Заговор «Пуритания» - Голдин Стивен. Страница 6

Д'Аламберы, остававшиеся внизу, несмотря на свою физическую силу, покатились по земле под порывами ветра, поднявшимся при взлете рока. Они подождали, пока ветер стихнет, вскочили на ноги и помчались под прикрытие стен штаба. Свою основную задачу они выполнили, но сражение еще отнюдь не закончилось.

Весь инцидент с роком — от его появления до момента исчезновения — занял не более трех минут. Наиболее хладнокровные из повстанцев начали уже понимать, что появление чудовища — только часть какого-то дьявольски задуманного плана. С полдюжины их опомнились и, прекратив бессмысленное бегство, вытащили бластеры и принялись стрелять по удаляющемуся силуэту рока. Но громадное животное находилось уже слишком далеко, их жалкое оружие ничем не могло повредить ему. Вожаки террористов принялись собирать свое напуганное войско, и вскоре они уже вели его обратно к поляне в поисках оставшихся противников.

Луиза и ее команда, засевшие в здании штаба, напряженно наблюдали за осторожными продвижениями повстанцев. Д'Аламберы прибыли в лагерь, не имея при себе никакого огнестрельного оружия, работающего от автономных источников питания, — именно потому они и сумели миновать детекторы, настроенные на обнаружение металлов и источников энергии. Но теперь у них появились бластеры убитых ими повстанцев. Луиза приказала не открывать огонь до тех пор пока противник не подойдет как можно ближе. Она знала, что наступающих сейчас обуревает множество сомнений и чем дольше их сомнения не разрешатся, тем больше они подвергнутся страхам и панике. Она не слишком беспокоилась о защите собственной позиции: штаб террористов прекрасно подходил для отражения атаки, а все люди Луизы были первоклассными стрелками Они без труда заставят повстанцев отступить, если дело дойдет до сраженья. Кроме того, подкрепление вот-вот подойдет.

Так как лорд Хок был уже вне досягаемости повстанцев, всякая нужда особо деликатничать отпала. Этьен с удовольствием воспользовался возможностью размять свои мышцы. Едва только рок приземлился на базе нападающих, как директор Цирка отдал приказ начинать третью стадию, то есть настоящий штурм. Бронированные грузовики, битком набитые борцами д’Аламберами, рванули вперед сквозь джунгли, мало заботясь о том, какие именно охранные сигнализации обнаружат их появление. Всякого встреченного на пути безжалостно пристреливали — точно так террористы поступали в течение некоторого времени с ни в чем не повинными жителями Стеклянного Глаза.

Когда сигналы тревоги зазвучали по всему лагерю, повстанцы прекратили наступление на собственный штаб и повернули к входу на территорию лагеря, готовые встретить неожиданного врага. Луиза подождала появления первых грузовиков, и приказала открыть огонь по повстанцам из штабного барака. У террористов, попавших под перекрестный огонь, не осталось ни одного шанса уцелеть в этом бою. Лучи бластеров с шипением прорезали ночной воздух и безжалостно косили террористов. Несколько повстанцев, уцелевших во время этого огненного разгрома, кинулись бежать под прикрытие густых джунглей, но особые отряды немедленно кинулись вслед за ними.

Операция прошла чрезвычайно успешно. Из ста трех террористов, находившихся в лагере, не смогли обнаружить ни в живых, ни в мертвых только шестерых, не игравших в движении никакой значительной роли.

ГЛАВА 3

ИМПЕРСКИЙ СОВЕТ

Из всех правительственных структур Имперский Совет выделялся самым ярко выраженным анахронизмом. Он остался как память о тех временах, когда представление о незыблемости классовых различий еще не укрепилось в умах людей по всей Галактике. В отличие от Палаты Тридцати Шести, где великие герцоги встречались для обсуждения дел, находившихся в юрисдикции Императора, или Коллегии Герцогов, где владыки отдельных планет собирались для обсуждения политических проблем, состав Имперского Совета время от времени менялся и в него могли входить не только аристократы. Император сам назначал членов Совета, выбирая их из числа наиболее выдающихся людей своего времени, невзирая на то, какой титул они носили; и простолюдинам иногда выпадала честь послужить Империи в качестве членов Совета, и даже на высоком посту Первого Советника. В зависимости от характера владыки, Имперский Совет мог состоять исключительно из подхалимов, закадычных друзей, любовниц или шарлатанов; но мудрый и способный император, пользуясь своей властью, назначал в Совет людей большого ума и различных убеждений, чтобы любая проблема обсуждалась вдумчиво и разносторонне. Слово Императора считалось законом, но это не мешало ему прислушиваться к советам.

. При Стэнли Десятом Имперский Совет всегда служил местом оживленных дебатов, даже по маловажным поводам. Но сегодня на повестке дня стоял вопрос о распространении терроризма в Империи, и обстановка по-настоящему накалилась. Занимая пост главы СИБ, Зандер фон Вильменхорст автоматически становился и членом Совета. Представленный им отчет, неоднозначный по характеру, вызвал смешанные чувства. Глава СИБ сообщил Совету об успехах, достигнутых Службой на Стеклянном Глазу, и эта новость встретила всеобщее одобрение; но его прогнозы на будущее вызвали острые дебаты между двумя основными фракциями Совета.

Должность Первого Советника занимал в данный момент герцог Мози Буррук Катсвабский, маленький негр лет под шестьдесят, с гладко выбритым черепом и в очках с золотой оправой. На первый взгляд он производил впечатление человека слабого, но, как говорится, внешность обманчива. Герцог обладал едва ли не самым острым умом во всей Империи, и каждое его публичное выступление свидетельствовало о силе темпераментной и деятельной натуры. К несчастью, он и фон Вильменхорст почти по любому вопросу придерживались противоположных мнений.

В данный момент ПС высказывал свою точку зрения на тему терроризма:

— Мы не можем и дальше оставлять эти акты агрессии против законного правительства безнаказанными. Подобное попустительство означало бы отказ от всяческой ответственности, поощрение анархии и подстрекательство к мятежу. Я одобряю действия СИБ в данном случае; но это как раз доказывает правильность моих прежних предложений: необходимы стремительные и жесткие действия, чтобы раз и навсегда покончить с этой чепухой. Террористы чуют слабость не хуже стаи волков; они понимают только силу оружия. В нашем распоряжении имеется довольно власти, чтобы стереть этих подонков с лица Галактики; хотелось бы почаще применять силу — хотя бы для того, чтобы размять мышцы.

Герцог Мози еще не закончил свою хорошо спланированную тираду, он просто сделал паузу для того, чтобы отдышаться и дать слушателям возможность по достоинству оценить его блестящую речь. Но эта передышка позволила фон Вильменхорсту вставить несколько своих соображений:

— Обладание властью, мой дорогой Мози, предполагает и ответственность — власть следует использовать мудро. В некоторых случаях чем большей властью обладаешь, тем меньше имеешь возможностей действовать. Император наделен абсолютной властью, поэтому он вынужден проявлять более чем обычную сдержанность. В силу своих неограниченных полномочий, он, например, может приговаривать детей к смертной казни за кражу конфет из кондитерской лавки. Но подобное решение явилось бы свидетельством крайне безрассудной и глупой политики.

— Речь идет не о конфетах. Эти люди — террористы, они убивают граждан и взрывают здания, у них нет никаких моральных устоев. Согласитесь, это совершенно разные вещи.

Глава СИБ кивнул.

— Да, конечно. Но мне кажется, разбираться с ними и определять меру их наказания следует предоставить местным властям, как и в тех случаях, когда речь идет об обычных убийцах и поджигателях. Особое отношение к ним будет означать, что мы признаем их силу — а это как раз то, чего они добивались. Напротив, игнорируя их, мы скорее помещаем им добиться своей цели.

— Имеется существенная разница между террористами и обычными преступниками, — стоял на своем герцог Мози. — Эти люди громогласно заявляют, что их целью является ниспровержение Империи. Ваша Служба для того и существует, чтобы предотвращать такие вещи.