Мю Цефея. Только для взрослых - Давыдова Александра. Страница 57

К середине 80-х повсеместное сексуальное раскрепощение и стремительные стилевые метаморфозы подарили нам целую плеяду поп-звезд, которые и сейчас, после смены нескольких поколений и постиронического вскрытия собственной эпохи, продолжают считаться эталоном вкуса и безупречными ролевыми моделями. Британец Тонни Скотт сумел зазвать в свою картину сразу троих: Катрин Денев, Дэвида Боуи и Сьюзен Сарандон. Получился гимн воинствующего эстетизма, герои которого — утомленные совершенством виолончельных симфоний и пыльного ар-деко европейские вампиры — приезжают в Нью-Йорк, чтоб сполна насытиться его молодой и глупой кровью, но поколение хайтека и глэм-рока оказывается им во всех смыслах не по зубам. Вообще-то сперва Скотт хотел делать экранизацию «Интервью с вампиром», но студия буквально навязала ему Уитли Стрибера, чрезвычайно киногеничного фантаста, собственная жизнь которого — своего рода роман (последователь Гурджиева и Успенского, он всю карьеру твердит о своих контактах с Иным Разумом и собственных похищениях пришельцами). Как и его старший брат Ридли, Скотт-младший — постановщик великий, но неровный. После «Голода» он снял много рекламы, очень странных и очень культовых картин, провальных блокбастеров и дикого треша. В 2012-м году 68-летний режиссер покончил с собой, сбросившись с лос-анджелесского моста. Его «Голод» — далеко не самый популярный «вампирский» фильм, особенно после беспрецедентного «сумеречного» медийного бума. Но, безусловно, это самый значительный из шедевров мирового киноискусства, героями которого являются упыри. И уж точно — самый сексуальный!

2. «Секс-миссия, или Новые амазонки» (Юлиуш Махульский, 1983)

Это второй фильм заслуженного хулигана и озорника польского экрана, автора незабываемых «Ва-банка» и «Дежавю», его первое обращение к фантастике. В дальнейшем будут не менее прекрасные жанровые эксперименты — например, «Кингсайз» 1987-го (про приключения маленьких человечков в интерьерах польских хрущевок, вызывающих невольные ассоциации с творчеством художника Яцека Йерки) или «Колыбельная» 2010-го (про польский аналог «Семейки Аддамсов» — клан Макаревичей, обитающий в глухой мазурской деревне). «Секс-миссия» — сатирическая постапокалиптическая антиутопия. В начале девяностых двое недотеп, плут-волокита (Штур) и заучка-билог (Лукашевич) погружаются в гибернацию. А просыпаются в 2044-м году, в гигантском бункере, где живут только женщины, которые размножаются партеногенезом и принимают пилюли для подавления эмоций. Кроме невероятного количества сексистских шуток и просто шуток про секс, по части которых Махульский всегда был мастером, это очень смелая попытка скрестить типичную гендерную комедию с отвязным сайфаем. А еще это очень ностальгическая и трогательная жанровая деконструкция, где взгляд отдыхает на ретрофутуристических ботфортах, комбезах в обтяжку и сварочных масках. Впрочем, величайший отечественный кинокритик Денис Горелов в своей рецензии копнул еще глубже, находя истинные причины этой безотчетной зрительской симпатии: общество женщин Махульского с его звучными лозунгами и утомительными собраниями — это наш СССР, каким его видят бывшие товарищи по Восточному блоку. О том, какие дремучие инстинкты и сексуальные девиации скрываются в этой ехидной рефлексии братьев-славян на тему Старшего Брата (Сестры?!), страшно даже думать.

3. «Геи-ни**еры из далекого космоса» (Мортен Линдберг, 1992)

Безусловно, подборка про фантастическую эротику в кино была бы неполной, не окажись в ней хотя бы одного образца дистиллированного треша (которые, в общем, и составляют значительную часть подобных жанровых гибридов). Фильм, шокирующий уже на уровне названия, был снят в свободолюбивой Дании, и это совершенно безжалостный стеб — как над космической фантастикой, так и над специфическим жанром «блэксплотейшн» (выражаясь языком семидесятых — «кино для черных»). Он повествует о вторжении на Землю аборигенов планеты Анус, начинается как черно-белый, заканчивается как цветной, а главных героев тут зовут Капитан Член, Рукожоп, Д. Илдо и сержант Бритые Яйца. И хотя Линдберг снял, строго говоря, даже не фильм, а короткометражку (всего 26 минут), но значение ее для жанра трудно переоценить. Про «такое» еще никто не шутил вот так! В наши дни, когда в оскаровских номинациях не протолкнуться от Очень Серьезных фильмов, порицающих расизм и гомофобию, а профсоюз кинокритиков соревнуется с профсоюзом сценаристов в политкорректности высказываний, невольно тянет сравнить, и даже холодок по коже от крамольной мысли: какой из методов медийной борьбы с социальными язвами эпохи эффективней: вот этот отмороженно-базарно-трешевый? Или, так сказать, кабинетно-ковролиновый, с галстуком и серьезной миной, и «Боже упаси ляпнуть что-то лишнее»? Вы точно не видели ничего подобного, потому что никто такого не снимал и уже, видимо, никогда не снимет (потому что рискует остаться без работы и профсоюзной поддержки).

4. «Зубы» (Митчелл Лихтенштейн, 2007)

«Vagina dentata» — старейший архетип, отголоски которого попали даже в творчество Джорджа Лукаса (вспомним печальную судьбу Бобы Фетта). В середине нулевых за этот порядком потускневший от частого употребления миф взялся дебютант Митчелл Лихтенштейн (между прочим, сын мегапопулярного художника Роя Лихтенштейна, знаковой для поп-арта фигуры, сподвижника Энди Уорхола и пр.). Хитроумно заявленный в прокат как чернушная фэнтези-комедия про школьницу с нетипичной аномалией половых органов, на деле у режиссера получился убедительный роман воспитания и драма из разряда «легко ли быть молодым?». Можно предположить, что не один любитель угарных молодежных комедий подавился попкорном с пивасом на просмотре, поведясь на экстравагантные слоганы и хорошенькое личико исполнительницы главной роли Джессики Вейкслер. За этот фильм она была награждена на фестивале «Сандэнс», и ей правда было что играть. Ведь на самом деле эта история, конечно, не про зубы в пизде, а про невероятную хрупкость доверия и про то, как ужасно вообще взрослеть и открывать в себе сексуальность в окружении таких же, как ты, напуганных подростков, доведенных до кипения гормонами. И, главное, про то, что «Нет» означает именно «Нет», а не какое-то специальное распаляющее кокетство и предварительные игрища. Хочется верить, что целевая аудитория, которой не довелось посмотреть этот замечательный фильм, позднее узнала обо всем, о чем надо, из соцсетевого флешмоба «ЯНеБоюсьСказать».

5. «Вопль» (Роб Эпштейн, 2010)

Санденсовский номинант и лауреат Берлинского фестиваля, экранизация культовой поэмы американского битника Аллена Гинзберга. Поэт прославился своим разнузданным образом жизни, сочетавшим психонавтические трипы с многочисленными сексуальными экспериментами. Посвященный ему фильм сочетает проникнутые атмосферой ретроностальгии биографические вставки (где появляются все знаковые фигуры тусовки: Керуак, Кэссиди, Орловски и др.) с сюрреалистическими анимационными кусками, которые придумал и нарисовал Эрик Друкер. Позднее из них даже собрали отдельный графический роман. Кажется, вся бешеная энергетика, вся бесшабашность и кипучая сексуальность гинзберговской поэзии уместились в этой яркой и чрезмерной (в том самом «де-садовском» смысле «чрезмерности») друкеровской графике. Ну как забыть хотя бы блуждания лирического героя в лесу, составленном из живых и очень напряженных пенисов?! Исполнитель главной роли Джеймс Франко так проникся на площадке атмосферой битничества, что прямо во время съемок взялся за давно вынашиваемый авторский проект — экранизацию биографии другой иконы американской контркультурной литературы — великого Чарльза Буковски. Увы, начавшиеся следом за этим споры из-за авторских прав на роман «Хлеб с ветчиной» и последовавшая за ними судебная тяжба так до сих пор и не закончились — десятый год пошел! И хотя какой-то отснятый материал в итоге вроде уже есть, существуют серьезные опасения, что, когда Франко снова разрешат снимать, выбранный на роль молодого Хэнка артист Джош Пек уже приблизится к возрасту Хэнка, когда его самого наконец заметили читатели и критики. И это будет какое-то уже совсем другое кино.