Тени (СИ) - "Never Died". Страница 117
Ему казалось, что он стоит на краю обрыва, и если сделает этот шаг вперед, то упадет. Вниз, вниз, вниз. И нет никого, кто поймал бы его. И когда он достигнет дна, то разобьется. Теперь уже окончательно.
Джеймс не мог подойти. И в то же время это было тем, что он желал сильнее всего. Дил, Роза и Мия практически полностью заслонили от него Оливера. А Джеймс просто хотел увидеть, что тот дышит. Что он жив. Может, тогда эти невидимые обручи, сжимающие грудь, немного ослабнут, и ему станет легче дышать. Не так больно.
- Позвольте, молодой человек. Тиберий, проходи, проходи.
Ласковый женский голос за спиной заставил Джеймса вздрогнуть от неожиданности и отшатнуться.
В палату вошла добродушная на вид целительница, ведущая за собой за руку совершенно серого мужчину в белой пижаме. Джеймс торопливо попятился, отступая к друзьям. Он чувствовал, как обернулись на голос Дил и Мия, но сам не взглянул на них. Потому что это бы значило, увидеть Оливера.
О Боже, это ведь значит увидеть Оливера!
Позабыв о человеке в пижаме и целительнице, Джеймс крутанулся на месте, чуть не врезался в Дила и застыл, едва взгляд его нашел Оливера.
Мир не замер и не взорвался, а сердце не остановилось. Джеймс смотрел и всё, что он видел, это своего друга, такого, каким тот был всегда. Чуть бледнее, чем обычно, но это всё ещё был Оливер. Настоящий. Живой. И этого было более чем достаточно. На самом деле, это было всем. Единственным, что сейчас имело значение.
Джеймс отвел взгляд от лица, осмотрел руки, прикрытую одеялом грудь, прикроватную тумбочку (в отличие от других пациентов, у Оливера на ней ничего не было). Затем глаза его остановились на табличке, висевшей над кроватью на стене «О.Р.Сноу». И Джеймс ощутил укол любопытства. «Р». Интересно, какое второе имя Оливера? Нужно будет спросить, как только тот очнется. В том, что это случится, Джеймс не сомневался. И пусть даже Мэтью Сноу не был уверен, плевать. Если Джеймс хоть немного знал Оливера, то не ошибается. Слизеринец вернется. Этот умник никогда не выбирал легких путей. И когда он снова будет в строю, Джеймс сделает всё, чтобы помочь ему разобраться с тем, что происходит сейчас. Что бы ни было. И чего бы это ни стоило.
Он слышал, как что-то говорили Роза и Мия, обращаясь к Оливеру. Но сам он знал, что не смог бы выдавить и слова. Не будь их всех здесь, он бы, наверное, болтал не затыкаясь. Но сейчас он боялся, что начнет говорить и не сможет остановиться. И тогда все узнают, услышат…
- Нам не пора? – промямлил Дил, переминаясь с ноги на ногу. Наверное, ему одному здесь нечего было делать. Джеймс знал, что друг пошел только из-за Розы. Потому что все еще держался за тонущий корабль их отношений.
Роза шмыгнула носом и наклонила голову, закрыв лицо волосами. Плакала. Конечно, плакала. И пыталась это скрыть. Но здесь никого не обманешь. Будь Джеймс девчонкой, он бы, скорее всего, тоже рыдал. Какое счастье, что это не так, и он это он.
- Да, пора, - согласилась Мия. Джеймс поднял голову, и их взгляды встретились. И по этим зеленым глазам было совершенно невозможно понять, о чем думала девушка в эти минуты. Джеймс бы хотел знать. Не потому, что ревновал, ведь он действительно не ревновал ее к Оливеру, больше нет, но потому, что порой ему казалось, что он совсем не знает Мию, и ему так сильно хотелось это исправить.
А еще – взять ее за руку прямо сейчас.
Но Мия не любила всех этих нежностей и прикосновений без надобности. Хотя в последние дни, когда Джеймса тянуло обниматься, чтобы скрыть свою грусть и боль, она всегда позволяла ему обвивать себя руками и прятать лицо на своем плече. Словно знала, как отчаянно он в этом нуждался. И он был так благодарен ей за эту поддержку.
Взгляд Джеймса продержал контакт с взглядом Мии лишь пару мгновений. И вновь опустился вниз, к Оливеру. Если бы только был шанс ему помочь, хоть какой-нибудь. Любая мелочь. Если бы только…
Рука Дила опустилась на спину Розы, и девушка дернулась от неожиданности. Качнула головой и ладошками принялась вытирать лицо. А потом встала. И снова сжала руку Оливера. Джеймс внимательно наблюдал, как ее тонкие длинные пальцы на мгновенье переплелись с бездвижными пальцами слизеринца. Такое робкое, нежное прикосновение. Собственные пальцы Джеймса внезапно зачесались. И он поскорее спрятал руки в карманы.
- Мы скоро увидимся, Оливер, - вздохнула Роза. В голосе ее еще звучали недавние слезы, но она уже взяла себя в руки. – Очень скоро. Как только ты очнешься.
Дил все еще не убирал руку со спины Розы, и та либо не замечала, либо не хотела ее убирать. Джеймс едва сдержал желчное фырканье, заметив это. Его сестра в буквальном смысле держала двух парней и не отпускала ни одного из них.
- Пока, Оливер, - кивнула Мия. Ее ладонь, до этого лежавшая около головы Оливера, соскользнула с подушки. И кончики пальцев едва задели лохматые, похожие на колючки ежика, волосы. Джеймс невольно подметил и это тоже. Наверное, ему тоже стоило что-то сказать. Но он не произнес ни слова с той минуты, как они все вошли в холл больницы. Просто не мог. А вдруг он потерял свой голос? Онемел. И никогда больше не сможет говорить.
Эта совершенно абсурдная мысль на миг испугала Джеймса. Он хотел сказать что-нибудь, что угодно, лишь бы услышать свой голос, открыл рот и понял, что ощущает лишь сухость в горле, готовую сорваться в хрип.
Роза отпустила руку Оливера и развернулась. Дил, словно приклеенный, шагнул за ней. Выдерживая расстояние, следом проскользнула Мия. Она на мгновенье зацепила Джеймса взглядом, но ничего не сказала. И он опять уставился на Оливера.
«Просто скажи. Что угодно».
Голоса не было. Только тихий хрип.
- Нет! – чужой, бешеный визг заставил сердце Джеймса оборваться. Он подпрыгнул и оглянулся, выхватывая палочку из-за пояса. Друзья замерли, прикрывая его собой. А перед ними стоял с выпученными глазами и перекошенным лицом тот самый серый мужчина, которого недавно привела целительница. Только серым он больше не был. Теперь лицо его, вытянутое и худое, отражало целый спектр красок. От ужаса и паники, то гнева и истерики.
- Мистер… – разумеется, первой опомнилась Роза. Мия за ее спиной уже держала палочку наготове, глаза ее стали круглыми и полными огня. Такой же она была там, в лесу с пауками. Такой она становилась, когда видела нечто, что ей угрожало. Джеймс же опустил свою палочку. Это просто больной напуганный человек, это не опасность. Он не знал, как объяснить это Мие, не спровоцировав ее случайно на атаку.
- Вы! Вы! Вы! – вопил мужчина, преграждая им путь. Дил за спиной Розы сжался, будто надеялся исчезнуть.
- Пожалуйста, сэр, успокойтесь, - миролюбиво произнесла Роза. – Мы не причиним вам вреда. Нам просто нужно пройти.
Джеймс подумал, что должен сделать что-то, сказать, заступиться за сестру, взять инициативу в свои руки. Ведь он здесь старший.
«- Не веди себя так, будто ты старше и умнее меня.
- Но это так и есть».
- Присядьте. Это ваша пост… Ох!
Джеймс моментально собрался и вновь стиснул палочку – это восклицанье сестры было полно эмоций, заставивших его напрячься.
- Что? – вместо него среагировала Мия.
Роза оглянулась, и лицо ее было бледным от шока, а на щеках еще блестели слезы. Но взгляд был абсолютно ясным.
- Взгляните на табличку, - выпалила она все тем же пораженным тоном. – Джеймс…
Джеймс повернул голову к пустующей кровати. Небольшие черные буквы над ней гласили «Т.Т. Вандерссон».
И?
Он вернул непонимающий взгляд Розе. И та закатила глаза.
- Вандерссон! Тиберий Вандерссон! Господи, Джеймс, статья!
Что?
Он бы сказал это, если бы мог.
- Не может быть, - вздох Дила, наверное, был слышен на другом конце Лондона. А вот Джеймс все еще не мог собраться. Слишком много было всего внутри, чтобы мозг начал нормально функционировать. Вот поэтому Поттер всегда и недолюбливал чувства. Они заглушали разум и делали из людей идиотов. Он яркий тому пример.