Я не верю в магию (СИ) - Леванова Марина. Страница 35

— А такое ощущение, что она приговорила целую бутыль. — Гладиус бросил недоверчивый взгляд на девушку: она замолчала и сейчас взбивала чей-то мешок, словно перьевую подушку. — Слушай, может, заснёт? — с надеждой в голосе спросил он.

— Думаю, это из-за того, что она голодная была. — Дариус проследил за взглядом командира и высказал своё предположение: — Не-а, не заснёт, поудобнее устраивается. — Невольно усмехнулся: — Сейчас заново затянет свою песню.

— Врагу не сдаётся наш гордый обоз, — в подтверждение его слов проникновенно заголосила девушка.

— О, боги! Я больше не выдержу! — взмолился Одоир. — А ты можешь что-нибудь другое петь?

— Мо-гу! — уверенно ответила Варя. — Частушки! Пойдёт?

— Так, сразу говори, что такое частушки? — поинтересовался Фильрим. — Вдруг это ещё хуже тех песен, что ты сейчас распеваешь.

— Это такие стишки короткие: «Тракториста полюбила, трактористу…» Ой, что-то не то! — смущённо замолчала, при этом жутко покраснев. — Нет, эта точно не подойдёт. — Долго вспоминала что-нибудь приличное, но в голову лезли одни непристойности. — Вот эта: «Мама, а я лётчика люблю, лётчик высоко летает, много…» Ой! Не буду я петь вам частушки. Они больно хулиганистые.

— А может, ты вообще не будешь петь? — вкрадчивым голосом поинтересовался Гладиус.

— Ну и ладно, — обиженно согласилась Варя, но упорно продолжала мычать себе под нос любимые мелодии.

— Может, её накормить да настоятельно спать уложить? — предложил Дариус, наблюдая, как девушка водит обеими руками от плеча к плечу, вырисовывая круги перед собой.

— Да нам всем не помешало бы поесть, — согласился Гладиус, подавая знак Одоиру остановить обоз. — Сегодня ночью никаких костров! Будем надеяться, Митяг успеет привести помощь.

В этом и заключался план командира: отправить самого быстрого за помощью. Гладиус отдал посыльному и свою печать, которую получали при посвящении, а такое проделывали только в крайнем случае. Это значило одно: наёмник в смертельной опасности. На такой призыв нельзя было не откликнуться: все верили, что священный огонь не прощает малодушия.

Повозки остановились. Одоир пошёл вдоль обоза, выдавая каждому лепёшку, кусок вяленого мяса и сыр. Остановился рядом с Варей и осуждающе посмотрел на неё. Девушка радостно протянула обе ладошки.

— Поешь да спать ложись, — строгим голосом произнёс Одоир. — Ночка жаркая ожидается.

— Предлагаю устроить им засаду: ямки всякие выкопать, колы настругать, ловушки наделать, и как отважные Рэмбы, встретить врага лицом. — Вытянула шею, чтобы самой заглянуть в чудесный мешок обозного повара: — А солёного огурчика у вас там случайно не найдётся?

— Нет, не найдётся. — Одоир вытащил кусок вяленого мяса и поинтересовался: — Хочешь добавки?

— Нет, спасибо, — произнесла девушка, не прекращая жевать, и счастливо улыбнулась. Вытащила из-под спины мешок и хорошенько взбила его. — Пожалуй, и правда нужно немного поспать.

— Вот и умничка! — похвалил её Одоир и даже помог укрыться, а сам отправился к остальным путешественникам, напевая про себя прицепившуюся песню. — «Тьфу! Прицепилась же, зараза!»

Варя немного полежала на спине, разглядывая облака на небе, как в детстве выискивая среди них схожесть с разными предметами и зверями. Перевернулась на правый бок и нахмурилась, оказавшись нос к носу с ведьмаком.

«Как-то это уж больно интимно!» — подумала она и, кряхтя, улеглась на левый бок.

Ей было не по себе, что приходится ехать в одной тележке с мужчиной, точнее, с ведьмаком, от которого ей настоятельно рекомендовали держаться подальше. Но тут уже ничего не попишешь, это была единственная повозка, которая оставалась не занятой и не забитой доверху вещами.

Заныло травмированное плечо, и Варя снова повернулась на правый бок, долго изучала лицо своего соседа по повозке, тяжело вздохнула и тихо произнесла:

— Надеюсь, с тобой всё будет хорошо.

Сладко зевнула и закрыла глаза.

Кирану снилось, что он плывёт по реке из чистого света. Его переполняла сила, и он был счастлив. Но он понимал, что ему срочно нужно выходить из реки, иначе его разорвёт от переполняющей его магии. «Да что же это такое? Почему я не могу проснуться?»

Попытался пошевелиться, но не получилось. Его словно удерживали в одном положении. Перед внутренним взором замелькали картины последних событий. Сердце забилось, как сумасшедшее, он часто задышал и весь покрылся холодным липким потом. Открыл глаза и непонимающе уставился на тёмную макушку — чья-то голова покоилась на его груди. Повернул голову, пытаясь понять, кто это, увидел знакомый плащ, тёмно-зелёное платье.

«Мать честная! Варвара!»

Сразу стало ясно, что это за река такая из чистого света. Девушка спала и безотчётно делилась с ним своей силой, а он, будучи без сознания, принимал её дар. Пошевелил левой, раненой рукой: больно не было. С нежностью взглянул на свою целительницу.

— И снова ты меня спасла, — очень тихо проговорил он, укладывая подбородок на её макушку и в блаженстве закрывая глаза.

Повозка подпрыгнула на ухабе, и Киран притянул Варю теснее, не давая ей свалиться со своего плеча. Ласково убрал выбившийся локон с лица девушки и невольно залюбовался ею. И тут он почувствовал знакомый запах. Принюхался: так и есть, пахло фильримовской настойкой.

«Ну вот, — тихо засмеялся он, — теперь понятно, почему тебя уложили рядом с раненым».

Бросил взгляд на спины паломников, которые сидели на передке и управляли лошадью, и пока никто не видел, быстро прикоснулся губами к виску девушки.

Повозка остановилась, и к нему заглянул Дариус.

— А чего это ты такое делаешь? — поинтересовался оборотень, подозрительно прищурившись.

— Да не ори ты, — зло прошептал Киран, аккуратно отодвигаясь от девушки и подсовывая ей под голову мешок.

— Я всё видел, — настойчиво произнёс Дариус и совсем шёпотом добавил: — Ты поцеловал её!

— Ну, давай теперь оповести об этом событии всех. — Киран спрыгнул с повозки. — А почему, кстати, остановились?

— Будем лагерь разбивать.

— Подожди, — Киран в недоумении огляделся. — Нам ведь нужно до полуночи уйти из этих земель! Зачем тогда разбивать лагерь?

— А затем, что не успеваем мы уйти. Посмотри на нашу повозку, — кивком указал на сломанную телегу. — Будем здесь оборону держать. Гладиус за подмогой послал, отдал свою печать.

— Кто поехал?

— Митяг.

Ведьмак кивнул и быстрым шагом направился к командиру.

— Глад, давай ближе к горам встанем, так хотя бы одна сторона будет прикрыта, — предложил он, указывая на скалу.

— Хорошая мысль, — одобрил Одоир предложение ведьмака, останавливаясь рядом с ним, поинтересовался: — Ты как себя чувствуешь?

— На удивление хорошо. — Киран пошёл в сторону скалы. — Пойду оценю обстановку.

Наёмники проводили его удивлёнными взглядами. Он легко помчался в сторону леса, словно и не было того ранения.

— Слушай, — задумчиво обратился Одоир к командиру. — Помнишь, как я был против того, чтобы ты брал в наш отряд этого ведьмака?

— Ещё бы мне этого не помнить, — Гладиус хлопнул друга по плечу.

— Я был не прав! — признался Одоир. — Знатный воин. — Посмотрел на командира: — И если этот ведьмак доживёт до посвящения, я буду в первых рядах, кто назовёт его своим побратимом. Ты вообще знаешь, откуда он сам и как к нам попал?

— Откуда он родом, не знаю, — задумчиво произнёс Гладиус, вспоминая день накануне отъезда. — Но к нам он попал по настоянию самого Терингвея. Старейшина объяснил это так: единый союз ведьмаков выделил самых лучших, и теперь каждый отряд будет выполнять задания со своим личным колдуном.

— С чего бы такая щедрость? — Одоир подозрительно повёл бровью.

— Всё, вспомнил. Это не щедрость, а приказ самой Маии’ры. Наши старейшины не смогли отказать одной из верховных волшебниц Синдалии.

— Ох, нехорошее у меня предчувствие, Глад. Знаешь, на что это похоже? — спросил Одоир и в задумчивости поскрёб небритый подбородок.