Феррус Манус: Горгон Медузы - Гаймер Дэвид. Страница 25

Выпрямившись, он перевел взор темных глаз на Сантара:

— И я не собираюсь опозориться перед примархом, снизив темп сейчас.

Капитан X легиона одобрительно кивнул. Прежде он резко возражал против такого назначения, но, поразмыслив, увидел в нем благоприятную возможность. И представилась она Габриэлю, не кому-то иному. Братские узы Ферруса и владыки Фулгрима уже вошли в легенду, а теперь Сантар, единственный из всей Железной Десятки, получил шанс испытать нечто подобное.

— Капитан?

— Я думаю.

Их целью был колоссальный рокритовый купол атомного реактора в центре промышленной зоны, за ограждением из проволочной сетки.

Неоспоримое господство в воздухе принадлежало Детям Императора, и объект еще стоял только потому, что находился в тылу, под прикрытием кольца надежно защищенных башенок ПВО. Возле станции окапывался гарнизон из нескольких тысяч пехотинцев в серых панцирях. Кроме того, пока легионеры зачищали господствующий над местностью бастион, оборону комплекса усилили более мощные подразделения и тяжелая техника. В состав подкреплений входил бронированный шагатель, напоминавший нечто среднее между легионным дредноутом и имперским «Рыцарем».

Каркас двуногой машины, покрытый пышно украшенными латами серебристо-белого цвета, напоминал скелет. Ее приводили в движение черные поршни, а на короне из флагштоков трепетали знамена с мрачными символами смерти и угнетения. Из вентиляционных и дренажных отверстий струилась крионическая дымка, в которой гневно потрескивали разряды силового оружия. Передвигаясь широкими дергаными шагами, исполин патрулировал территорию, где расположились пехотные соединения. Испускаемые им миазмы, поднимаясь над землей, льнули к носам и ртам солдат. Даже издалека было заметно, как у них вспучиваются жилы и напрягаются мускулы, не говоря уже о случайных выстрелах из-за мышечных спазмов.

— Боевые наркотики, — с отвращением сказал Деметр.

— Один из их Верховных лордов?

Соломон кивнул, неодобрительно скривив губы.

Из ста пятидесяти пяти легионеров, отданных под начало Габриэлю, рядом с ним оставалось только шестьдесят. Горстку раненых воинов отправили к границам города, но большая часть соединения рассредоточилась и вела бои в окружающих кварталах. Обычно Сантар избегал таких ходов, но на сей раз неохотно согласился с советом Акурдуаны и признал, что ему, видимо, все-таки есть чему поучиться у Соломона.

Отделения из пяти или десяти космодесантников наводили переполох на участке плотной застройки радиусом в километр. Мечники и снайперы, поодиночке или парами, прочесывали жилблоки в поисках целей особой важности. И хотя Габриэль раньше так не действовал, сейчас эта тактика почему-то казалась ему очень правильной. В ней словно отражались, пусть в намного меньшем масштабе, полуавтономные структуры легиона. И еще она, похоже, приносила успех. Воины Сантара нападали отовсюду, и гардинаальцы не знали, откуда ждать удара. Поэтому враги не смогли сдержать главные силы Габриэля, хотя замедлили его братьев-соперников.

Теперь от возвращения к примарху за почестями Сан-тара отделял всего-то один гигантский атомный реактор.

— Если бы нам только удалось как-нибудь обойти их… — Деметр указал на менее плотные ряды пехотинцев на дальней стороне комплекса. После потерь у легионов не хватало живой силы, чтобы штурмовать капитолис по всем векторам одновременно, и защитники столицы отлично знали, с какой стороны ждать основного наступления.

Несколько Детей Императора согласно заворчали.

В кои-то веки не все складывалось в пользу легионеров 2-й роты, и Габриэль мог признать, что ситуация даже радует его. Ландшафт не подходил для их излюбленных гравициклов: слишком высокие здания, чрезмерно узкие улицы. Всадники непрерывно жаловались, что им приходится сражаться пешком, зачищая комнаты одну за другой.

Пожалуй, им всем было чему поучиться друг у друга.

— Согласен, — наконец произнес Сантар. — Мы справимся.

— Значит, у тебя есть план?

— Пойдем прямо по центру.

Деметр посмотрел на него так, словно хотел возразить, но потом кивнул:

— Прямо по центру. Может, это у нас приживется…

— Что ты такое?

Когда фраза повторилась в пятый раз, великан ответил. Ничто в его тоне не указывало, что он устал от расспросов или сообщает нечто, чего не хотел бы говорить.

— Легионес Астартес.

По спине Декки пробежала радостная дрожь. У него закололо в затылке.

— И что же это значит?

— Сверхчеловеческое существо. — Глядя в пустоту сквозь пульт управления, пилот будто бы во сне произносил заученные слова. — Мы отличаемся от людей, как сталь от железа. Нас создают путем хирургических, генетических и психологических воздействий, разработанных бессмертным Императором на основе знаний из забытых эпох. Мы сотворены из доведенной до идеала сути примархов.

Венн подался вперед:

— «Примарх»? Этот термин часто звучит в перехваченных сообщениях.

— Можно предположить, нечто вроде титула.

— Причем высочайшего.

Сильвин согласно кивнул.

— Господа…

Капрал усмирителей стоял, полуобернувшись к дверям, и на видимой части его лица отчетливо читалось небольшое беспокойство. Звуки сражения теперь определенно приближались к цеху. Каждую минуту или около того отключенные механизмы лязгали от грохота взрывов, а густая пыль в воздухе перемешивалась, как баланда в тарелке рабочего.

Консул вновь обратил на пленника всю мощь своего внимания:

— Расскажи мне о примархах.

Переулок за жилым строением обороняло множество гардинаальцев. Пространство между отвесными стенами заполнили солдаты в увесистых бронежилетах и с компактными винтовками. Несколько десятков шеренг теснились за баррикадой из мешков с гипсом, перекрывающей проход. Расчеты за парой дезинтегрирующих излучателей частиц на треногах вели продольный огонь.

И все они смотрели в другую сторону от ворвавшихся в проулок Железных Рук клана Сорргол под началом Дюкейна, поскольку давали яростный отпор Ультрамаринам магистра Цицера, наступающим с противоположного конца прохода. Амадей помедлил с приказом расстрелять застигнутых врасплох неприятелей, но лишь на мгновение.

Когда последние из гардинаальских бойцов, подергиваясь, рухнули наземь с воронками от разрывных снарядов в спине, Дюкейн понял, почему в улочке лежало столько тел в сине-золотых доспехах.

Все солдаты погибли, но один враг по-прежнему стоял: исполин с адамантиевым каркасом, подернутым дымкой энергетического поля. С его силового оружия стекала кровь, громадный корпус окружали многослойные щиты, которые искажались, переливались и прогибались, распыляя болты космодесантников. В сердцевине боевой машины находился человек — или же бывший человек. Мертвое лицо, лишенное глаз и рта, словно взирало на легионеров из глубины шлема с решетчатым забралом. Остальная конструкция, впрочем, была слишком велика, чтобы вмещать другие части тела. Шагатель возвышался даже над Ультрамаринами; он в полтора раза превосходил дредноут модели «Дередео» по высоте и втрое — по огневой мощи.

Вот за чем-то подобным и предлагал поохотиться Кафен. За «головой», за одним из владык Гардинаала.

Колосс переступил тремя ногами, раскалывая покрытие мостовой. Под шум гидравлики и скрип приводных ремней он направил орудия на воинов X легиона. Амадей вздрогнул: упавший на него взгляд машины показался ветерану смертным приговором. Из недр конструкции вырвался разъяренный рык.

Оторвавшись от своего командного отделения, Улан Цицер рубанул силовым мечом по задней ноге механического чудовища.

Боевой шагатель обладал двухлучевой симметрией: помимо трех нижних конечностей, у него имелись три руки с тяжелым вооружением. Судя по всему, они действовали независимо, не нуждаясь в центральной координации. Как только меч магистра ордена с шипением устремился к коленному суставу гиганта, из подвесного футляра на задней руке выскочил клинок, который, пробив плечо Цицера, застрял в мышцах. Враг потянул массивного легионера в полном доспехе вверх, и тот взвыл от боли. Плащ Улана колыхался под ним, как падающее знамя.