Академия. Первые дни (ЛП) - Стоун Л. С.. Страница 17
— Я не пишу с чувством, — сказала я. — По крайней мере, пока ты не попросишь меня. — Я взяла тетрадь и написала вверху страницы наши имена. Я написала мое имя разборчиво, а его по девичьему сценарию, с сердечком над «и».
— Он узнает, что это ты написала, — сказал он. — Он знает мой подчерк.
— Да, но никто больше не узнает, — сказала я. — И мы должны передать его к концу урока, правда?
Его глаза расширились.
— Ты не сделаешь так.
— Я уже это сделала.
Он закатил глаза, потянувшись за ручкой в моих руках, но я спрятала ее за спиной.
— Что не так? Мне нравится твое имя, написанное с сердечком.
Я хорошо себя чувствовала. Я подумала, что мне понравится этот урок, и я была счастлива, что Виктор был со мной, чтобы разделить эту радость. Впервые за сегодня я не нервничала.
Он улыбнулся, и его щеки слегка покраснели. Он потряс головой и сложил руки крест на крест.
— Перестань быть такой чертовски милой.
— Виктор? — окликнул его доктор Грин.
Доктор Грин подошел к моей карте. Я повернулась и села правильно.
— Доктор Грин, — приподнялся Виктор, расправив плечи, чтобы встретиться лицом к лицу с ним.
— Если ты собираешься флиртовать с мисс Сэнг в моем классе, ты должен делать это на японском языке.
Доктор Грин зачесал локон волос песочного цвета со лба.
— Я помню, что ты сказал, что она милая? На японском, нужно сказать кава…
— Я не буду этого делать, — сказал Виктор, прервав его, снова покраснев и отвернувшись.
Услышав, другие ученики начали хихикать.
— Нет? — Доктор Грин посмотрел на меня. — Хорошо, в этом случае…
Он взял мою руку. Его теплые пальцы обхватили ее нежно.
— Кими га ити шиавэйз. Кои ни окит шиматта.2
Он наклонил голову, сложил губы и приблизил их к сгибу руки, будто собирался поцеловать мою руку.
Весь класс вокруг ахнул.
Он остановился на миллиметр, и его дыхание коснулось моей руки. Он посмотрел пристально на меня, улыбнулся и подмигнул.
— Вот как надо разговаривать с леди.
Я почувствовала как мои щеки и уши покраснели.
— Что это значит? — спросила я, мой голос дрогнул.
— Когда ты узнаешь значение этих предложений, я поставлю тебе отлично за следующий тест.
Он отпустил мою руку и встал как обычно, заведя руки за спину и повернувшись к классу.
— Мы закончили? Я не вижу двигающихся ручек и карандашей. Пожалуйста, не сдавайте свои листы только с двумя или тремя пунктами. Я надеюсь, что мой класс умнее, чем среднестатистические ученики.
Комната наполнилась шепотом. Все смотрели на меня, и я скользнула обратно на свое место, неуверенная в том, как мне ответить. Так много вопросов неожиданно появилось в моей голове.
В академии учителя очень отличаются от школьных.
Виктор сопроводил меня в спортзал на мой следующий урок. Он был тихим, смотрел в пол и сталкивался с другими учениками, пока шел.
— Виктор?
— Хм?
— Доктор Грин всегда себя так ведет?
Его глаза встретились с моими. Он посмотрел на меня, приподняв бровь.
— Ты имеешь в виду целовать девушек посреди класса?
Мои щеки снова порозовели.
— Он не поцеловал мою руку.
— Он поцеловал, — сказал Виктор, смотря на пальцы ног снова. — И да, он всегда так себя ведет.
— Ты знаешь, что он сказал мне? Кими га…
— Нет, — сказал он, повысив голос. У него покраснели щеки. — Я даже не представляю, что он сказал.
Был ли он честен или просто не хотел говорить мне? И почему он был так этим раздражен? Я остановилась, взяла пальцами ручки сумки.
— Эй, — сказала я. — Я просто спрашиваю.
— Хорошо, перестань спрашивать меня о нем. Кого интересует, что он сказал? — презрительно усмехнулся он. Его лицо изменилось, и он потянулся в карман, вытащив мобильник. Он проглядел сообщения и нахмурился.
— Мне нужно идти.
— Виктор? — спросила я, но он уже ушел. Он слился с толпой, и я потеряла его из виду.
Я не могла понять его. Почему он был так зол на меня? Было ли это из-за того, что я начала и сконфузила нас обоих в классе? Я вздохнула. Позже мне надо напомнить себе, что надо извиниться перед ним.
И куда он пошел?
Так как это был первый день урока физкультуры, все ученики за это время собрались в огромном спортзале. Места для болельщиков находились близко, и перед баскетбольной площадкой была еще площадь с территориально-распределительной полосой. Девочки были направлены на одну сторону этой площадки, а парни на другую. Нам сказали сесть на землю. Я села на колени, подоткнув юбку, но дерево показалось мне таким жестким из-за моих ушибленных колен. Я сползла на попу быстро и почувствовала облегчение. Это было неуклюже, но зато мои колени не болели.
Я увидела Габриеля сразу на другой стороне класса. Я помахала ему, чтобы привлечь его внимание. Его глаза засветились, когда он увидел меня и помахал мне в ответ. Я передвинулась, сев с краю группы девочек ближе к полосе группы мальчиков, он сделал также, сев с краю группы мальчиков. Учителя физкультуры столпились под одной из баскетбольных сеток. Они разговаривали между собой, тыкая пальцами в планшеты.
— Где Натан? — спросила я его.
— Не знаю, — сказал он, провел пальцами по волосам, заправляя светлые локоны за ухо, чтобы смешать их с каштановыми. — Я думал, он уже здесь.
Я скривила губы.
— Ты знаешь, Виктор получил сообщение на телефон и убежал. Возможно, они вместе? Что-нибудь случилось?
Брови Габриеля изогнулись, и он открыл рот от удивления. Мгновенно выражение его лица изменилось, он пожал плечами и затряс головой.
— Вероятно, там не о чем беспокоится.
Я не могла быть уверена, но казалось, что Габриель знал больше, чем говорил. Что мальчики делали такого важного, что они пропускали занятие в первый день школы? Кота будет в ярости. Как и мистер Блекборн и доктор Грин. Я надеялась, что бы ни происходило, они не попали в беду.
Тренеры по физкультуре завели разговор с нами, как с одной группой, объясняя нам, где платить за спортивную форму, раздавая нам листы бумаги с отказом на выплаты страховки для подписи наших родителей, и номер шкафчика в спортзале с секретным замком. Каждый день мы должны были одеваться за пять минут и приходить в спортзал. Наша оценка зависела от того, приходим ли мы вовремя и каждодневное участие.
Тренер Френч, учитель девочек, пролаял нам:
— Каждому требуется сдать экзамен на физподготовку. Мы скоро его проведем. Туда входит забег на милю, приседания, отжимания… Все.
Мне было неприятно, я скорчилась, пытаясь сесть удобно, так чтобы я выглядела в юбке благопристойно, не вставая на колени.
— Не нравятся занятия? — спросил Габриель.
Я сглотнула, стараясь найти хороший отвлекающий маневр так, чтобы он не заметил.
— Ненавижу бег.
Он рассмеялся.
— Ты знаешь, какая самая лучшая часть забега?
— Какая?
— Остановка.
Я рассмеялась вместе с ним.
— Да. Я согласна.
Затем нам нечем было заняться до конца урока. Они позволили нам разговаривать друг с другом, и спортзал, казалось, вибрировал от наших голосов, наша болтовня эхом разносилась по помещению.
Дверь в спортзал открылась, и из коридора вошли мистер Маккой и директор Хендрикс. Они пересекли баскетбольный корт вместе, разговаривая друг с другом. Директор Хендрикс держал руки крест на крест, его взгляд был направлен на учеников. Мистер Маккой сразу заметил меня, наклонился и прошептал что-то директору. Мое сердце ушло в пятки. Собирался ли он мне дать наказание за то, что я сидела неправильно?
— Кто они? — спросил Габриель, поймав мой взгляд и увидев выражение моего лица.
— Это директор и заместитель директора.
— Почему ты выглядишь так, будто хочешь убежать отсюда?
Он ухмыльнулся, толкнув меня локтем.
— Ты уже попала в неприятности?
— Я пока не знаю, — сказала я.
Лицо Габриела стало серьезным, и он повернулся, чтобы посмотреть. Мистер Маккой и директор Хендрикс пересекли спортзал по направлению к нам.