Выгодная сделка - Чейз Джеймс Хэдли. Страница 9
Чины имели большое значение для Вилли Джексона. Любой капитан внушал ему почтение, в присутствии майора Джексона бросало в жар, приближение полковника превращало его в немого идиота.
Больше всего на свете Джексон мечтал получить звание полковника до тридцати лет. Увидев атлетически сложенного человека в безукоризненной форме с тремя нашивками, он почувствовал, что у него пересохло во рту, и тотчас взял на караул, грохнув прикладом о пол.
Смирнов, еще не успевший привыкнуть к новой форме, протянул руку к револьверу, который висел у него на поясе, и посмотрел на Джексона. Он уже знал кое-что о солдате. Смирнов надеялся, что Джексон не доставит ему хлопот.
– Что вы здесь делаете, рядовой? – рявкнул он, остановившись перед Джексоном.
– Стою на посту, сэр, – ответил Джексон; на его веснушчатом лице выступили капельки пота.
Впервые за всю службу Джексона старший офицер обратился к нему.
– В какой палате находится генерал Уэйнрайт?
– В 147-й, сэр.
– Вы охраняете генерала Уэйнрайта?
– Нет, сэр. Женщину из 140-й палаты.
– А, эту… – Смирнов немного успокоился. Он не думал, что все окажется так просто. – Я читал о ней. Вольно, рядовой.
Джексон расслабился. Взгляд его наивных голубых глаз наткнулся на темные глаза-бусинки Смирнова. Джексон тут же отвел взгляд.
«Вот это человек! – подумал Джексон. – Образец для подражания! Надо научиться так смотреть на людей».
– Вы видели эту женщину? – спросил Смирнов, засунув большие пальцы в карманы брюк.
– Нет, сэр.
– Говорят, у нее на ягодице вытатуированы три китайских иероглифа. Это правда?
– Не знаю, сэр.
– Как здоровье генерала?
– Не знаю, сэр.
– Рядовой первого класса, вы счастливый человек. – Смирнов начал получать удовольствие от беседы. – Вам и дела нет до всех этих чертовых генералов. В какой палате, вы сказали, лежит старый хрен?
Джексона передернуло. Он преклонялся перед генералом Уэйнрайтом. Тон Смирнова шокировал солдата.
– В 147-й, сэр.
– О’кей, рядовой.
Смирнов зашагал по коридору уверенной походкой, расправив плечи. У него был вид настоящего полковника. Вдруг он остановился и, повернувшись, чертыхнулся.
– Эй… рядовой!
Джексон снова вытянулся в струнку:
– Да, сэр!
– Спуститесь к моему джипу. Я забыл там проклятый портфель!
Джексон непроизвольно шагнул к лифту, потом замер:
– Извините, сэр. Я нахожусь на посту.
Смирнов едва удержался от смеха, почувствовав испуг солдата.
– Я вас отпускаю! Я же здесь, верно? Принесите мой портфель.
– Есть, сэр!
Джексон нажал кнопку вызова лифта; когда двери открылись, он шагнул в кабину и поехал вниз.
Возле больницы стоял армейский джип. Джексон подбежал к машине. Двое рядовых первого класса разговаривали, стоя возле автомобиля. Они повернулись к Джексону.
– Портфель полковника, – выпалил Джексон.
– Пожалуйста, – отозвался один из солдат.
Дальнейшее произошло так быстро, что Джексон не успел ничего понять. Солдат, стоявший ближе к Джексону, ударил Вилли в челюсть кастетом. Его напарник подхватил винтовку, выпавшую из рук Джексона. Первый солдат запихнул потерявшего сознание Джексона в джип, протянул своему товарищу пухлый портфель, накрыл рядового брезентом и быстро уехал.
Кордак, оставшийся солдат, бросился в больницу. При входе он замедлил шаг, кивнул сидевшему в приемном покое служащему, который бросил на него скучающий взгляд, вошел в кабину лифта и поднялся на четвертый этаж.
Смирнов прогуливался по коридору.
– Ну?
Кордак, худощавый темноволосый молодой человек с мордочкой хорька, уже давно работал на Смирнова. Он кивнул и усмехнулся:
– Все в порядке.
Он отдал Смирнову портфель, закинул винтовку на плечо и начал прогуливаться по коридору.
Смирнов скрылся в ближайшем туалете. Он вытащил из портфеля белый докторский халат и надел его на военную форму. Сунул фуражку с высокой тульей в корзину для грязного белья. Извлек из портфеля стетоскоп, который повесил на шею, а также маленькую плоскую коробочку со шприцем и ампулу с бесцветной жидкостью. Его движения были быстрыми: за несколько секунд американский полковник превратился в деловитого больничного доктора.
Он вышел в коридор.
Кордак направился к Смирнову.
– Раздобудь каталку! – приказал тот. – Они должны стоять где-то на этаже!
Смирнов торопливо зашагал по коридору к палате номер 140. Открыл дверь и зашел в полутемную комнату, где на больничной койке лежала женщина. Золотистые волосы обрамляли ее красивое белое лицо. Крупные темно-синие глаза сонно посмотрели на приблизившегося к кровати Смирнова.
– Добрый вечер, – произнес Смирнов. – Надо сделать укол. Вы должны много спать.
Женщина ничего ему не ответила. Она молча следила за движениями Смирнова. Он долго учился обращаться со шприцем и теперь уверенно держал его в руке. Когда он коснулся своими горячими пальцами прохладного запястья женщины, она вздрогнула.
– Все будет хорошо, – успокаивающим тоном произнес Смирнов; он проткнул иглой загорелую кожу.
Обхватив коленями водосточную трубу, Джоджо карабкался вверх. Держась цепкими грязными пальцами за выступ стены, он подтянулся; вскоре ему удалось встать на выступ. Он замер, перевел дыхание. Внизу он видел Саду, нервно шагающего туда-сюда возле своего автомобиля. Джоджо прильнул к мокрой от дождя стене. Прямо под ним остановился черно-белый «ситроен» «скорой помощи». Крупный седой мужчина в белом халате покинул место водителя.
Это не заинтересовало Джоджо. Он посмотрел на следующий выступ, тянувшийся десятью футами выше. Джоджо продолжил свое восхождение. Ему пришлось пережить опасный момент. Труба была мокрой, скользкой. В какой-то миг китайцу показалось, что ему не удержаться; он балансировал между жизнью и смертью. Проскользив вниз три фута, Джоджо замер и злорадно усмехнулся. Он не боялся смерти. Ради больших денег он был готов пойти на риск.
Саду следил за напарником. Когда Джоджо едва не сорвался, Саду в ужасе втянул в себя воздух. Темная фигурка парня поднялась на карниз четвертого этажа; передохнув минуту, Джоджо полез на пятый этаж.
Капли дождя падали на разгоряченное лицо Саду. Он слышал, как бьется его сердце. Еще одна стайка оживленно беседующих и смеющихся медсестер, покинув больницу, прошла мимо Саду. Боясь, что его запомнят, Саду сел в автомобиль и дрожащей рукой закурил сигарету. Он обрадовался тому, что нашел предлог не смотреть, как Джоджо передвигается по карнизу, заглядывая в поисках Эрики Ольсен в освещенные окна.
Джоджо не знал, что убитая им медсестра обманула его. На пятом этаже не было женских палат.
Он все еще, чертыхаясь, двигался по выступу, когда элегантный черный «мерседес» подкатил ко входу в здание. Вышедший из машины Гирланд захлопнул дверцу. Краем глаза он заметил стоявший в тени «ситроен» «скорой помощи». Этот автомобиль не привлек его внимания: возле больниц часто стоят машины «скорой помощи».
Он взбежал по ступеням подъезда и вошел в холл.
– Месье? – окликнул его служащий приемного покоя, строго посмотрев на Гирланда. – Время посещений уже истекло.
– Мне нужен доктор Форрестер, – без задержки отозвался Гирланд.
– Его уже нет. Он ушел домой.
– Мне надо забрать жену, – сказал Гирланд. – Она лежит в палате номер 140. Вы ее знаете?
Лысеющий маленький администратор с темными мешками под глазами немного оживился. Кто в больнице не слышал о пациентке с татуировкой?
– Это женщина, которая потеряла память?
– Да, – сказал Гирланд. – Я забираю ее домой. Кто ею занимается?
Администратор раскрыл регистрационный журнал, посмотрел в него и произнес:
– Меня предупредили… вы – месье Гирланд?
– Верно.
– Медсестра Рош. – Он позвонил по телефону и сказал: – Она сейчас спустится.
Гирланд удержался от соблазна закурить. Он внезапно почувствовал, что голоден. Все произошло слишком стремительно. От Дори он направился в гараж, где прослушал лекцию о спецоборудовании машины; заехав к себе, взял бритвенные принадлежности и другие предметы первой необходимости, после чего помчался в больницу. Времени поесть у него не было. Теперь ему предстояло проехать девятьсот километров с женщиной, от которой следовало ожидать уйму хлопот. Ночь будет не из легких, подумал он, покачав головой.