Люди в сером. Трилогия (СИ) - Юрченко Кирилл. Страница 5

Пройдя в кухню, Сергей вспомнил, что мужчина не представил никаких документов. Преодолев смущение, он все же напомнил Иванову об этом упущении, на что гость ответил:

— В данной ситуации, Сергей Иванович, я представляю службу, которая, к сожалению, не выдает документов специального образца.

«Выходит, не гэбист?» — еще больше забеспокоился Сергей. Ему вдруг показалось, что лицо гостя знакомо. Карельск — город небольшой. Вполне могли где-то пересечься. Вот только где? Может быть, родитель какого-нибудь ученика?

Но гость не спешил развеять его сомнения и перешел к своим вопросам:

— Сергей Иванович, когда вы в последний раз видели Василия Чиркина?

— Васька умер, — почему-то именно так ответил Сергей. Словно ему неприятно было, что могли существовать причины, по которым кто-то чужой интересуется его погибшим другом.

— Вы уж меня простите, но… Сергей Иванович, вы не считаете, что кому-то могла быть выгодна его смерть?

Сергей вздрогнул.

«Выгодна смерть»… Обычно так говорят, когда считают, что произошло убийство.

— Вы полагаете, Василий умер не своей смертью? — осторожно спросил он.

— Разве я полагаю?! — несколько даже удивился собеседник. — Я в этом уверен.

— Уверены… — Анисимов не знал, что добавить к сказанному. И еще он понял — если сболтнет что-то лишнее, то впоследствии может серьезно пожалеть об этом.

— Уверен-уверен, Сергей Иванович, — повторил Иванов.

— Может быть, вы все-таки признаетесь, какую организацию представляете? — потребовал Анисимов. Его злило и то, как к нему обращался Иванов. «Сергей Иванович!» — так его звала в школе классная учителка, когда, помимо свежей двойки в дневнике, ей хотелось покрепче досадить ученику за не выученный урок. И отец, перед тем как дать ремня, тоже приговаривал: «Не повезло тебе, Сергей Иванович!» Так с той поры и ненавидел Анисимов, когда его называли по имени-отчеству, даже коллеги по работе. Быть может, потом, когда стукнет за сорок и того потребует возраст, он начнет относиться к этому проще. Но не сейчас…

— Я хочу знать, кто вы и откуда. В противном случае ничего говорить не стану.

— Ладно! — Иванов поднял руки. — Собственно, не за тем я сюда пришел. Глупо было устраивать этот спектакль… Хотите, я сам расскажу, о чем вы говорили с Василием Чиркиным несколько дней назад?

Сергей почувствовал, как по спине прокатилась дрожь.

— Валяйте, — он хотел придать голосу уверенность, что вряд ли удалось.

— Ваш друг обнаружил кое-что, что знать ему было не положено. Это была ошибка. Серьезный прокол с их стороны…

— С их стороны?! — непонимающе переспросил Сергей, но его удивление осталось без внимания.

Иванов продолжал:

— …Из-за этой ошибки поплатились жизнью два посторонних человека. Один из них был вашим другом. Другой — следователь, ведший дело о людях в утонувшей машине. Я, собственно, пришел с той целью, чтобы ничего страшного больше не случилось. Чтобы и вы не пострадали. Ваша маленькая семья. Весьма влиятельные силы очень заинтересованы в том, чтобы та информация, которую поведал вам друг, не стала достоянием даже ограниченного числа лиц. Понимаете, Сергей Иванович? Нетрудно установить круг тесного общения вашего товарища…

— А следователь Варенцов, — поинтересовался вдруг Сергей, — он тоже наткнулся на что-то странное?

И тут же понял, что своим любопытством фактически выдал себя. До этой минуты еще можно было отпираться, утверждать, что Василий ему никаких особых секретов не открывал, но теперь поздно. Однако по взгляду Иванова понятно было, что, если он считает, что был между Чиркиным и Анисимовым некий разговор, значит, так оно и есть. И явился неспроста — явно с каким-то предложением.

— Варенцов кое-что обнаружил в машине, — подтвердил его догадку Иванов. — Что, опять-таки, с точки зрения неких сил, он не должен был узнать.

Сергею не нравился этот разговор. А главное — ощущение опасности, которое усиливалось с каждым произнесенным словом. То, что он узнал от Василия, казалось таким ничтожным, таким несерьезным, чтобы из-за этого могли гибнуть люди.

— Все это кажется незначительным только на первый взгляд, — словно догадываясь о его мыслях, ответил Иванов. — Я хочу, чтобы вы воспользовались моим советом покинуть город, хотя бы на год. У вас, кажется, есть тетушка в Иркутске?

Сергей обомлел. О существовании тетки не знал никто из его знакомых. Но этот-то как проведал? И про «маленькую семью» — про вдовство — знает. Все знает! Досконально изучал, справки навел…

— Поезжайте к ней, — голос Иванова вернул его к действительности. — А я постараюсь запутать следы. Никто вас преследовать не будет. Завтра же поезжайте.

И была в голосе Иванова какая-то особенная настойчивость, будто он и в самом деле заботился об Анисимовых чисто из альтруизма. Но Сергей был не того характера, чтобы вот так соглашаться абы на что.

— Никуда я не поеду! — решительно произнес он. — Кто вы такой, чтобы мне указывать?

— Я понимаю ваше беспокойство. Но, поверьте, с того дня, как вы узнали то, о чем расссказал вам Чиркин, ваша жизнь изменилась. И уже ничего нельзя поделать. Единственное — поверить, что я друг. Я хочу, чтобы вы воспринимали меня именно так. Пообещайте, что сделаете, как я прошу.

— Ничего я не обещаю, — сухо ответил Сергей и замолчал, увидев на пороге кухни дочь, которой надоело рисовать в одиночестве.

Иванов (Петров? Сидоров?) улыбнулся подбежавшей к отцу Ксюше, которая держала под мышкой альбом.

— Ну-ка, что у тебя тут?

Она протянула альбом Иванову. Молчаливо поджав губы, Сергей тоже с интересом рассмотрел рисунок: небольшой дом с надписью «Школа», из окна выглядывает человеческая фигурка, над которой начертано «Папа», а внизу к школе с цветами шагает девочка, и с перевернутой буквой «ю» подписано: «Ксюша».

Девочка схватила его за руку и вместе с ним уставилась на гостя, изучая, быть может, еще пристальнее, чем отец.

Иванов отдал альбом Сергею.

— Не жалейте, Сергей Иванович, что вы не знаете, во что ввязались. Разумеется, не по своей воле ввязались. Так что лучше поезжайте, — он полез во внутренний карман и достал конверт. — Здесь деньги и билеты до Иркутска.

Иванов передал конверт Сергею и непритворно вздохнул:

— Да, втянул вас в историю Чиркин… Но, увы, с того, кто покинул нас, взятки гладки… Прощай, Ксюша! — Иванов протянул руку девочке и пожал ее маленькую доверительно протянутую в ответ ладошку. А Сергей испытал к нему благодарность, хотя бы за то, что гость ни разу не упомянул при дочери о гибели дяди Васи («Тот, кто покинул нас» звучит гораздо лучше «покойника»), как будто догадывался, что Ксюше, недавно потерявшей мать (и это он знал наверняка!), неосторожное упоминание о смерти доставит боль.

— Скажите… Не знаю, как вас по настоящему звать, — сказал Анисимов, выйдя проводить Иванова. — У меня стойкое ощущение, что, даже если я уеду, вы не оставите меня в покое.

— Как знать, Сергей Иванович. Как знать…

Впоследствии Анисимов часто вспоминал эти слова и тот момент, когда, стоя на лестничной площадке и вслушиваясь в удаляющиеся шаги, открыл конверт и увидел толстую пачку сторублевок. Огромная сумма — такой он сроду в руках не держал. Сергей стоял и раздумывал: порвать билеты и деньги в мелкие клочки, отчетливо осознавая, что Иванов от него все-равно не отстанет, или последовать совету незваного гостя? Единственный человек, за которого он переживал, была Ксюша, но какая-то уверенность насчет их будущего коренилась в душе: прорвемся! И было еще чувство уверенности, что этот «некто Иванов» не стал бы ничего предлагать, если бы был опасен…

Действительно, кто мог тогда знать, что спустя полгода Сергей Анисимов станет работать в той самой таинственной службе, которую представлял Иванов и которая носила весьма банальное на слух название — «Консультация».

Глава 1

Министерство обороны СССР.