Притяжение (СИ) - Резник Юлия. Страница 8

И впервые за много лет он действительно чувствовал! Чувствовал так, что во рту горчило от того пряного коктейля страстей, что он с какого-то дуру принял. А потом пьяный, какой-то совершенно невменяемый распахнул дверь, отгораживающую его от мира эмоций и, ничего не соображая, ринулся в него с головой.

- Амир Шамильевич, - заглянула в дверь его секретарь, пожалуй, единственный человек во всем офисе, который не боялся его потревожить в таком состоянии, - девятый час, я пойду.

- Да, конечно, Маргарита Львовна. Хорошего вечера, – сухо кивнул Каримов, скользнув взглядом по циферблату часов.

- Вы бы тоже домой ехали, – мягко заметила женщина, перед тем как захлопнуть дверь. - Утро вечера мудренее.

Амир еще раз едва уловимо качнул головой и несколько растерянно сунул руки в карманы. Вообще-то Маргарита Львовна нечасто себе позволяла давать советы начальству. Таких случаев было… да на пальцах одной руки их можно было пересчитать! Работая вместе с ним уже более пятнадцати лет, видя Амира в самых дерьмовых, самых безвыходных ситуациях, она, тем не менее, неукоснительно соблюдала субординацию. И лишь иногда, когда он как мальчишка срывался (бывало в его жизни и такое, редко, но все же бывало), Маргарита Львовна могла выйти за рамки установившихся между ними отношений, чтобы что-то ему посоветовать или же просто ободрить.

Видимо, сейчас был как раз такой случай. Амир невесело хмыкнул.

Он мог отгораживаться от Сони сколько угодно! Но даже его железная воля, как оказалось, имела предел! Ничего не работало! Ни-че-го! Ни злые приказы себе самому остановиться и прекратить безобразие, ни попытки заглушить воспоминания и чувства изматывающей рутинной работой. И что прикажете делать?

Поддаться. Извлечь из себя, осмыслить… раз и навсегда все для себя решить.

Амир захлопнул крышку ноутбука, подхватил портфель и пошел прочь из офиса. Тенью за спину скользнула охрана. Откуда ни возьмись, материализовался Глеб.

- Какие планы?

- Домой.

- И правильно. И хорошо… - одобрил идею начальника Громов. – Может быть, тебе Альбинку пригнать?

- Кого?

- Ну… Ту, помнишь, - Глеб рассек ладонями воздух, рисуя в пространстве огромную грудь и бедра.

- Нет. Не хочу… Устал, как собака. Домой… А там лучше железо потягаем.

- Хорошее же у вас средство борьбы с усталостью – железо тягать, - ухмыльнулся Глеб.

- Хорошее. Отлично прочищает голову.

По приезду домой Амир и правда спустился в спортзал. Размялся немного, разогревая мышцы, и взялся за штангу. Глеб встал перед шефом – страхуя. Работали молча. Вдох ртом, когда штанга поднимается, шумный выдох носом, когда возвращается на место. Звенящая пустота в голове… Лишь легкое поскрипывание кожи, обтягивающей снаряд, звук дыхания, звон металла о металл и тихая музыка включенного фоном радио.

- С вами Юлия Белова и последние новости!

Амир поморщился, звякнул штангой, возвращая ее на крепления, и потянулся за пультом, чтобы переключить радиостанцию, да так и застыл, напряженно вслушиваясь в слова ведущей:

- … большинство пострадавших направлено в первую окружную больницу. Двое до сих пор находятся в тяжелом состоянии. Напомним, что жертвами катастрофы, произошедшей на юго-востоке столицы, стали пять человек… пострадавшими признаны семнадцать, среди них - двое детей в возрасте семи и двенадцати лет. И, как нам стало известно прямо в эту минуту, в аварии пострадала также София Ковалевская, всемирно известный ученый-физик, самый молодой в стране доктор физико-математических наук, лауреат престижнейших премий в области физики, в минувшем году удостоенная Звезды героя страны за весомый вклад…

Амир дослушал выпуск до конца и медленно-медленно вытер с лица пот заранее приготовленным полотенцем. Встал со скамьи. Ноги почему-то не слушались.

- Ты знал? – тихо спросил у Глеба, не поворачиваясь к нему лицом.

- Это моя работа.

- Почему мне не сказал?

- Потому что ты не спросил.

Что ж. Глеб прав. Нечем крыть. И злиться не на кого. Разве что на самого себя.

Нет… Ну, какова! Всемирно известный ученый-физик… Это ж сколько нужно было впахивать? На износ, себя не жалея… Девочка-девочка. Сколько в тебе всего? Как так получилось, что он ее отпустил?

Амир отбросил полотенце и пошел прочь из зала. Натруженные мышцы мелко-мелко подрагивали. А может, эта дрожь шла изнутри? Амир принял контрастный душ, натянул домашние штаны и, в чем был, вышел из комнаты. Он сам не знал, куда идет. Еще пару часов назад единственным, о чем мечтал Амир, был крепкий здоровый сон. А теперь сна ни в одном глазу не было. Он вышел на большую крытую террасу, уселся в плетеное ротанговое кресло и слепо уставился вдаль.

Хотелось курить… Хотя он не курил.

- Пусть кто-нибудь за сигаретами сгоняет, - скомандовал в темноту, зная, что Глеб где-то рядом. Не смог бы он бросить хозяина в таком состоянии. Сто процентов, не смог бы. А потому тенью бродил за ним следом.

Через некоторое время на стол перед Амиром легли запечатанная пачка Кента, простая пластмассовая зажигалка и хрустальная пепельница. Он быстро открыл пачку, вытянул сигарету зубами и подкурил. Чуть не задохнулся первой затяжкой. Выдохнул носом дым и повторил.

Он так жадно курил лишь пару раз в своей жизни. Впервые, когда майор Громов вывел его из ущелья, и они лежали в траве под высоким ночным небом, любуясь бриллиантовой россыпью звезд и потягивая одну на двоих сигарету. Второй раз Амир закурил, когда заключил свой первый большой контракт. И… когда отпускал Соню, он курил тоже. В тот день Амир вернулся домой и за закрытой дверью кухни в полном одиночестве единственный раз в жизни напился. И чем больше он пил, тем больше злился, все сильнее себя накручивая. Эта совершенно идиотская пьяная бравада – «Кто я, а кто она! прибежит, приползет, пожалеет!» – сыграет с ним злую шутку. Но поймет он это лишь годы спустя.

Не прибежала, не приползла, не пожалела!

Выстояла, выдюжила, справилась! Еще как справилась, Амирчик… Всем бы так. Амир резким движением вдавил окурок в пепельницу и, вскочив на ноги, снова подкурил. От стены до стены. Восемнадцать шагов… Пять глотков кислорода. Чувствуя злость, которая с новой силой вскипела!

И глупо ведь… Глупо! Злиться на то, что она без него не сломалась. А ведь ты посмотри, как выходит! Рвет душу подленькая мыслишка! Как она могла?! Как посмела?! Где-то там, вдали от него… Собраться с силами, сцепить зубы и ринуться в жизнь… Яркую, красочную, наполненную событиями, признанием и победами! В то время как он… прозябал, не жил толком без неё!

Так тебе и надо, козел, - мелькнуло в мозгу. – Так тебе и надо! Наваждение какое-то – она перед глазами. Амир опустил отяжелевшие веки, без сил опустился в кресло, убеждая себя, что пройдет! Пройдет время, и сотрется из памяти это странное сумасшествие! Все станет как прежде, он привыкнет, воспоминания померкнут, как это обычно бывает и ее образ сотрется… А если нет – он его сам сотрет! Нанесёт поверх десятки… нет! Сотни новых! И все забудется…