Искажающие реальность 4 (СИ) - Атаманов Михаил Александрович. Страница 31

Я глубоко вздохнул и начал разжёвывать своему подчинённому вроде бы очевидную вещь:

– Хорошо, ты хотел начистоту. А ты не задумывался над тем, что причина, по которой наши бойцы зубами вцепились в этот холм и не могут отступить, совсем иная? Просто эту причину нельзя было озвучивать в эфире, чтобы не информировать вполне возможно сумевшего разобраться с нашим шифрованием противника о своей слабости. Посмотри ещё раз на карту. Десятки километров болот. И каждый погибший боец, будь точка респа у него далеко на севере в безопасных зонах, вынужден следующие сутки, а то и двое суток, по пояс в грязи догонять далеко ушедших своих, преследующих отступающего противника. И единственный сухой островок, служащий опорной точкой для дальнейшего продвижения на юг…

– У «Второго Легиона» там точки респауна!!! – перебив меня, выпалил Пилот Звездолёта, глаза его были расширены от ужаса. – Они просто не могут уйти!!!

– Именно! И поэтому мы им поможем, несмотря на большой риск. Готовься к посадке!

Дмитрий Желтов с сильно озадаченным выражением лица вернулся в своё пилотское кресло и, с закрытыми глазами откинувшись на спинку, принялся разминать пальцы и что-то беззвучно шептать – не то проговаривал последовательность действий при посадке, не то молился. Я же включил микрофон, настроившись на семнадцатый канал:

– Говорит герд Комар, номер четырнадцать семьдесят. «Второму Легиону»! Нахожусь на орбите прямо над вами. Укажите сигнальными ракетами цели для уничтожения! Удерживайте холм и расчистите от кустов площадку размерами тридцать на пятнадцать. Сложите всё ценное оборудование на уцелевший «Пересвет» и будьте готовы к эвакуации.

Авторитет повышен до 51!

Авторитет повышен до 52!

– Комар!!! Ты даже не представляешь, как мы рады тебя слышать!!! – не знаю, чей это был голос, но восторг этого юноши был совершенно искренним. А вот затем…

– Ро’ти парт герд Комар Ла-Фин, проло’ун ми вайедде Минно-О. Авари рико инти ун вае гэкхо.

Сильный уверенный голос принадлежал мужчине средних лет. Вообще-то, принцесса Минн-О начала обучать меня языку своего народа, даже провела уже три урока, вот только мои знания по-прежнему были крайне далёкими от совершенства. Всё, что я понял – меня официально поприветствовали, назвав уважаемым членом рода Ла-Фин и супругом Минн-О. А затем… вот тут я, признаться, не понял. Что-то связанное с гэкхо, только вот что? Я прикрыл микрофон рукой и шепнул Дмитрию Желтову как можно скорее привести сюда на мостик мою походную супругу Минн-О Ла-Фин, чтобы она помогла в переводе.

Пока пилот бегал за Минн-О, в полнейшей тишине общего канала, вообще-то считавшегося секретным и защищённым, я попытался обратиться к неожиданному собеседнику:

– Ро’ти парт герд Уй-Така. Ену по тим (я не ошибся)?

Навык Космолингвистика повышен до восемьдесят четвёртого уровня!

В ответ раздался довольный смех, затем собеседник подтвердил, что я не ошибся в своём предположении. Далее последовала очень длинная фраза, или скорее даже монолог, который я не разобрал. К счастью, подоспевшая Минн-О Ла-Фин перевела его для меня:

– Герд Уй-Така признаёт, что у тебя получилось его удивить, а это удавалось очень и очень немногим. Что же, расклад сил с твоим появлением изменился, сейчас обе стороны конфликта стали способны нанести очень серьёзные и даже невосполнимые потери друг другу, что в целом ослабляет Землю перед внешней угрозой. А потому генерал Уй-Така предлагает вернуться к более раннему предложению встретиться на нейтральной территории. Например, в космопорте гэкхо через три часа. Быстрее не получится, так как генералу требуется время, чтобы добраться до космопорта. Если герд Комар согласен на переговоры, «Тёмная Фракция» позволит беспрепятственно уйти из ловушки бойцам «Второго Легиона» и даже вывезти повреждённую технику. А также остановит наступление в «Карелии», хотя нода уже фактически захвачена. И с этой самой минуты ровно на двадцать четыре часа объявляется перемирие, гарантами соблюдения которого генерал Уй-Така предлагает призвать гэкхо. 

Наверное, такие важные решения нужно было согласовывать с руководителем фракции. С другой стороны, я такой же герд, как и Иван Лозовский, да и на переговоры приглашали именно меня, а не моего коллегу по фракции. И потому я ответил лидеру «Тёмной Фракции», что согласен встретиться с ним, только уточнил условия:

– В зале на втором этаже космопорта гэкхо через три часа. Без оружия, и с каждой стороны не более трёх представителей. Также в качестве наблюдателя будет присутствовать дипломат гэкхо Коста Дыхш.

Глава одиннадцатая. Аварийная посадка

Сообщение о начале перемирия было воспринято неоднозначно. Нет, чудом выжившие в окружении без внешней поддержки и с закончившимися боеприпасами бойцы «Второго Легиона» совершенно искренне ликовали, их восторженные возгласы долго ещё раздавались в канале. А вот Имран, Эдуард Бойко и Дмитрий Желтов совершенно не поняли моих действий. Пилот Звездолёта, со всей возможной почтительностью обращаясь к статусному игроку, задал вполне логичный вопрос:

– Капитан, почему бы сперва не посбивать все вражеские антигравы и не уничтожить всё, что только возможно уничтожить, а только после этого соглашаться на мирные переговоры?

Примерно тот же самый вопрос задал мне и лидер фракции герд Иван Лозовский, вот только он даже не пытался сдерживаться и в весьма резких выражениях высказал своё недовольство моим своеволием и излишней самостоятельностью. Была у Дипломата фракции ещё одна причина для недовольства: он никак не успевал за три часа добраться до космопорта, а потому важнейшие переговоры с «Тёмной Фракцией» должны были пройти без его участия.

И членам своей команды, и директору я ответил примерно одно и то же. Как это ни прискорбно, но выяснилась недостаточная эффективность фрегата для орбитальной бомбардировки. Противнику совершенно незачем об этом знать, но у меня вовсе не линкор и не тяжёлый крейсер с их мощными орудиями. На моём звездолёте всего три лазерные турели, причём их мощности недостаточно для уничтожения чего-либо крепче легкобронированного летательного аппарата. Даже танки «Сио-Ку-Тати» пришлось долбить несколько раз, прежде чем техника взорвалась, а уж уничтожение каждого ДОТа и железобетонного укрепления и вовсе заняло бы целый час. За это время «Второй Легион» был бы уничтожен, как и лояльные нам помогавшие держать оборону кентавры и дриады.

К тому же легко сказать «уничтожить вражеские антигравы», на практике же с этим возникла серьёзная проблема. С помощью сканирующих систем я достаточно быстро нашёл три «Сио-Ми-Дори» из восьми оставшихся у «Тёмной Фракции», вот только стояли они… в космопорте гэкхо! Очевидно, сюзерены не позволили бы атаку своей ноды. И при всём старании я не смог отыскать оставшиеся пять антигравов – их не оказалось ни в центральной ноде «Тёмной Фракции», ни на аэродроме в гексагоне «Золотая Равнина», ни в других соседних нодах. То ли на ночь летающие штурмовики укрыли где-то в глубоких подземных ангарах, благо скал и узких расщелин на территории «Тёмной Фракции» хватало в избытке. То ли враг успел учесть негативный опыт уничтоженных над морем пяти летательных аппаратов и срочно отвёл быструю технику как можно дальше от места конфликта.

Третью причину принятого решения я не стал озвучивать в эфире, хотя она была даже более важной, чем две предыдущие. Через вышедшего из игры Эдуарда Бойко я передал директорам фракции, что у «Тёмной Фракции» имеются рычаги влияния не только в виртуальном мире, и чрезвычайная ситуация под Куполом служит хорошим тому примером. Следующая склянка с опасной болезнью может быть вскрыта где угодно, в том числе в любом из земных городов-мегаполисов, и если мирные переговоры воспрепятствуют этому, такой возможностью нужно пользоваться. Как передал вернувшийся на звездолёт Космодесантник, руководитель фракции хоть и скрипел зубами с досады, но всё же подтвердил мои полномочия вести переговоры с противником.