Голос за спиной (СИ) - Конторович Александр Сергеевич. Страница 33

— Это настолько выгодное дело?

— Мне хватает.

Разговор зашёл в тупик. Нет, в принципе, как я понимаю, ничего не мешает собеседнику отвесить мне пару основательных плюх, чтобы язык стал более разговорчивым. Но пока он этого не делает. И можно понять почему. Ему нужны союзники, а не какие-то абстрактные сведения неведомо о ком. Их ещё для чего-то использовать нужно, а как? Ну, предположим, выяснит он что-то о какой-то там группировке или канале связи — делать-то с этим что? Вот на что я совершенно не рассчитываю, так это на чувство благодарности за спасение его бойцов. Цинично — но понять мужика можно. Он во враждебном окружении, никто тут особо его парней не любит. И рассматривают скорее в качестве носителей всяких там полезных штучек.

— Вам удалось захватить пленных?

Офицер удивлённо приподнимает бровь.

— Да. А вам-то это зачем?

— Хотите эксперимент?

— Например?

— Вам нужны доказательства существования Хищника, так?

— Ну… не особенно. Я склонен вам поверить и без этого.

Щас, мужик! Рассказывай мне сказки! Поверил один такой!

— Вы же пытались их допрашивать? И никто не стал отвечать на вопросы?

Рискую! Что я знаю о том, как они умеют вести допрос? Но… есть некоторые мысли.

— Они были (ага, значит, пленник не один!)… не очень разговорчивыми.

Да уж, как вспомню беседу на лестничной площадке.

— Дело в том, что вы для них не авторитетны. А к боли у этих людей имеется некоторый… э-э-э… иммунитет.

— Что вы предлагаете?

Так, а вот это уже по делу разговор! Не ошибись!

* * *

Вошедший в комнату худощавый парень ни на кого внимания не обращал. Смотрел куда-то в стену и на оклик не отреагировал. Впихнувшие его конвоиры прикрыли дверь и остались в коридоре. Именно так я и попросил сделать, не раскрывая, правда, истинной причины таковой просьбы. Да просто всё — нафиг надо, чтобы наш диалог, буде таковой вообще произойдёт, слышал ещё кто-нибудь. Ведь по-всякому пойти может…

— Не надо… — трогаю за рукав Хонера. — Я попрошу вас отойти в сторону.

Не знаю, чего он при этом подумал, но в сторонку отошёл. Правда, кобуру при этом демонстративно расстегнул. Он что, всерьёз полагает, что я с этим деятелем о чём-то договариваться собираюсь? Типа — союз против Чарльза организовывать? Ага, то-то мне кто-то в доме это сделать мешал…

Подхожу ближе и останавливаюсь напротив пленника.

— Кто ты среди Свидетелей?

И вот тут пленник поворачивается в мою сторону.

Взгляд его моментально становится далеко не безучастным! Он оглядывает меня, опускает взор вниз…

И видит два хорошо, наверное, знакомых ножа на поясе собеседника.

— Брат Геннадий, Жрец!

— Зови меня — брат Денис. Кто ты среди Свидетелей?

— Послушник!

— Там, позади меня заблудший. Расскажи ему о нас, пусть уверует. Я хочу, чтобы он услышал слова правды из твоих уст! Он хочет услышать слова рядового Свидетеля.

— Да, брат!

— И ещё. Скажи ему, что тебе говорить с ним приказал голос Хищника. Так надо!

— Скажу! — в глазах парня пылает прямо-таки фанатическое пламя.

Поворачиваюсь к офицеру.

— Чарльз, вы хотели с ним поговорить? Подходите…

* * *

Через полчаса за пленником закрывается дверь.

А слегка обалдевший офицер наливает себе полную рюмку коньяка и залпом её опрокидывает.

— Это страшно…

— Это реальность. И вам придётся к ней привыкать, — не теряю времени даром и наливаю коньяка уже и себе.

— Легко вам такое говорить!

— Я же привык… Как видите, кстати, сектанты ничуть не сомневаются в существовании моего патрона!

— Да, — кивает офицер. — Я обратил внимание на то, что вас он воспринимает достаточно серьёзно. Он всё время оглядывался в вашу сторону. Когда же я прямо задал ему вопрос, он так и сказал — мол, голос Хищника приказал ему рассказать мне всю правду.

Чокаюсь и опрокидываю рюмку. Отлегло…

А ведь даже хорошо, что со мной разговаривает именно военный, а не какой-нибудь там мент или контрразведчик. У тех — образ мышления совсем другой. И если моего собеседника больше интересовали чисто военные вопросы, то вот уже опытный следак вцепился бы совсем в другие подробности! И вот тут поплохело бы уже и мне! Ну, могло поплохеть.

— Кстати, имейте в виду — он теперь обязательно постарается от вас сбежать.

— Почему?

— Сам факт того, что вы общаетесь с представителем Хищника — достаточно ценная информация для его руководителей.

— Но вы просто мой гость!

— Ему это вы, надеюсь, уже разъяснили? И как — поверил?

Ещё рюмка коньяка — теперь пьём вместе.

— Вы спешите?

— Ну… мне в принципе надо попасть в одно место…

— Мои люди вас проводят.

— Не до самых ворот. Там, как бы это вам помягче сказать… вас не слишком любят…

— А в Таркове ещё кто-то помнит смысл этого слова? — печально усмехается Хонер. — А на нас тут вообще смотрят исключительно через прицел…

* * *

Вечером, лежа на койке, пробую восстановить в памяти всё произошедшее. М-м-да… наворотил я тут делов! Пачка дрожжей в сельский сортир — это не совсем точное определение в данном случае! Меня о чём только не спрашивали! На большую часть вопросов я отвечать не стал, сославшись на неосведомлённость. Мол, мелкая сошка… курьер, всего знать попросту не могу.

А вот более приятная часть разговора осталась, как это часто и практикуется, на потом.

— Вы оказали помощь моим людям. И благодаря, опять-таки, вашему участью, я узнал многое от пленника. Не хочу выглядеть свиньёй и потому — спрашиваю! — бутылка уже показала дно…

— И?

— Чем я могу вас отблагодарить?

И его можно понять — в сложившейся обстановке каждый командир группы вынужден как-то изворачиваться, чтобы прожить лишние несколько дней. Так что новые контакты — всё равно с кем — не станут напрасными.

* * *

А вот дальнейший путь оказался гораздо более быстрым — на основательную группу хорошо вооружённых людей поднимать хвост никого не тянуло. Может, и посматривал кто-то из окон, но ни одна собака даже не вякнула. Так что дошли до точки относительно спокойно и без эксцессов. Но вот на подходе пришлось резко присесть — со стороны объекта наметилось некое неприятное оживление. Так что торможу группу и прошу Юджина тихо посидеть на месте.

— Я схожу туда. Надо как-то успокоить здешних обитателей. Меня они знают и стрелять не станут.

— Ты уверен?

— Не волнуйся! — хлопаю его по плечу.

А у самого кошки на душе скребут! Народ там вроде бы не шибко нервный… был, во всяком случае. Да и морда моя вроде бы некоторым местным товарищам знакома. Но всяко бывает…

Вот топаю по дороге, правую руку вверх приподняв, а сам по сторонам поглядываю — куда сигануть-то в случае чего? А некуда. Местные обитатели люди, в принципе понимающие, и поэтому всякие там ямки засыпаны и завалены разнообразным мусором. А в те естественные укрытия, которые ещё кое-где остались, я и сам лезть поостерегусь. Что-то есть у меня сомнения в «забывчивости здешних Дасти Миллеров»^[16]. Уж наверняка там народ какую-нибудь взрывчатую гадость присобачил. Чем-чем, а толстовством тутошние товарищи точно не страдают. И если осталось тут какое-нибудь убежище — то оно точно имеет неслабый шанс быстро стать братской могилой для неразумных и самонадеянных «умников».

До ворот мне дойти не дали.

Метров за двадцать окликнули и предложили положить оружие на землю.

Не спорю, опускаю на дорогу «ЗИГ» и «ксюху».

— Пистолет тоже положить?

В ответ только хмыкают.

Ладно, не станем спорить. Заодно выкладываю и гранаты — мол, смотрите! Про них-то вы вообще ничего не говорили.