Ведьма и Вожак - Суббота Светлана. Страница 18

— Есть предложение, — сказала я оскорбленному, но пока держащему лицо Торвалю. — Вы хотели магическое воздействие? Будет.

— Наедине, — жестко заявил Виктор.

— Один раз, — не менее железно сказала я.

Оборотень замер, пару раз моргнул удивленно. Потом, сдержанно фыркая и что-то бормоча себе под нос, не слушая опять загалдевших тетушек, полез на соседний балкон. Оттуда подал руку. Дернул глазом, когда я развернулась спиной к тетушкам, встала на перила, перенесла волосы вперед, прикрыв стратегические места, и спокойно протянула ему руки в ответ.

— С ума сойти, — проскрежетал Торваль, втянув меня на балкон. Там я молниеносно запахнулась, повернулась к тетушкам и мило им покивала.

Родственницы нервно замахали веерами. Но затем сообразительно бросились нас встречать в коридор.

— Значит, в женихи не гожусь? — Виктор злобно дернул за замок, сорвав хлипкую дверь с петель.

— Мир большой. Кому-нибудь сгодитесь, — огрызнулась я.

Мы ворвались в крошечный альков, [10] тем самым испугав барахтающуюся на топчане парочку. Белокурая худышка, одни косточки, таких, ей-богу, надо силой откармливать, завизжала, пытаясь слезть с крупного мужчины. Платье на ней висело на талии и ниже, так что я почувствовала себя вполне прилично выглядящей на этом фоне.

Мы с Виктором быстро побежали сквозь комнатку, и только у двери меня остановил и заставил развернуться возглас:

— Ханна, ты куда? Можно же продолжать.

Я встретилась глазами с… испуганной подружкой. До этого видела спину, но, однако, теперь произошло опознание. Ханна Фист, чопорная и трепетная мисс, так заботящаяся о моей и своей репутации.

А с банкетки вставал Джеймс. Хм.

Сказать, собственно, было нечего, я только механически кивнула, изображая дружественное приветствие. Ханна также вежливо кивнула в ответ. Вот так. Сохранять лицо, даже если больше сохранять нечего.

Выйдя в коридор, я обнаружила, что тетя Клара уже ждет нас. А Гвен, как выяснилось, отправилась за накидкой для меня. Торваль, скрестив руки на груди, оперся спиной о стену, хмурясь и старательно отворачиваясь. Не только мое самолюбие сегодня разнесено в клочья. Будем считать, что бал удался.

Глава 10

Крепко следи за тылом, даже если ты не парень

— Джеймс не самый лучший вариант, — со вздохом призналась Ханна.

Она необыкновенно хорошо выглядела в сиреневой шляпке с каскадом цветов по тулье и такими же букетиками на лифе облегающего платья. Юбка сзади почти подметала оборками улицу, зато передняя ее часть еле достигала колен. При шаге мелькали темно-розовые чулочные подвязки. Над головой она крутила милый кружевной зонтик от солнца.

— На вид Джеймс — весьма хорош, — дипломатично заметила я. Мы медленно прогуливались с Ханной по улице, ведущей в городской парк. Утром соседка вызвала меня письмом, видимо, волнуясь из-за событий вчерашнего бала. И, кстати, совершенно напрасно, я была не из тех, кто разносит слухи. О чем ей не замедлила сообщить. Но от идеи прогулки она не отказалась, а я была рада познакомиться с городом. И с удовольствием смотрела по сторонам.

Сегодня после обеда у меня была назначена встреча с Виктором. К ней хотелось бы получить немного больше информации о Торвале и об оборотнях в целом. Заодно прояснить, почему Ханна посчитала его импотентом. После поползновений на балконе меня терзали крайне несмутные подозрения о хорошем состоянии его потенции.

Поэтому к сегодняшней встрече лучше всесторонне подготовиться. Оборотню интересна моя магия, для чего — неясно, но он явно в ней нуждался, слишком явно демонстрировал заинтересованность.

Но все эти мужские взывания о помощи часто имеют под собой совершенно однозначные потребности. Помоги мне, дева, я усталый одинокий путник. Так одинок, что переночевать не с кем. Как говорит Санька, типаж «Хэлп ми, сос ми».

Мужчина он, конечно, горячий. И от небольшого романа на память об этом мире я бы не отказалась. Но уж слишком самовлюблен. «Вы что, не хотите за меня замуж?» Пф-ф-ф.

Угу, бегу, одной рукой стаскиваю трусики, второй повязываю ему шарф, чтобы не простудился.

— Фи, ты приехала издалека и еще не знаешь привычки местных молодых людей, — со вздохом произнесла Ханна. — Джеймс — жеребец.

Я промолчала, во-первых, не понимая, что же в этом ужасного, во-вторых, мне показалось в алькове, что это одно из достоинств, которое Ханне вроде бы нравилось.

Девушка выждала минуту и поняла, что, кроме многозначительного качания головой, от меня ничего вразумительного не дождаться.

— Он иногда оборачивается в коня и бегает по полям с кобылицами.

Я резко остановилась, не сумев сдержать эмоции. Мое вытянутое лицо Ханна правильно поняла как согласие в невысокой оценке ценности Джеймса как жениха.

— Был бы еще капитал неплохой, а то так, два полуразоренных поместья.

Вот тут наши мнения разошлись. Для меня никакой капитал не являлся бы оправданием забегов с кобылицами.

Я осторожно подбирала слова, чтобы не обидеть загрустившую подружку.

— И что, все оборотни такие… с зовом к природе?

— О, — девушка захихикала, прикрыв рот ладошкой, — вам, людям, конечно, наши привычки кажутся необычными.

Необычными, милая, это не то слово. Больными на голову — так точнее. С кобылицами… Ничего себе информация, при моем-то воображении. Как теперь это развидеть…

Ханна облизнула узкие алые губы.

— Ты мне сначала очень не понравилась, Фи, прости. Свободная, богатая, родные вокруг крутятся, фигура роскошная. У вас, у людей, все так ясно и понятно.

Проходя мимо шикарного зеленого куста перед воротами сада, Ханна погладила соцветие, отдаленно напоминающее гортензию, такое же скопление бело-розовых небольших цветов.

Я не перебивала. Мне-то казалось, что оборотни считают себя выше людей. А оказывается, нам завидуют.

— У меня, Фи, как и у всех оборотней, сильные животные потребности. Я понимаю, надо выходить за другого оборотня, но мне намного больше нравятся люди. Ваши скучные, но такие спокойные ритуалы, медленная размеренность жизни, балы и сплетни. Никаких требований стаи, битв за выживание.

Она говорила все более медленно и мечтательно.

И явно недооценивала людей, точнее, знала только одну, весьма цивилизованную грань. Взять хотя бы Бизо, внешне сама благопристойность. А копни — железная хватка, в битве на выживание против оборотня я, не колеблясь, поставила бы на своих: что на отца, что на тетушек.

Пощипав себя за кружево перчатки, я осторожно спросила.

— Некоторые оборотни вчера были на человеческом балу. Твой брат, Джеймс, Виктор…

— Моему брату тоже нравятся люди, — сказала Ханна. — Джеймс пришел с ним за компанию. Уж не ради меня. Мы с ним так, по настроению, скорее от светской скуки. А Виктор… у него какие-то дела с Францем.

Я развернулась для уточнения и чуть не застыла с приоткрытым для вопроса ртом. Позади нас, на уже пройденной части тропинки, стояли Дик и Томас.

— Приветствуем, милые мисс, — голосом, не предвещающим ничего хорошего, заявил Дик.

— Эти девушки шли в нашу сторону, — раздалось дальше по тропинке. Оттуда шли трое неизвестных мне молодых людей, несколько небрежно одетых.

— Волки, — испуганно пискнула Ханна.

— Какие из них? — шепотом спросила я, быстро оглядываясь в поиске отходных путей. Возможно, я и могла быстро убежать, но насчет Ханны не была уверена.

— Что ж, — обреченно сказала Ханна, и погладила меня по руке, — ничего не бойся. Если изнасилуют, заплатят хороший штраф.

Она серьезно? Надеюсь, когда она меня позвала в этот сад, то не догадывалась, кто бродит по дорожкам. И еще. Больше я никуда без родных в этом городе не пойду. Опасно тут, и обменный курс мне не нравится. На балу с балкона сбрасывают в обмен на замужество. На прогулке изнасиловать предлагают за хороший штраф.

— А за нанесение тяжелых побоев тоже штраф платят? — хмуро поинтересовалась я, глядя, как оборотни, воинственно щерясь друг на друга, идут на сближение с разных сторон, зажимая нас посередине.