Путь меча (СИ) - Шубин Владислав. Страница 13

Все говорило о том, что Воин наконец завершит свою миссию. Несомненно, это божественное провидение. Не иначе как боги смилостивились и послали этого слабого щенка, чтобы указать ему путь. Но каков наглец! Не умеет обращаться ни с одним видом оружия, не знает ни одного ритуала вызова противника на бой, а в драку лезет. Как он расправился с адептом тени, загляденье! Даже уходя за кромку, сумел ответить. И чем? Отравленным обломком. А его выходка со Стражем. Уму непостижимо как он до этого додумался. Против Стража дварфы десятком бы не выстояли в полной броне. А тут какой то молокосос разломал его за время меньшее, чем требуется на то, чтобы выкурить трубку.

В своем затянувшемся существовании Воин уже не мог влиять на внешний мир за стеной, теперь же судьба давала ему еще один шанс. Осталось только получить согласие. В то, что чужак может отказаться, Воин не верил. Не то, чтобы у мальчишки не было выбора. Выбор как раз был, но любой живущий не станет добровольно отказываться от жизни. Пусть даже она настолько никчёмная и жалкая.

У жрецов древнего культа Ао, распространенного среди гоблинов задолго до появления людей, существовал особый ритуал передачи памяти главного жреца своему последователю. Когда старый глава уставал от бесконечной смены циклов, а старейшины жили, чуть ли не вечно, он готовился к церемонии вознесения. Попросту говоря к смерти.

Собственно после полутора десятка столетий, смерть Воин уже и сам считал избавлением. При осуществлении ритуала, следовало посвятить в таинства избранного послушника, который при вознесении получал в дар от уходящего отпечаток сознания, навыки, а иногда и значительную часть памяти.

Поскольку ритуал был посмертный, то есть передающая сторона гарантированно умирала, а также, мог осуществляться только по доброй воле, в мирской жизни он как-то не прижился.

Прошли тысячелетия. В результате происшедших катаклизмов, прозванных эльфами – Исходом, наступил закат империи снагги. Сами они постепенно скатились к дикому варварству, города их сгинули в море или были поглощены буйно растущими лесами. А спустя какое-то время, в огне междоусобиц, тихо исчезли и все посвященные в таинства. Почти все…

Сознание возвратилось рывком, словно кто-то включил свет. Он находился все там же, в холодном темном зале. Присутствовал знакомый запах затхлости, который исходит от старых заброшенных помещений. Оглядевшись, Федор заключил, что зал все-таки не совсем тот. На полу толстый слой пыли, потолок ниже и по нему щедро змеятся трещины. Пара колонн когда-то упала, и теперь обломки перегораживали зал. И что-то ему подсказывало, что не он виновник разрушений.

Откуда-то сверху пробивается слабый свет. Присмотревшись, Мальцев различил остатки каменной лестницы. Сам он лежал на небольшой плите в центре зала. Судя по одинокой цепочке следов, сюда он пришел самостоятельно. Успев удивиться данному обстоятельству, лунатизмом парень ранее не страдал, он вздрогнул, услышав негромкое покашливание.

У ближней колонны, со сложенными на груди руками, стоит высокий старик, в богато украшенном халате до пола. Хищное костистое лицо его морщится в пародии на ухмылку, словно улыбаться он разучился давно если вообще когда-то умел. С небольшого расстояния межде ними, Федор различил некоторые странности во внешности странного типа. Вокруг дедка не было следов, пыль лежала ровным слоем, как будто тот придетел. Еще больше придавала странности дедку цепочка иероглифов, вытатуированных на его лысой голове.

Старик, в ответ спокойно разглядывая Мальцева, степенно оглаживает куцую седую бороденку.

– Эээ уважаемый. – Растерялся Мальцев. – Вы можете сказать, где я нахожусь? Я, кажется, немного заблудился. Вы понимаете меня? По-русски говорите? – Он попытался привстать с плиты и обнаружил, что не может оторвать ладони от камня, словно их кто-то приклеил.

Старик кашлянул-хихикнул в кулак. А, увидев багровеющее от злости лицо Федора, довольно задребезжал старческим смехом.

– Да вы что издеваетесь!? – Сорвался на крик Мальцев. – Дурдом какой то. А вы тоже, пожилой человек, постыдились бы так себя так вести. Пользуетесь моей беспомощностью.

– Для беспомощного гостя чужого тебе мира, ты довольно успешно справляешься с опасностью. – Прошелестел знакомый голос.

– Так вы понимаете русский язык? Как это чужого мира? И кто вы такой?

– Сознанию нет необходимости использовать для общения пустые звуки. Ну а мир и в самом деле несколько. мда. не твой. Что же до моего имени. – Старик пошамкал губами. – Можешь звать меня мастер. И нам определенно есть о чем поговорить.

Голова по ощущениям уже была готова взорваться от домыслов и предположений. Еще и это привидение с самомнением. Зовите меня просто – хозяин. ХА! Парень закрыл глаза.

– Это какой-то кошмар. Я сплю. Я точно сплю. – Камень плиты неприятно холодил тело сквозь прорехи одежды. – Ааа, Черт! Слишком реально.

Старик все также ехидно улыбался.

– Немедленно отпустите меня! Я не буду разговаривать, пока вы меня не отпустите! – Взвизгнул Федор. Психика ощутимо дала сбой. Еще немного и у него будет форменная истерика.

– А с чего ты взял, что тебе от этого станет легче? – Старик снова задребезжал. – Не торопись мальчик. У нас есть еще впереди немного времени, и проснуться успеешь и снов насмотреться и на свежем воздухе погулять. А пока я тебе расскажу небольшую историю.

Старик положил руки за спину и принялся степенно вышагивать взад и вперед по залу. Судя по всему, истории он рассказывать любил.

Глава 7

Договор

Проснулся Федор рано утром, от стука собственных зубов. За ночь сильно похолодало и теперь продрогший до костей организм настоятельно требовал тепла. Вытерев росу с лица и с трудом разогнувшись, он начал ворошить еще теплые угли костра. Можно было ускорить процесс согревания, но идею сделать для этого зарядку, Мальцев отмел как несостоятельную.

Короткий сон на холодном полу оставил массу запоминающихся впечатлений. Несмотря на разгорающееся пламя и нарастающее тепло костра, в горле ужасно саднило, а кости ломило так, что сидеть на месте было крайне болезненно.

Хреновые признаки. – Прогундосил парень себе под нос. Поймать воспаление в таких условиях равнозначно смертному приговору. Стоит скорее согреться. Трясясь от холода и швыркая носом, Мальцев раскидал завал камней на месте лестницы. В животе тут же протестующее забурлило. Вот и еще одна проблема нарисовалась.

Вчера, перехватив на голодный желудок несколько плодов, к слову не утоливших голод, он ожидал худшего. К счастью кроме негодующего бурления в животе ничего плохого не случилось. Плоды оказались не ядовитыми, однако их питательность и вкус оставляли желать лучшего.

Прихватив самодельное копье, Мальцев осторожно спустился вниз. Стоит кое-что проверить.

Кучка камней все также мирно лежала на своем месте. Скинув пяткой копья верхние камни, он добрался до обломков костей, покрытых обрывками полуистлевшей ткани. Порядок. Скелетон практически рассыпался в горку разнокалиберных обломков.

Расшвыряв кости в разные стороны, Федор докопался до оружия ночного гостя. Им оказалося меч впечатляющих размеров. Сделанный из материала похожего на бронзу, он напоминал ножи непальских полицейских – кухри. Только был больше раза в два.

Этим ножичком деревья можно валить, заключил парень и засунул новый трофей за ремень. С соседями ему не повезло, так что может пригодится.

Раздолбив для надежности в труху череп «Йорика», Мальцев решил прогуляться по местности, а заодно и подыскать себе пропитание.

Поскольку к прогулкам в лес душа не лежала, выбор был между ловить птиц в развалинах или заняться рыбалкой. Подумав, он решил попробовать последнее. Меткости за ночь явно не прибавилось.

Заметив с вечера направление к морю, он направился туда, осторожно обходя завалы. Надо поберечься, сейчас любая травма может быть смертельно опасна.