Кайдан Дуфф. Начало пути (СИ) - Перунов Антон. Страница 8

Трактирщик бросился собирать монеты, взвизгнул:

— Аська, чего стоишь, живо собирай серебро!

Но я прервал суету хозяина пивной. Перегнувшись через стол, ухватил рукой несчастного корчмаря за грудки и, дыша на него пивным перегаром, раздельно произнес:

— Телегу, сволочь! Или порву.

Мужик что-то такое разглядел в залитых пивом глазах, от чего ему сразу стало понятны последствия промедления, и он мухой метнулся куда-то в темноту, оставив служанку подбирать монеты. Закончив с этой процедурой, девушка выложила серебро на стол и пересчитала. Повернувшись ко мне, она спокойно сказала:

— У хозяина еще десять грошей в руках, а тут на полтину больше нужного. Забирай. Лишнего не надо.

Я молча кивнул и притянул к себе горстку монет, секунду подумал и подвинул несколько к девушке.

— Тебе. Оставь. И спасибо.

Та молча и устало улыбнулась, сгребла деньги со стола и отправилась за стойку. Почти сразу же раздались голоса и из темноты возникла лошадиная морда.

— Господин серж-жант! — Попробовал я достучаться до легионера. Тот не отзывался, тяжело уронив голов на расставленные руки.

— Одному мне всех не перетаскать, эй, сержант, просыпайтесь!

Я добрался до солдата и основательно тряхнул его за плечо. Тот с трудом разлепил глаза.

— Телега здесь, надо грузить солдат. Один не смогу. — Пояснил, глядя в осоловелые глаза.

В ответ сержант лишь молча кивнул и начал подниматься. Помог легионеру утвердиться на ногах и даже успел ссыпать остаток денег в кошель командира. Затем мы таскали бесчувственные тела своих собутыльников. Одного за другим. Грузили навалом, словно мешки. Постепенновтянулись или чуть протрезвели? Но стало легче. Закончив с перетаскиванием, взгромоздились на облучок сами. Сержант приказал сонному вознице направление — ехать к казарме, мы привалились друг к другу и разом захрапели.

Через речку был перекинут временный мост, когда копыта лошади зацокали, я проснулся. Впереди на фоне полной луны темнела громада холма и крепости на вершине. Раньше и не задавался вопросом, а где находится казарма легионеров? Оказывается, нас везут в замок. Но вход туда строго для солдат, офицеров гарнизона и прислуги. А для Кайдана Дуффа? Как хотя бы зовут сержанта? Худ…Родни… Точно, Родни Худ, так кажется, он и сам себя пару раз именовал…

Но переживать не пришлось. Телегу без лишних разговоров пропустили через ворота, затем мы снова таскали тела спящих бойцов, но на этот раз на помощь пришли легионеры. Завершив перегрузку, уже просто хотел прилечь куда-нибудь, ничего не соображая от выпивки и усталости, но меня догнал возница.

— Господин солдат, ваш карабин и снаряжение.

— Что? Ты не путаешь? У меня нет…

— Твое, твое, не сумлевайся. — Не дав мне договорить и что-либо объяснить, возница без лишних слов пихнул оружие мне в руки. Глухо ругаясь на «всяких пьянчуг», мужик взобрался на телегу, разобрал поводья, и, заскрипев плохо смазанными осями, тронулся с места. Я остался один в обнимку с оружием посреди темного двора. В голове царила пустота и какой-то запредельный восторг. Только тот, кто был воином, поймет это чувство. Мои руки сжимали оружие. Кайдан Дуфф снова ардайлский стрелок!

Минут через десять такого стояния ко мне подошел дежуривший на посту у казармы и молча потянул за собой. Внутри горел небольшой масляный светильник, в его свете солдат без лишних слов указал мне на свободную койку. Без возражений я повалился на нары и мгновенно отключился.

Снилась мне почему-то лаборатория алхимика, какие-то реторты, колбы, заполненные волшебными ингредиентами, аламбики для возгонки и дистилляции, длюдели для сублимации, атаноры, тигли и змеевики. Самое же странное, я отлично понимал предназначение всего этого оборудования, свободно ориентировался в лаборатории, увлеченно занимаясь проведением очередного эксперимента. А в самом конце сна увидел в зеркале чужое лицо алхимика. Он прямо взглянул в мои глаза из сновидческого зазеркалья и даже качнул головой, приветствуя и прощаясь одновременно. Отвернувшись от зеркала, я посмотрел на левую руку. На ладони сиял амулет во всей своей красе. Мне очень захотелось бросить еще один взгляд в зеркало, но теперь в нем отражался Кайдан из прошлого. Еще ничего не ведающий о демонах. И сразу перенесся из лаборатории в родной дом. Уже просыпаясь, на грани сна и яви увидел родителей, весенние луга Ардайла. И никаких кошмаров.

Утро выдалось тяжелым, но радостным. Голова трещала нещадно. Любой звук громче шороха, гулом отдавался внутри черепа, звеня набатом. Подняли нас рано и совершенно безжалостно. Выгнали на построение и заставили обливаться ледяной водой. Потом все пили рассол и вяло ковырялись в каше. Есть никому не хотелось. Оглянувшись на новых своих товарищей, не стал слишком налегать на еду. Зачем отрываться от коллектива и выставлять напоказ неуместную сейчас бодрость? А энергия, что называется, била через край. Давно не помнил себя настолько бодрым и заряженным на действия. Но время шло и постепенно крепкие, капитально тренированные и в походах, и в выпивке организмы совладали с последствиями эпической пьянки. Закончив с кашей, уселся на «свои» нары разобраться с карабином.

Не успел я толком рассмотреть оружие, как рядом свалился сержант, притащив зачем-то с собой солдатский ранец и кипу вещей.

— Вот что горец. Как ты стреляешь, и как ты пьешь, я уже знаю. Мне такие молодцы нужны. И про дракона — тоже помню. Только имени твоего не знаю.

— К… Каржас. — Настоящее имя отчего-то решил скрыть. А откуда всплыла в голове эта кличка-прозвище и сам бы сказать не смог. — Господин сержант. Вот только не помню толком ничего. То есть про пьянку, танцы и даже выстрел помню, а больше… Откуда у меня ружье, господин сержант? — Я бросил взгляд на спинку на «свой» ствол, который скромно пристроил в изголовье нар.

— Это не важно, что ты там не помнишь. Главное, что помню я. Карабин ты вчера на спор выиграл у капрала Вирета, уж и не знаю, зачем он его с собой ухватил на пьянку, но спорщик он отчаянный. Вот и зацепились.

— Как же он сам теперь?

— Ты за капрала не переживай, у него оружия на два десятка стрельцов припасено. Проиграл заклад, так проиграл. Нечего спорить было. Хотя, признаюсь честно, выстрел твой стоит ружья. К слову, — сержант поднял винтовку, — эти карабин-мушкетоны с укороченным стволом длиной двадцать четыре дюйма и с нарезкой прогрессивной крутизны. Их начали делать всего пару лет назад. Видишь, с левой стороны скоба для крепления на седло, эта модель была специально сделана для конных рейнджеров. Не стандартный вариант для нас, хотя, калибры совпадают — шесть линий и длинная, острая пуля с выемкой в донце. При выстреле юбку раздувает, и она плотно встает в нарезы. Ну, это ты наверняка знаешь.

Сержант задумчиво покрутил в руках карабин и продолжил.

— Вес ровно восемь фунтов. Ореховая ложа, латунный прибор, вороненый ствол. Отличная машинка. Бьет на шестьсот шагов, рамочный прицел как раз на такую дальность рассчитан. Смотри, на дистанциях от ста до трех сотен шагов — горизонтальное положениерамки прицела, и от четырех сотен до шести — вертикальное положении рамки. — Худ быстро и привычно сопроводил слова наглядной демонстрацией. Вернув карабин на место, добавил:

— В нашей команде почти у всех укороченные винтовки со стволом тридцать три дюйма. Зато и дальность у них вдвое против карабина — тысяча сто шагов. Посмотрим, как ты воевать будешь, может и другие на карабин перейдут. Все же почти фунт веса экономии на винтовке это плюс десять патронов без увеличения нагрузки.

Закончив рассуждать про оружие, Худ перешел главнейшей теме — финансам.

— А теперь слушай меня, Каржас. Я беру тебя в свою егерскую команду, ты парень толковый, боями проверенный. Вы, горцы — прирожденные охотники и следопыты. Мой отряд — вольные стрелки, мы федераты-наемники на службе Империи. Сейчас приписаны к Первому Батальону Пятого Молниеносного Легиона, зоной ответственности которого являются и эта крепость, и Нимфей, и весь полуостров до самых гор. Мы лучшие разведчики в этих забытых богами краях. Это высокая честь и большая ответственность, Каржас. Тебе понятно?