Кратчайшее расстояние (СИ) - Панина Валерия. Страница 34

   - Этой штуковиной ты точно не много не накопаешь. И вообще, может, самолетики мы пойдем запускать, а мужики пусть пороют?

   - Катя, все феминистки в мире тебя сейчас осуждают. Но я - нет!

   - Девчонки, - крикнула сверху Оля. - Здесь отверстие в верхнем камне! Глубокое. Диаметр около пяти сантиметров. Надо бы тонкий щуп, прут какой-нибудь... - и Ольга ловко соскользнула вниз по хитро закрепленному тросу.

   Мы провели на плато неделю. Соединенными усилиями современных технических средств и проверенного веками ручного труда удалось добраться до основания. На глубине четырех метров с восточной стороны в пирамиду была вмурована каменная плита, сплошь покрытая египетскими петроглифами.

   - Игорь, я чувствую, я знаю, что здесь есть что-то еще, - дрожа от волнения, говорила я, глядя на нее.

   - Что, думаешь, надо попробовать ее сдвинуть?

   Я закивала часто-часто.

   Затея казалась совершенно безнадежной. Ходили вокруг да около, долбили, чуть ли не бурить пытались. Потом со зла кто-то из мужиков взял и долбанул кувалдой прямо над плитой. Посыпалась каменная крошка, между камнями появились трещины. Обрадовались, накинулись, навалились, отскребли.

   - Ни хрена себе, - высказался Артем. И мы все готовы были подписаться под его словами.

  Глава 14. Déjà vu.

   В гостинице мы были в среду к обеду. Вы наверняка ждете, что я как обычно буду рассказывать про 'поесть и помыться', так вот - промолчу. А он появился аккурат к завтраку. Он - улыбчивый молодой человек в штатском. Глаза у улыбчивого умные, взгляд тяжелый.

   - Марк Нетесин, ваш коллега, занимаюсь изучением и анализом ваших находок. Не возражаете, я присоединюсь? - оперативно набрал себе еды, подтащил от соседнего столика стул, уселся. - Приятного аппетита. Сейчас подъедет Глеб Логунов, кое-что обсудим и на плато.

   - Сами хотите убедиться? - мы переглянулись.

   - Что-то вроде того. О, кормят недурственно!

   Минут через сорок.

   - Угораздило меня с вами связаться, - качал головой Логунов, подписывая очередную бумажку. - Как в кино, что ли, получается - чихнул француз, известно кардиналу?

   - Ты смотри, что подписываешь, - порекомендовал ему профессионал. - А то поедешь на выходные в дружественную Скандинавию, а тебя на границе за жабры...

   - Игорь, твоя жена счас шутит, да?

   - Она, Глеб, всегда шутит, но вот именно сейчас - абсолютно серьёзна, - ответил за Игоря Артем и ободряюще похлопал друга по плечу.

   Пирамида выглядела точь-в точь так, как день назад. И дисковод был на месте. Какой дисковод? Обыкновенный, как у вас в ПК или ноуте, только каменный и диаметр нестандартный, как раз под марсианский диск. Его, собственно и привез Марк.

   Нетесин достал чемоданчик, по виду с серьезной защитой, из него диск, протянул Игорю.

   - Это ведь вы его извлекли? - надо же, артист, можно подумать, что он все наши записи покадрово не знает. - Думаю, лучше будет, если вы его и вставите.

   - Чем лучше? - спросила я прежде, чем могла подумать. Сомнительно, что этот 'коллега' заботится о выполнении почетной обязанности. - Это значение какое-то имеет?

   - Возможно, диск обладает памятью, - туманно пояснил Марк. Прежде, чем я ударилась в пространное уточнение (а я собиралась), Игорь забрал пластину, спустился по приставной лестнице в траншею.

   - Постой, - крикнула я, кидаясь следом. - Я с тобой хочу.

   - Мила, нет, - приказал командир. - Артем, спускайся. Раз уж так, повторим мизансцену.

   Мы стояли наверху и смотрели, как Игорь проводит перчаткой по круглой выемке, смахивая каменную крошку. Сама впадина была гладкой и ровной, как будто вылитой в скале. Я не верила, что что-то заработает, и смотрела с большой долей скептицизма. Рядом со мной Марк установил камеру, какой-то довольно компактный прибор, включил ноутбук. Показания записывать будет? Какие, интересно?

   Игорь что-то сказал Артему, приложил диск, на секунду задержал руку, опасаясь, что он упадет - держаться ему там было абсолютно не на чем. Но ведь там, на марсианской пирамиде, тоже не было ни штыря, ни креплений каких-то, когда Игорь его нашел? Не успела я додумать, как Игорь руку убрал, а диск остался, словно прилипнув.

   - Ну что, прошлый раз пароль был Солнце-Земля-Марс. Будем надеяться, что не сменили, - с этими словами Игорь начал нажимать символы.

   Звук ударил, заставляя зажать уши, скорчиться. Опять! Когда пришла в себя, первое, что увидела, невозмутимого Нетесина в наушниках. Нет, ну не сволочь ли? Ринулась по лестнице, догоняя Катю.

   - Стойте, куда? - окликнул снизу Игорь. - Мы поднимемся сейчас.

   Карабкаясь обратно по десяти ступенькам, по которым успела спуститься, явственно услышала щелчок и оглянулась. В подставленную ладонь моего генерала упал диск. Глеб сидел на краю ямы с ошалелым видом. Посмотрел на нас, как зеленые насаждения на саранчу, но все же руку, помогая подняться, подал. Джентльмен!

   - Если вы немедленно не объясните, что происходит... - я двинулась на нашего визитера.

   - Мила, спокойно, - удержал меня командир. - Не надо рукоприкладства. Я думаю, господин Нетесин понимает, что мы не позволим использовать нас втемную.

   - Я не уполномочен обсуждать с кем-либо совершенно секретную информацию, - миролюбиво заверил нас Нетесин, опасливо поглядывая на меня и заодно на Катю, тоже имевшую вид разъяренной амазонки. - Но в ближайшее время вы получите вызов в городок, и сможете задать все интересующие вас вопросы.

   - Какое отношение городок имеет... - я оборвала себя на полуслове. Лучше о другом спрошу.

   - Скажите, Марк, а почему вы не захватили наушники и для нас? Или хотя бы не предупредили?

   Точно артист. Как раскаяние играет!

   На настойчивые предложения Глеба остаться еще на неделю, половить рыбу, посмотреть красоты полуострова, Русановы согласились, а мы ответили вежливым отказом. Если уж отдыхать за полярным кругом, так можно было и у родителей остаться. К теплому морю тоже не получится...

   - Игорь, поехали в Питер? А оттуда можно в Псков, в Новгород Великий, в Старую Ладогу? Машину напрокат возьмем. Покажешь мне свою альма-матер. Я там была, в Питере, два раза, но я от него никогда не устану.

   - Как хочешь, Мила.

   - Что значит 'как хочешь'? А ты не хочешь, что ли? Тебе все равно?

   - Мила, как с тобой сложно иногда. Что ты к словам цепляешься? Ты предложила, я согласился. Что я должен был сказать: 'Я сам мечтал, но стеснялся предложить?'

   Пожалела, что не могу уподобиться героине одной замечательной книжки и метнуть в мужа что-нибудь колюще-режущее или тупое и твердое. Она, конечно, проблемы этим тоже не решала, но хоть душу отводила.

   - Мог бы сказать 'отличная идея' и 'давай еще туда-то и сюда-то поедем'. Теперь можешь не говорить, поздно. Я обиделась.

   - Так в Питер мы полетим или нет?

   - Как хочешь.

   В глубокой обиде сходила с мужем на прощальный ужин к Логуновым, прогулялась в компании по ночному городу, собрала вещи. Даже мылась обиженная. И любовью пыталась заниматься тоже. Но не получилось. Обижаться. А вы про другое подумали, да?

   Санкт-Петербург был все тот же. Благородный, просторный, светлый, ветреный и мокрый. Нева рябила серыми льдинками, Исаакию и игле Петропавловки вовсе не нужно было Солнце, они и так сияли, вдрызг разбивая тучи. Как же я соскучилась! Я обнимала любимого, болтала, молчала, дышала стылой сыростью и мне казалось, что так пахнет счастье.

   Что такое холод и слякоть? Повод зайти в любимое кафе-пекарню, взять гречишного хлеба и густого сырного супа, крохотных пирожных и большую кружку умопомрачительно пахнущего кофе, смотреть на забрызганное дождем стекло и потихоньку согреваться. Гулять вдвоем, промокнуть, залезть под горячий душ, а потом вдвоем под толстое одеяло, прижиматься к любимому, целовать и заигрывать. Кричать, не боясь, что услышат - стены толстые, и вообще наплевать, у нас медовый месяц, а мне так надоело сдерживаться! Мне тридцать пять, я люблю мужа, он любит меня, и у нас вся жизнь впереди.