Хексендорф. Деревня ведьм (СИ) - Мурри Александра. Страница 36

*

В Хексендорфе, бар «Святого Стефана»

Повезло, что он открыт до раннего утра. Йонас одиноко сидел за стойкой и пил третью порцию виски. Безо льда. Стакан с водой, который без вопросов поставил рядом бармен, оставался не тронутым.

Ворот рубашки распахнут, пиджак небрежно кинут на соседний стул. Колдун сидел, поставив локоть на стойку и запустив пятерню в идеальную прическу. Та, кстати, уже не была столь идеальной.

Сильный маг, пусть в ковене имеются и посильнее, успешный адвокат. Удачливый, за что бы ни брался. Сейчас, крутя в пальцах изящный бокал, в снежной глухой деревне, вдали от работы, вдали от всего, что отвлекало от нежелательных раздумий и вопросов, Йонас признался себе, что в тупике.

Задание ковена. Аманда. Ковен. Поводок. Аманда. Женщина, которой он обещал оставить свободу. Глава и его прихвостни. Поводок, который тянется, но не рвется. Мысли ходили по кругу, выхода не было.

Тупик.

Куда делась его хваленая удача? Полдня какого-то левого колдуна разыскивал, и так и не смог выследить. Ни следа в округе. В парке у санатория все затерли так не вовремя прибежавшие люди.

Будто и не колдун этот тип вовсе. Или залег на дно так, что мыши пробегают, не замечают.

Вита. Жалко. Сейчас с ней было бы веселее.

Аманда. Она-то сейчас в городе. Понятия не имеет, в какой он переплет из-за нее попал. Ведьма!

Жизнь несправедлива. Почему она не могла родиться обычной девушкой? Не рыжей, не невозможной, а обыкновенной. Человеком. Как та же Вита. Он бы с ней познакомился при нормальных обстоятельствах, поиграл бы, поухаживал.

Йонас уже тогда, при первом знакомстве три месяца назад, не мог представить ее в ковене. Такой же потухшей и бесправной как ведьмы в его среде. Куклы зомбированные, делающие только то, что прикажет глава. Его отец, его друзья, все, что составляло его жизнь до встречи с ней. Все это ковен.

Ковен — смерть для ведьмы. Снова по кругу.

Поэтому Йонас просто обязан привести им Санни и Элю… Как там ее полное имя? Элен?

Допил залпом виски и снова принялся искать, где его просчет. Из-за чего Гуммели все еще упрямятся. Будто у них козырь в рукаве припасен.

Насколько они отчаянные? На что готовы пойти ради свободы? На убийство. Смерть Роберта тому доказательство. С жестоким врагом, а механизм ковена самый беспощадный из всех, соответствующие меры. Ведьмы воспитаны жестоким врагом.

Кивнул бармену, прося повторить. Вперил застывший взгляд в янтарный напиток, так похожий по цвету на ее глаза.

Этой ночью и Нику неудержимо хотелось выпить, что в его случае, скорее исключение из правил, нежели норма. Весь вечер было не по себе, чувствовал, будто за ним наблюдают недобрым взглядом. Но ни черного пуховика, ни черного драпового пальто в поле зрения не попадалось. Вообще ничего черного в вестибюле санатория. Все как обычно, пестрая толпа — семьи с детьми, парочки, пенсионеры, степенно прохаживающиеся туда-сюда, спортсмены, подростки… Отдохнувшие и здоровые выезжали, новые желающие подлечиться прибывали.

Ник свою работу делал четко и слажено, все-таки уже более двадцати лет за этим самым столом трудится.

Сдав смену ночному охраннику, поспешил домой. Его ждет Вильгельм, сытный ужин на двоих и новый детектив.

Поганое чувство не пропадало. Даже мысли о Вильгельме и ужине не помогли.

Мелькнула мысль позвонить Санни, или этому ее Фло, но что он им скажет? За мной следят? А если нет?

Ладно. Дома, помимо Вильгельма и ужина есть еще и ружье. И патроны к нему в коробочке в выдвижном ящике стола. Ник обстрелянный боец, умеет беречься.

*

Следующим утром первой, как ни удивительно, проснулась Санни. Ее разбудил надсадный скрежет старинных часов над головой. Завод кончался, маятник еле шевелился, и чтобы пробить одиннадцать раз, механизм хрипел, копя силы.

Напольные часы были под ответственностью домового. Серьезно он протестует, раз и бесценное механическое детище оставил на попечение ненадежных личностей, коими, по его мнению, являлись все, кроме него самого.

Фло спал. Потратив некоторое время, чтобы выбраться из его хватки, Санни пошла умываться и готовить завтрак. Так и быть. Она начнет, а там скоро Эля прибежит, почуяв запах гари. Готовить Санни умела салат, о вкусовых качествах которого сестра весьма невысокого мнения. Сама Санни тоже, кстати. И капучино, который удавался выше всяких похвал. Правда, готовила его Санни только себе. Да и размешать ложкой растворимый порошок невелико искусство.

В гостиной шторы на ночь были задернуты, но войдя, позевывая, на кухню, Санни ахнула, так и застыв посередине зевка. За окном настоящая снежная… не сказка, нет. Скорее ужастик. Тяжелые лохматые хлопья снега падают плотной стеной. Из теплого дома смотрится мягко и уютно, но в горах новый снег совсем не так безобиден. Прекрасное зрелище нередко оборачивается смертями. Стихия сокрушающая.

Кроме ругательств на ум ничего не приходило. Еще отличная идея — отменить все к черту и остаться дома. Но бездействие в их случае, к сожалению, не менее опасно, чем действие.

Поглядывая на окно, нашла телефон и залезла в интернет на сайт метеорологии. Ей нужен самый точный прогноз, а не как обычно.

Снегопад начался ночью, причем температура постепенно повышалась. Продолжаться будет до вечера. И это плохо.

Томность утра как рукой сняло. Беспокойство требовало движения и каких-то действий, чтобы отвлечься и не впадать в упадническое настроение. Санни принесла из кладовой походную аптечку и проверила содержимое. Магия и «золотые ручки» хорошо, но и элементарным пренебрегать не стоит. Рюкзаки Фло и Хейго все еще валялись в прихожей. Санни без зазрения совести присела перед ними и проверила один — ярко-зеленый с желтыми вставками, наверняка принадлежащий Фло.

Кроме одежды в отдельном кармане нашлись — веревка, лопата, прикрепленный сверху спальник, еще какие-то свертки, аптечка. Вроде все есть. Не нужно искать собственный старый лавинный «боекомплект».

Располагайся место силы поближе и пониже, хлопот бы не было.

Чайник закипел, и Санни смешала себе напиток. Портить продукты, пытаясь что-то приготовить, желание пропало. Достала из холодильника йогурты, чтобы нагревались, поставила на стол пачку мюсли и фрукты. Неплохой завтрак получился.

Еще через пару минут решила, что хватит всем спать.

Подошла к лестнице:

— Подъем! — слышно было во всем доме.

С кружкой горячего капучино устроилась на подоконнике, смотреть на мерно падающий снег.

Фло появился, считай тут же. Но решил доспать, подвинув Санни на ее жестковатом подоконнике-диване, и снова положив голову ей на колени.

Разговаривать не хотелось. Снег словно не только снаружи, но и в доме накрыл все глухой непроницаемой подушкой.

В это время на втором этаже Хейго притворялся спящим. Все он слышал, все видел, глядя из-под ресниц.

Эля вынырнула из сна только после громогласного крика сестры. Спала глубоко, без сновидений. Что странно, потому как после пребывания в месте силы ей всегда снилась бабушка. В такие «встречи» ничего особенного не происходило, лишь граница с тонким миром пропускала больше обычного, и вереница духов приходила «посмотреть на внучку». Они смотрели, Эля бродила по дому. Лунатизм, так это называется.

Было жарко, и Эля откинула одеяло. Сейчас по плану зарядка, контрастный душ, потом завтрак и крепкий черный кофе.

Однако взбодриться этим утром помог не душ и даже не кофе.

Ей жарко, потому что одна наглая зверюга развалилась на половине кровати, придвинув Элю к самой стене. Зверюга спала, не двигалась. Лишь грудь равномерно поднималась и опускалась. Эля протянула руку и потрогала густую шерсть. Серый волк, в их первую встречу загнавший ее на дерево.

Эля лежала, разглядывая морду. Возмущаться, ругаться казалось бессмысленным. Да и не хотелось. Кому от этого будет лучше? Она ненавидела ругаться.

Лирику как рукой сняло, когда глаза напротив резко распахнулись. Не желтые, темнее, чем бывают у обычных волков. Эля знала точно, прочитала в книжке. Темные глаза как черный кофе. Ее любимый. Такой же крепкий, горячий, густой. Обжигающий.