Твой образ для меня (ЛП) - Морлэнд Мелани. Страница 44

- Мой отец, – грустно прошептала она.

Я взял другую фотографию, где подросток обнимает ее, и они смеются.

- Олли?

- Да. Это было примерно за неделю до его смерти. Елена сфотографировала нас, когда мы ее навещали.

Осталось только две фотографии.

На одной были она и Олли с Еленой. Высокая пожилая женщина с царственной внешностью, блестящими седыми волосами и сверкающими золотисто-коричневыми глазами обнимала их обоих.

Другая фотография была развернута в сторону, и, взглянув на нее, я узнал мать Алли и Рональда. Сразу бросалось в глаза, что это было постановочное фото, так как выглядели они чересчур правильно, а на их лицах не было никаких реальных эмоций.

Я покачал головой, отворачиваясь от стола. Ее родители многого были лишены в жизни. А самое главное, они отталкивали чудесную девушку, которая, несмотря ни на что, все еще хотела быть любимой ими.

- Хочешь собрать какие-нибудь вещи, чтобы я мог отвезти их к себе домой на эти выходные? – спросил я, заметив, что Алли внимательно следит за мной.

- Хорошая идея. А после мероприятия я могу взять такси. – Она улыбнулась. – Тебе не придется ждать – у меня же теперь есть ключ.

Я усмехнулся. Как будто я не буду ждать ее.

- Иди и возьми то, что тебе нужно. Я подожду.

Алли непринужденно болтала, собирая вещи, а я решил не говорить ей, что буду на мероприятии, иначе она будет беспокоиться об этом весь день.

Я знал, что ее первым инстинктом будет защитить меня, сказать, чтобы я держался подальше, но подобное не для меня. Да, я не смогу сидеть рядом с ней, держать ее за руку и показывать миру, что она моя. Но я хотя бы буду с ней в одной комнате, и, надеюсь, она сможет черпать силы из моего присутствия.

Так что я, молча, взял маленькую сумку Алли, поцеловал ее и пообещал увидеться с ней позже. У нас были совместные планы на все выходные.

Надеюсь, что они все еще будут в силе, когда она увидит меня и то, что я пожертвую сегодня вечером.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Толпы людей были повсюду. Я старался не возиться с воротником рубашки, но иногда с треском проваливался. Костюм казался таким тесным, а галстук удавкой висел на шее. Я не привык так одеваться, но знал, что таковы были ожидания.

Этот вечер был менее вычурным, чем тот, на котором я недавно присутствовал, но больше из-за причины, ради которой собственно и был устроен. Все по-прежнему было элегантно, но цветы были попроще, а на столах поменьше посуды и столовых приборов. В зале было больше света, а на стенах висели фотографии детей из больницы и их истории.

Я сделал мысленную заметку попросить Шона об одолжении позвонить и узнать о проделанной работе. Мне было бы в радость предоставить новые фотографии.

Подходя к барной стойке и заказывая виски, я старался игнорировать взгляды, которые получал от многих женщин в зале. Было время, когда я без зазрения совести встречал бы эти взгляды, решая задолго до окончания вечера, кто будет сопровождать меня в отель позже. Но те дни прошли мимо, и теперь была только одна пара глаз, с взглядом которой я хотел встретиться и получить одобрение.

Я вернулся к месту, где был представлен мой образ, чтобы играть нужную роль – отвечать на вопросы и притворяться заинтересованным комментариями о своей работе, хотя было только одно мнение, которое меня волновало.

А затем она вошла в зал, словно видение в темно-зеленом платье, которое струилось вокруг ее тела, демонстрируя изящные ножки. Волосы Алли были собраны наверх, и лишь несколько завитков обрамляли ее лицо.

Я знал, как эти волосы ощущаются, намотанные на мой кулак. Какова на вкус ее шея и как чувствуются эти ноги, обернутые вокруг меня. Я хотел снова все это почувствовать. И не одиножды.

Алли была одна, потому что ее родители уже присутствовали на приеме. Они ненадолго остановились рядом со мной, предлагая фальшивый интерес к работе и глядя на фото с пустыми выражениями на лицах, понятия не имея, на что смотрят.

Один из членов Комитета представил меня. Мне предложили прохладное рукопожатие и еще более холодную улыбку. Только из-за того, что член Комитета высказался по поводу моего успеха и щедрости, меня сочли достаточно сносным для вежливого разговора. Поскольку им сказали, что я важен, я стал таким в их глазах.

Я смело встретил бесстрастные взгляды, принимая похвалы легким наклоном головы, стоя с высоко поднятой головой и надменно глядя на них. Мой дизайнерский костюм и дорогие часы сказали им единственное, что они понимали – деньги.

Отвечая на их бессмысленные вопросы, я пересыпал свою речь техническими терминами, которые знал, они не поймут. А, когда другие люди вышли вперед, толпясь вокруг фотографии и перешептываясь, я только высокомерно улыбнулся.

Эротично.

Возбуждающе.

Шедевр.

Я принимал их все. Потому что они были правы. Но именно Алли сделала это возможным. Их похвала была для нее – они просто не знали об этом.

Я сузил глаза, когда Брэдли появился за спиной Алли и взял ее за локоть, заставив меня ощутить закипающую в груди ярость.

Никто не должен трогать ее, кроме меня.

Кто-то подошел к ним, и Алли повернулась, чтобы поприветствовать пожилую женщину, в которой я узнал Елену. Они разговорились, а Брэдли отошел, чтобы взять напиток в баре.

Когда он подошел ко мне, я напрягся, изо всех сил сдерживая желание просто протянуть руку и врезать ему. Для этого не было причин, кроме той, что я хотел почувствовать, как его плоть разрушается под моим кулаком. Вместо этого я, молча наблюдал за тем, как он рассматривает фотографию, мысленно хваля себя за сдержанность.