Маг и его Тень (СИ) - Веденеева Валерия. Страница 49

Плечо, в которое его ткнул Черный Шаман, до сих пор отдавало тупой болью, но это было ерундой по сравнению с главным вопросом: почему он все еще жив? Почему не рассыпался в пыль, как Шор? Что его защитило? И как собирался закончить Шаман свою речь? «Ты один из…» — из кого? Из магов? Из потомков Ледяной богини? Или вовсе — один из нас? Последний вариант казался самым невероятным и самым неприятным. Северянин представления не имел, что общего у него могло найтись с Черным Шаманом. Шаманской магией он не владел, прикосновением не убивал, жизненной силой людей не питался…

— Эрига, — негромко позвал Арон жрицу, стоящую в шаге впереди и внимательно оглядывающую окрестности, — мог я остаться в живых благодаря вмешательству Богини Льда? Ты ведь пыталась ее призвать?

Девушка обернулась:

— Не знаю, — сказала также негромко. — На такой вопрос только Верховная жрица ответит точно.

— Но это возможно?

Жрица помолчала, явно колеблясь.

— Пожалуй, да.

Между тем люди, оставив лошадей, все еще мелко дрожащих, разбрелись по площадке. Солнце, хоть и не добравшееся до полуденной отметки, светило ярко, заставляя многих щуриться после тусклого света тоннеля.

— Здесь утро, — сказал Пратас, отмечая очевидное. — Разве мы шли целую ночь?

— Время суток в наших слоях не совпадает, — рассеянно отозвалась Эрига, подходя к обрыву и заглядывая вниз. Выпрямилась и разочаровано покачала головой: — Слишком крутой спуск, лошади ноги переломают.

— Я обнаружил тропу, — подал голос Ресан, появляясь из-за нагромождения камней. — Там можно провести коней.

Жрица находку одобрила, и наемники, вновь разобрав лошадей, потянулись к проходу. В этот раз Арон с Эригой шли последними. Северянин ожидал, что, после выхода из тоннеля, парни забросают его вопросами, но этого пока не случилось. И друг с другом они тоже почти не переговаривались — короткая фраза по существу, еще более короткий ответ — и вновь тягостное молчание. Еще более тягостное, чем после первого появления Шамана.

Тропа, достаточно широкая, извивалась прихотливым серпантином, с одной ее стороны возвышалась скала, с другой в море уходил каменный обрыв.

— Ты знаешь, что это за место? — спросил Арон у жрицы.

— Только в общих чертах. Я ведь никогда здесь не бывала. На храмовых картах указано, где находится выход из первого тоннеля и где вход во второй — ведущий в наш мир. А в хрониках сказано, что этот слой реальности безопасен.

— Вход во второй — ты сумеешь найти его?

— Конечно, — Эрига улыбнулась. — Я его чую — примерно так, как ты чуешь опасность. Это часть моего дара.

Тропа поднималась все выше и выше и, в конце концов, вывела их на широкую плоскую макушку горы. В отличие от соседок, поросших только мхом, эта вовсю зеленела травой, кустарниками и даже низкорослыми деревьями. Лошади, отойдя от пережитого ужаса, тянули морды к свежей зелени и возмущенно фыркали, когда люди пытались вести их дальше. Вид отсюда открывался великолепный, но нигде, как Арон ни вглядывался, он не сумел заметить следов человеческого обитания. Ни дымка, ни пятна крыши, ни клочка возделанного поля, ни паруса на морском горизонте.

— Сделаем привал? — спросил у Арона Кирк, когда северянин со жрицей последними поднялись на вершину. — Люди устали.

Мужчина оглядел отряд — все действительно казались утомленными, а Рикард так и вовсе бледным до серости.

— Сделаем, — кивнул Арон, с удивлением осознавая, что сам он усталости не ощущает. Тело казалось бодрым и полным сил — как в то недолгое время, когда у него имелся Дар. Неужели…? Северянин с робкой надеждой потянулся зачерпнуть из резерва — и едва не зарычал от разочарования. Барьер стоял.

Ресан сидел у костра, медленно ел похлебку и изо всех сил старался не смотреть в сторону Тибора и Эриги, но собственный взгляд, предавая его, то и дело скользил в сторону пирата. Вот тот наклонился к жрице, словно невзначай коснулся ее плеча, а девушка, даже не думая отстраниться, бесстыдно ему улыбнулась. Вот, перестав улыбаться, положила руку мужчине на плечо, наклонила голову, будто к чему-то прислушиваясь, а Тибор продолжал смотреть на нее откровенно голодным взглядом…

— Ты сегодня спас мне жизнь, — проговорил голос. Юноша, отвлекшись от мучительной картины, повернулся на звук. Рядом стоял мажонок.

— Спас, — повторил его слова Ресан и нахмурился. — Вовсе нет, просто совпало. Шаман был занят, мне показалось, что это удобный момент. Спасать твою жизнь я не собирался.

Рикард еще несколько мгновений смотрел на него, потом молча кивнул и, отвернувшись, пошел прочь.

— Ты такой честный или такой глупый? — негромко спросил Венд, садясь рядом. — Наш местный маг предложил тебе, можно сказать, долг жизни, а ты с ходу отказался.

Юноша неприязненно дернул плечом.

— От Темного мне ничего не нужно.

Люди вокруг постепенно оживали, голоса звучали громче и жизнерадостнее. Вот несколько человек, решившись, направились к Тибору и о чем-то начали его расспрашивать. Венд, после секундного колебания, поднялся и присоединился к ним. Пират, отвечая, пару раз широко развел руками, потом показал на жрицу. Та кивнула и тоже что-то сказала. Разговор продолжался еще несколько минут, которые Ресан так и просидел с позабытой и остывающей похлебкой. С одной стороны, ему тоже хотелось подойти ближе и послушать, о чем шла беседа, с другой, юноша чувствовал, что не стоит лишний раз приближаться к пирату, когда рядом с ним сидит… эта… Ресан не был уверен, что удержится и не скажет либо не сделает нечто невероятно глупое.

— О чем говорили? — спросил он у вернувшегося Венда.

— Тибор уверяет, будто представления не имеет, что именно Шаман хотел сказать, и почему прикосновение не подействовало.

— Какое прикосновение? — не понял юноша.

— Ты пропустил? Черному удалось коснуться Тибора. Когда с тем ничего не произошло, Шаман сказал: «Ты один из…», — а потом пират отрубил ему голову.

— Я видел только последнее, — медленно проговорил Ресан. — Но, Венд, никто не может остаться в живых после прикосновения Черного.

— Тибор думает, что причина в покровительстве Богини Льда, которое призвала жрица, — предложил Венд вариант пирата.

— Нет, невозможно, — юноша покачал головой. — Даже сам Великий Шаман рассыплется в прах, если выйдет сразиться с Черным и не успеет увернуться от прикосновения. А ведь он благословлен Многоликим, богом Великой Триады…

— Вот как, — пробормотал Венд. — Знаешь, лучше молчи об этом. Сдается мне, без Тибора из этой передряги нам не выбраться, и худшее, что можно сейчас сделать — это посеять сомнение в людях. Если в отряде начнется брожение, погибнем все.

— А ведь клинок у Тибора такой же непростой, как и он сам, — задумчиво сказал Ресан. — Обычное оружие, сколь угодно острое и дорогое, не причинило бы Шаману вреда. Хотел бы я знать, кто наш спаситель на самом деле.

— Может быть, сам Первый Кашима? — хмыкнул воин. — Легендарный пират, которого трижды пытались повесить, и каждый раз веревка рвалась? Говорят, Кашиме не было равных ни в рукопашной, ни на мечах. Говорят также, что Темные маги, с которыми он водил дружбу, подарили ему зачарованное оружие.

— Очень смешно, — обиженно буркнул Ресан. — Кашима пиратствовал четыре века назад, даже самые сильные маги столько не живут.

— Лично мне, — Венд посерьезнел, — мне без разницы, кто наш предводитель на самом деле. Раньше я тоже гадал и допытывался — потом бросил. Знаешь ведь, как говорят — чем больше чужих тайн ты знаешь, тем меньше проживешь.

— Венд, — юноша огляделся по сторонам, убедился, что никого в пределах слышимости не наблюдается, и продолжил: — Венд, тебе не приходило в голову, что на самом деле Черный Шаман охотится на нас с тобой? Вернее, на то, что дед велел мне отвезти в ставку Великого Шамана? Что именно мы навели беду на отряд?

— Приходило, — после паузы ответил воин. — Поэтому советую тебе о таких мыслях молчать и, в идеале, даже их не думать.