Дуэль на троих (СИ) - Кор Саша. Страница 5

– Отчего ж они тогда не разбегаются оттуда? – выкрикнул кто-то с дальнего ряда.

– О, это только на первый взгляд может показаться, что там ужасно, и что оттуда хочется удрать. На самом деле они вполне довольны своей жизнью. Они следуют традициям своих предков, а для них это важнее, чем ценности цивилизованного мира. В заповедниках спокойно, просто и понятно. Смотрите, еще сами не захотите уезжать!

Слушатели рассмеялись и смотрели теперь на лектора с еще большим интересом.

– К тому же, – продолжила она, – обитатели заповедника могут покинуть его в любой момент. Достаточно прийти в администрацию и сказать, что хочешь уехать. Выдают документы, небольшое пособие, инструкции, координаты центров адаптации. Для этих людей все делается очень быстро, без проволочек. Это тоже часть договоренности. К тому же людей из заповедников охотно принимают на работу: как правило, они нетребовательны, скромны и склонны учиться. Большинство из них отдает себе отчет, что ничего не понимает в нашей жизни, так что они стараются изо всех сил.

Менеджер по персоналу согласно хмыкнул, вспомнив, как принимал в команду Кьяра. Условия его контракта, если опустить подробности, были таковы: работа за еду, проживание на базе. Даже глазом не моргнул! То ли считал подобное нормой, то ли очень хотел остаться. Год обитал в скверно обустроенной каморке в недрах стадиона, и единственное, чем занимался, это тренировками. Выгнать не могли с игрового поля. Потом уже, убедившись, что из парня выйдет толк, что он не подвержен соблазнам и интересуется только спортом, заключили с ним настоящий контракт. Так он этому даже не обрадовался! Раз положено, пусть будет, вот и вся реакция.

– И все же они редко уезжают, – рассказывала Ноа. – Зато возвращаются часто. Большинство из них возвращаются назад. И знаете, что они говорят? «Ну и дикари!»

Теперь все хохотали в голос. Ноа, выдержав паузу и позволив слушателям вдоволь повеселиться, твердо вернула разговор в деловое русло.

– А теперь о главном: о технике безопасности. Всегда следует помнить, что эти люди живут по собственным законам. Их правила могут показаться вам дикими, шокирующими, негуманными. Но вы не должны ни во что вмешиваться. Ничего не доказывайте, никого не спасайте, не навязывайте свое представление, не учите их ничему. Просто наблюдайте. Примите все, что видите, как данность. И тогда вы получите удовольствие от нашей экскурсии. Думаю, нам не придется стать свидетелями каких-то конфликтов: на Катмонтэ сейчас очень тихая жизнь. Но если что-то покажется вам страшным, старайтесь держать себя в руках. Эти люди – совсем другие, и нам сложно их понять.

– Вот уж точно, – буркнул Дек себе под нос.

***

Длинная экскурсионная платформа неторопливо плыла вдоль каменистого склона старой горы, над пыльными, покрытыми лишайниками валунами. Защитные поля были отключены, и влажный ветер шевелил волосы пассажиров. Только пилот остался в кресле; остальные, подчинившись духу окружающей их дикости, уже убрали сиденья внутрь корпуса и расселись по платформе как попало. Кьяр устроился особняком: сидел, свесив ноги, на корме и смотрел назад.

Из-за небольшой вместимости платформ экскурсионные группы могли составить лишь четырнадцать человек, так что кроме десяти гонщиков сюда поехал основной тактический менеджер, тренер, психолог и менеджер по персоналу. Казалось, что именно эти четверо слушают лектора с наибольшим любопытством. Ноа с удовольствием показывала окружившим ее мужчинам окрестности.

– Вот там, внизу, видите лес? Нам туда. Поселок расположен в глубине, и так просто туда не добраться. Но вон там просека, скоро мы на нее попадем. И тогда придется включить щиты: мало ли, кто может броситься.

– А говорили, запрещено вмешательство в природу, – ехидно заметил Герк. – А тут просека.

Ноа улыбнулась так смущенно, словно сама была к этому причастна.

– Ну да. Немного вмешаться все-таки пришлось. Леса пересекают несколько экскурсионных просек, чтобы возможно было наблюдать за животными. Там, в зарослях, даже на обычных гравах способны проехать только местные жители. А уж платформа с наблюдателями вовсе не пройдет. Туда ведь не только экскурсии ездят, но и научные экспедиции. Просеки старались прокладывать в таких местах, где уже и без того были какие-то пустоты, мертвые деревья или скалы. А вон туда посмотрите! – Ноа, чрезвычайно оживившись, указала рукой левее, где простиралась безлесная равнина. – Канитомы идут!

Вдалеке двигалась цепочка серых точек. Герк немедленно схватил бинокль и принялся жадно разглядывать животных, похожих на округлые каменные валуны. Они неторопливо переставляли длинные ноги, серая морщинистая кожа свисала складками.

– Огромные! – восхитился менеджер.

– С трудом удалось восстановить популяцию, – гордо улыбнулась Ноа. – Местные жители помогают экологам за ними присматривать.

Теперь уже все, кроме Кьяра, прильнули к биноклям. Но скоро платформа спустилась к подножию горы, и высокие деревья заслонили собой долину.

– Все, убирайте ноги с края, – велела Ноа. – Будем включать защиту.

– Было бы, чего бояться, – еле слышно буркнул Кьяр, но ноги все же поджал.

Дек повернул голову и принялся сверлить его спину изучающим взглядом. Поразмыслив над словами генерального менеджера, Дек понял, что в них не было даже доли шутки. Ему действительно придется как-то договориться с этим мрачным дикарем, человеком иной культуры, с чуждыми и непонятными представлениями. Эта экскурсия, без сомнения, была организована с единственной целью: дать ему возможность лучше понять своего конкурента и преемника. Дек намеревался глаз не сводить с Кьяра, наблюдать непрерывно, подмечать все… Вот только он понятия не имел, что потом делать с этими наблюдениями.

Деревья с кривыми, узловатыми стволами сомкнулись вокруг платформы. Они тянули к солнечному свету ветки, а снизу их оплетали густые вьюнки. Кругом громоздились камни, выпирали из земли корни, а в мягкой бахроме лиан, казалось, можно было запутаться. Экскурсанты притихли, жадно разглядывая переплетения незнакомых растений и разноцветных птичек, которые прыгали по веткам и копошились на земле, нисколько не опасаясь людей.

Вдруг охнул Сант, и все оглянулись на него. Тренер с круглыми от восхищения глазами указывал куда-то в заросли. Там, боком к зрителям, демонстрируя себя во всей красе, стоял великолепнейший зверь. Солнечные пятна плясали на пестрой с темными разводами шкуре. Хищник застыл в грациозной и горделивой позе, и только кончик хвоста с кисточкой чуть подрагивал. Платформа резко остановилась. Люди замерли, боясь спугнуть чудное видение.

– Я таких только на картинке видел! – с восхищением прошептал Кирпси. На него зашипели.

Тут Кьяр поднялся на ноги, не таясь, прошел к краю платформы и громко сказал:

– Сайя!

Зверь обнажил клыки, отчего морда его приобрела ехидное выражение, и издал несколько отрывистых звуков, немного напоминающих смех. Теперь все уставились на Кьяра.

– Его зовут Сайя, – невозмутимо пояснил тот.

– Он что, домашний? – выразил общее изумление Сант.

– Нет, конечно. Дикий. Но в наших окрестностях всего двое таких, он и его самка, и мы дали им имена.

– И они знают, как вы их зовете?

– Знают. Они знают даже наши имена. Раз мы охотимся на одной территории, нам часто приходится сталкиваться.

Дек представил себе, как он, почти голый, идет по лесу с одним копьем (или с чем они охотятся), и ему навстречу выходит это, и у него волосы на голове зашевелились. Как они тут выживают?

– А ты можешь его подозвать? – азартно спросил Кирпси.

– Он не подойдет, – Кьяр покачал головой. – Он никогда не подходит.

– Как же вы его тогда приручили?

– Мы его не приручали. Мы договорились. Он не охотится на нас, мы не охотимся на него. Человек вполне способен договориться со зверем.

Хищник, словно поняв его слова, захохотал еще громче, отвернулся и горделиво удалился в заросли. Пассажиры платформы провожали его восхищенными взглядами. И только Дек внимательно разглядывал Кьяра. Может, значит, человек договориться со зверем. Так может, и с тобой тоже получится договориться?