Зеркало войны (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 8
Что Рид и высказал.
- Коней поймаем, - настаивал Ифринский.
Ага. Чужого, испуганного коня.
Коня степняка...
Который с малолетства растил жеребца, кормил, поил, не доверял чужим рукам... такая тварь кусается не хуже собаки. Это тебе не лошади из дворцовых конюшен, которых пришлось оставить в Равеле. Эта тварь всю руку оторвет...
Рид отмахнулся, показывая, что идея глупая. Не потому, что Ифринским подана, нет. Просто Роман отродясь на границе не был, и живого степняка сегодня впервые увидел. Не знает он про их повадки, про их коней... ничего не знает, вот и лезет по-глупому вперед. А терять мальчишку тоже не хочется, он хороший воин, неглуп, может пригодиться.
Как назло, Ифринский не успокаивался.
- Ну хоть ночью? Ваше сиятельство?
Рид покачал головой.
- Посмотрим, где удастся встать.
- А нам удастся?
- Степняки ночью драться не будут. Подождут подкрепления. Но спать придется по очереди.
- Так мы б и...
- Я подумаю.
Роман попытался сказать что-то еще, но Рид вовсе уж решительно отослал его.
Много у сопляка энергии?
Пусть щит потаскает, ему полезно! Гвардейцы щиты несли вместе с остальными, и плевать им было на дворянское происхождение. На то, что щитами они закрывают простолюдинов.
Тут закон иной. Не закроешь идущего рядом - оба ляжете. Это граница, а не красивые парады. Это жизнь и смерть. Это война.
***
Кал-ран Мурсун был не то, чтобы в гневе, нет. Гнев уже перегорел, уже переплавился в нечто другое. В желание смерти негодяям, которые шли, словно издеваясь над ним.
Шли, не падая не боясь ни конницы, ни ран...
Конница эффективна против пехоты, никто не спорит. Но в других условиях.
Совсем в других. Она должна налететь, смять, стоптать... не получалось.
Стрелы не помогали. Наоборот, под обстрелом падали его люди, падали его кони, а что мог сделать Мурсун?
Спустить всадников и попробовать сделать из них пехоту?
Смешно!
Их просто стопчут.
Устроить засаду?
Мурсун уже разослал разведчиков, искать подходящее место.
Тревожить, выматывать, не давать покоя...
Вот это Мурсун мог. Не конницей, нет, но обстрелом. Вылазками...
Мурсун махнул рукой, отдавая новые команды.
Колонну сопровождать, тревожить стрелами издали, проследить, где они встанут на ночлег и куда движутся. Там разберемся. Людей гробить больше не будем, хотя за Савеша...
Да, пожалуй, за Савеша он даже позволит командиру отряда умереть без мучений. Почти...
Хоть что-то хорошее эти твари сделали.
***
Когда натиск степняков ослаб, Рид вздохнул с облегчением.
В своих людей он уже поверил, но...
Стивен Варраст протиснулся к воспитаннику.
- Что скажешь?
- Далеко они не уйдут, будут налетать, будут кусать, может, попробуют что-то предпринять ночью...
- Я поговорил с Грейвсом. Можем ночью выслать людей, авось кого и удастся схватить.
Рид подумал пару минут.
- А его люди смогут?
- Грейвс клянется, что не первый раз языка брать будут. У него в десятке и охотники есть, привыкли зверя скрадывать, справятся.
Рид пожал плечами.
- Пусть попробуют. Но я хочу их видеть. Пусть Грейвс мне их пришлет, перед тем, как идти.
- Как скажешь. На ночлег когда останавливаться будем?
- Думаю, часа через два. Надо найти подходящее место, чтобы вода была рядом...
Стивен кивнул.
- Мы смещаемся к востоку. Зачем?
Рид шкодно улыбнулся.
- Я тут подумал... нам надо направляться к Дорану.
- Куда?
- Крепость Доран, - усмехнулся Рид.
- Почему именно туда?
- Там граница с Саларином, более болотистая местность, и вообще. Пусть степняки идут за нами, а не мы за ними.
- А они пойдут?
- Если разобьем их авангард? Безусловно!
Стивен покачал головой.
- Знаешь, я к такому не готов. Староват я для подвигов.
- Зато героем станешь.
Стивен фыркнул.
Становиться героем он совершенно не собирался. Но и бросить мальчишку, которого сам же учил?
Никогда!
А что мальчишка вымахал и стал сильнее учителя, так это пустяки. Все равно мальчишка. Вот и улыбка на губах, и задорные искры в карих глазах...
Риду нравится эта игра со смертью. Но...
- У тебя на границе так же?
- Нет. Там иначе... но враг - один и тот же, а знакомый враг - уже половинка опасности.
Стивен развернул карту.
Нельзя сказать, что это был шедевр картографии, но кое-какое представление о местности рисунок на тонком куске кожи все же давал.
- По идее, впереди должен быть приток Интары - Безымянка. Может, там и остановимся?
- Смотря, сколько до нее идти.
Этого карта ответить не могла. Стивен тоже.
- Тогда идем прямо, - принял решение Рид. - Разведчиков бы выслать, но это потом, ночью...
***
Кал-ран Мурсун разведчиков уже выслал. В том направлении, куда двигалось каре.
Мало ли? Вдруг там поле есть? Или еще какая подходящая местность?
Но пока ответы были неутешительны.
Перелески, холмы, кое-где овраги... атаковать, налетев и смяв просто не получится. А все остальное... остается только ожидать.
Все равно вы мне попадетесь, твари...
Кагану Мурсун пока донесений не отправлял. Не стоит...
Одно дело, когда ты пишешь, что мы наткнулись на отряд противника, уничтожили его, продолжаем выполнять поставленную задачу.
Другое - мы наткнулись на отряд противника, который чихать на нас хотел. И успешно огрызается. Потери есть, побед не видно...
За такое каган голову снимет...
Но доложить-то надо...
Мурсун подумал немного, и решил отправить гонца на рассвете. Посмотрим, что за ночь изменится.
Кстати, хорошо бы и место для ночлега подыскать... какое? Да с водой!
Для коней нужна вода, много воды...
Так что приток Интары Мурсун обнаружил раньше Рида.
Шарлиз Ролейнская.
Шарлиз не теряла времени зря.
Каган вызывал ее к себе вот уже вторую ночь подряд, и пользовался, как хотел. И женщина всерьез опасалась беременности.
Чем ей это грозит?
Что ее ждет?
При всей взбалмошности и шлюховатости, Шарлиз была дочерью Элги Ролейнской, дочерью женщины, которая не просто привлекла королевское внимание, но и успешно удерживала его более двадцати лет. Просто Шарлиз не приходилось как матери, добиваться всего самостоятельно, вот и не проявлялись все ее способности. А в неблагоприятной среде не извернешься - не выживешь. И для начала Шарлиз решила выяснить, чего от нее могут ожидать.
Прислужницы не подходили. Среди них одна из десяти говорила не на степном диалекте, да и то - с жутким акцентом. А Шарлиз вообще понимала одно слово из пяти. Так не поговоришь...
Оставалась Бурсай.
Старуха была надменной, наглой, и вообще, дома Шарлиз приказала бы дать мерзавке плетей и спустить собак, чтобы та быстрее бежала со двора, но здесь...
Большую часть драгоценностей с Шарлиз сняли еще на галере, но браслеты не заметили под пышными рукавами платья. Да и не обыскивали принцессу особо тщательно, понимали ее статус. А прислужницы, не имея указаний, не стали их присваивать - вдруг чужеземка завоюет благосклонность кагана?
Отольется им тогда воровство...
Поэтому свои браслеты Шарлиз нашла в шкатулке, и сейчас со вздохом взяла один из них - золотой, с мелким жемчугом.
Ах, как не хотелось с ним расставаться! По мнению Шарлиз, старухе и приказа должно было хватить, но... вдруг заартачится? Или наврет?
Пусть лучше чует свою выгоду, работать охотнее будет.
И женщина отправилась на поклон к старой ведьме.
Бурсай была занята. Сидела, тщательно растирала в ступке нечто приятно пахнущее... странно, что у нее - прислужниц нет? Но мало ли?
Шарлиз коснулась плеча старой женщины.
- Чего тебе?
Головы от работы Бурсай не поднимала. Это ведь ее дело, чтобы каган был доволен своими женщинами, а в походе все намного сложнее. Главное достоинство женщины - ее кожа, она должна сиять, светиться, быть почти прозрачной, чтобы каждую жилочку видать, а этого без специальной пасты не добьешься. Но кому ж можно доверить такое сложное дело?