Почувствуй пульс (СИ) - Бостон Виктория. Страница 4

— Что ты тут делаешь? — неравно спрашиваю я и смотрю на свой старый Ниссан, наверное, считаю сколько шагов мне осталось до него, прежде чем этот маньяк-преследователь нападет на меня. Я точно ненормальная.

— Люблю это место, — наиграно произносит он, его явно забавляет эта ситуация. Я скрещиваю руки на груди, мне однозначно не нравился Райан Ниллс. Его ухмылка жутко раздражала.

— Смеешься? Это мое место, никто о нем не мог знать, — протестую я и делаю ему шаг навстречу, он же спрыгивает с капота и смотрит на меня карими глазами.

— Ты арендовала это место? Что-то я не помню, чтобы общественные места можно было арендовать, — он делает вид будто задумался.

— Тебе нужно в театральный, — огрызаюсь я и направляюсь к своему белому Ниссану.

Как вообще этот кретин мог узнать про это место? Оно и вправду было только моим, а теперь он тоже был в курсе. Мне хотелось его хорошенько ударить, но необязательно его, можно было ударить что угодно, лишь бы выплеснуть свою злость, которая одолевала меня изнутри.

— С чего это мне нужно в театральный? — спрашивает он, и я понимаю, что его голос приближается сзади. Я открываю дверцу своего автомобиля и оборачиваюсь. Райан находился от меня всего в метре, я тяжело вздыхаю и сажусь в машину.

— У тебя хорошо получается играть роль двадцатиоднолетнего парня с поддельными документами, — говорю я прежде, чем себя остановить. Я серьезно это сказала? Черт, этот парень уж точно не был таким простым, зачем я наживаю врага?

— А, ты все еще злишься, что занял твое место в трек-листе, которое, кстати, тебе принадлежало незаконно, — с легкостью говорит он. Я с шумом захлопываю дверь своего Ниссана и завожу мотор. Меня одолевает желание, как можно дальше убраться от этого «я плохой парень и мне все можно», иногда все-таки страх проскальзывал внутри меня, но я пыталась подавить его. Он всего лишь подросток, он не может быть опасным. Черт, он подросток, у которого есть Aston Martin и плюс еще этот черный Шевролет, не удивлюсь если у него есть трехэтажный гараж, в котором еще стоит пару десятков спорткаров.

— Надеюсь ты пришел последним в той гонке, — говорю я, наслаждаясь этими словами и одновременно пытаясь убрать ухмылку с его лица. Безуспешно. Мне кажется, его ухмылку может стереть только здоровый булыжник, который будет лететь ему в лицо.

Райан наклоняется ко мне и кладет локти на мое опущенное окно. Я вижу, как из-под его рукавов футболки проглядывают мускулы и довольно смуглая кожа, как будто он загорал круглый год. Его карие глаза находятся так близко от моих, что у меня в легких снова исчезает воздух.

— Нет, Микки, я пришел первый, — говорит он.

Он назвал меня Микки? Правда? Это еще больше заставило меня злиться. Не могу поверить, что этот Райан настолько наглый.

Я быстро нажимаю указательным пальцем на кнопку «поднять стеклоподъемник» и вижу, что на секунду убрала ухмылку с лица Райана. Он явно был удивлен, когда его локти ударились об его подбородок, Райан быстро отошел на метр от меня. В его глазах сверкнул озорной огонек, правда, я видела это.

— Не называй меня так, для тебя, я Микаэлла, — бросаю я напоследок и срываюсь с места. Ниссан громко газует, оставляя после себя огромное пылевое облако.

Я еду прямо на его черный Шевролет, но смотрю в зеркало заднего вида на реакцию Райан. Испугается ли он, что я врежусь? Я приближаюсь. Между нами остается пару метров, я последний раз смотрю на мимику Райана и в его лице ничего не изменяется. На его губах все та же дурацкая ухмылка, он будто не верит, что я смогу врезаться в его автомобиль. Сукин сын. Он прав.

За секунду до столкновения, я резко выворачиваю руль вправо, оставляя слева черный Шевролет.

Этот Райан был настолько уверен во всем, что я точно была не помеха ему автомобилю. Он как будто знал, что я не стану врезаться в его машину. Нет, а что я правда собиралась это делать?

Я выезжаю на трассу и еду домой, как можно дальше от этого самоуверенного психопата. Как можно дальше.

Вернувшись домой, я застаю за кухонным столом Уилла.

— Надо все-таки перепрятать ключи, — шучу я, но Уилл не улыбается. Его голубые глаза довольно холодные и полны беспокойства.

Я кидаю сумку на тумбочку и подхожу к нему ближе.

— Тебе не было плохо, ведь так? — это был риторический вопрос. Я поджимаю губы и смотрю на него.

— Было, — кратко отвечаю я.

Я прекрасно знаю, что Уилл тоже был против того, чтобы я гоняла на машине, он просто поддерживал меня, понимая всю сложившуюся ситуацию.

— Ты ездила на трек? — строго спрашивает он.

— Нет, — резко отвечаю я, — Время еще только полдень, какой трек?

Я чувствую, как между нами возникает напряжение, мне действительно хочется вернуть время назад, чтобы этого разговора между нами не было.

— И куда ты ездила на своем Ниссане? — спрашивает Уилл, он встает из-за стола и делает шаг навстречу мне.

— Что за допрос? — взрываюсь я, — С каких пор мне нельзя никуда выезжать? Я была за городом, мне нужно было обдумать кое-что!

Я уже кричу и понимаю, что в этой комнате было слишком много напряжения.

— Кое-что? Интересно! Так и буду играть в Шерлок-Холмса или ты мне расскажешь хоть что-нибудь!

Уилл уже тоже переходит на крик.

Мы смотрим друг на друга пару секунд, но они длятся целую вечность. Его голубые глаза становятся похожими на лед. Такие же холодные и безжизненные. Затем Уилл тяжело вздыхает и срывается с места, он громко хлопает входной дверью, отчего я вздрагиваю. Он уходит.

Я тяжело дышу, иду к себе в комнату и падаю на кровать. С каких пор мы ругаемся с Уиллом из-за таких пустяков? Мое сердце так громко стучит, что мне кажется, что его стук могут слышать даже на улице. Последний раз, когда я серьезно ругалась с Уиллом было пару лет назад. А теперь? Эта ссора такая дурацкая, отчего мне хочется закрыть глаза, но затем проснуться, и понять, что ничего этого не было.

Уилл был одним из самых близких людей в моей жизни, а теперь он становится таким же как мама. Она всегда затевала ссору на пустом месте. Я не хочу, чтобы таким был и Уилл.

Я просыпаюсь от разговора телевизора, что означает, что мама вернулась со смены. Я медленно поднимаю голову с подушки и беру со своего стола книгу. В ней я храню деньги, которые откладываю на что-нибудь стоящее или на «черный день». Я беру оттуда триста долларов и засовываю их в задний карман своих джинсовых шорт. Мама сидит и смотрит дурацкую передачу «Готовим без проблем», меня так сильно раздражает этот ведущий, но маме, кажется, нравится.

— Привет, — тихо говорю я и сажусь на диван с ней рядом. От мамы пахнет больницей (лекарствами), выглядит она довольно сонной и как всегда уставшей.

— Привет, — без эмоций говорит она, даже не повернувшись ко мне.

Я достаю деньги из заднего кармана и даю их маме, она тем временем смотрит на меня с удивлением.

— Я не участвовала в гонках, это накопленные. Думаю, они тебе нужны, мам, — тихо произношу я и накрываю ее ладонь с деньгами своей. Ее кожа такая холодная, а рука довольно худая.

— Микки, я… — начинает мама, но перебиваю ее.

— Я прошу тебя, чтобы ты сегодня не ходила на дополнительную смену. Я хочу, чтобы ты легла спать или смотрела весь вечер телевизор, что угодно, мам, но просто будь дома.

Я чувствую, что мои глаза начинают слезиться, но я стараюсь не дать своим слезам вырваться наружу.

— Микки, ты у меня такая умница, — мама крепко сжимает руку, — Я так переживаю за тебя. Мне лишь важно, чтобы ты была счастлива.

— Я буду, — уверенно говорю я и другой рукой смахиваю слезу со своей щеки, — Я буду, если ты будешь счастлива, тогда и я буду.

Мама сжимает руку, а затем отпускает ее. Я украдкой смотрю на настенные часы, которые показывают 7:45 р.m.

Я решаюсь, что нужно дойти до Уилла и извиниться перед ним, я не могла находиться с ним в ссоре больше нескольких часов. Я встаю с дивана, наклоняюсь к маме, чтобы поцеловать ее в щеку и ухожу.