Опиум в моём сердце (СИ) - Франц Анастасия. Страница 15

— Я хочу тебя маленькая..

— Так сделай же это, любимый..

— Настя..

Меня нежно опускают на пол и быстро снимают штаны, я тоже самое проделываю с его джинсами, и вот мы обнажены оба.

— Моя сладкая..- приподнимает меня за бёдра, а я ухватываюсь за его тело, а руками обнимаю за шею.

— Я обречена любить тебя вечно, — шепчу в губы в месте с тем, как чувствую в меня медленно проникают, а потом резких толчок и я задыхаюсь.

— Ты мой опиум, — прикусывает жилку на шее, двигаясь во мне медленно, растягивая тугой узел в низу. Как же божественно чувствовать его в себе, делить на двоих одно дыхание. — Посмотри на меня, я хочу видеть твои глаза, — открываю и смотрю в самую глубь его голубых глаз, словно в океан.

Толчки в меня то ускоряются, то замедляются, а я смотрю в его глаза, а дыхание касается его губ, вдыхая в унисон. Пульс зашкаливает, я уже царапаю его плечи, руки, грудь, хочу чувствовать его ближе, глубже, чтобы до конца, до самой галактики.

— Тобиас, пожалуйста, быстрее, — прошу, и он исполняет погружаясь резче, глубже. Издаю стон, прикрывая глаза от волны наслаждения, что чувствую.

— Не закрывая глаза, смотри на меня, — требует мой мальчик, тяжело дыша, а я не могу открыть глаза, всё тело онемело, даже ответить ничего не могу. Меня пробирает озноб с каждый его толчком во мне. — Настя, — кусает за плечо. — Открой глаза! — Кое- как открываю затуманенные негой взор и смотрю, задыхаясь. Кислорода не хватает, и я хватаю ртом воздух. Вот они глаза передо мной, которые я так люблю — Ты веришь, что люблю? — а я не могу ответить, язык онемел, как будто забыла все слова и буквы. Тобиас замедляет движения.

— Быстрее, — прошу его.

— Пока не ответишь, не получишь сладкого.

— Да… Пожалуйста Тобиас… - кусаю его за губу, получая свою дозу кайфа, счастья.

— Я дышу одним тобой…

— Люблю… люблю… люблю… — шепчет в мои онемевшие губы, а потом нежно и сладко- сладко целует.

Стою перед зеркалом, одевая своё изумрудное платье выше колен. Оно облегает мою стройную фигуру, словно вторая кожа. Пытаюсь застегнуть молнию сзади, но не получает, как вижу в зеркале отражение парня. Он подходит сзади, кладёт свои пальцы за застёжку и медленно застёгивает её, задевая при этом пальцами мою кожу на спине. Меня пробирает ток, прикрываю глаза.

Тобиас нежно берёт мои волосы и откидывает на одно плечо, целуя в шею.

— Ты самое красивое создание на свете, — шепчет. От его голоса внутри скапливаются бабочки, порхают, задевая внутри кожу живота.

— Ты преувеличиваешь.

— Ни сколько. Ты у меня красавица.

Сегодня мы идём на ужин к его родителям. Я так боюсь, вдруг они меня не примут.

Мы сели в его спортивную машину, а меня всю пробирает дрожь. Сжимаю пальцами конец платья, как поверх них ложится большая рука и сжимает мои маленькие пальчики. Я поднимаю голову вверх, и встречаюсь с добрыми, ласковыми глаза, цвета моря, и утопаю.

— Не бойся, я с тобой. Они уже тебя любят, — берёт одну мою руку и целует в ладошку. — А я люблю тебя, — внутри растекается тепло, рядом с этим парнем, я самая счастлива. Огибаю коробку переключения скорости и прижимаюсь к его губам в нежном поцелуе.

— Спасибо, что ты есть! — И это действительно так, я благодарна Богу, что он есть в моей жизни.

Всю дорогу он сжимал мою руку в своей, а я поглаживала его костяшки пальцев, периодически целуя.

Мы подъехали к большому дому, сердце вновь забилось. На ватных ногах вышла из машины, Тобиас взял меня за руку и повёл ко входу в дом, я всё сильнее сжимала его руку. Открыла нам женщина лет сорока.

— Здравствуйте, господин, — поприветствовали Тобиаса, а я забилась птичкой, словно в клетке.

— Здравствуйте! Родители дома?

— Да, все уже ждут вас.

— Хорошо, — вошёл в дом, тяня меня за собой, а я плелась вслед за ним.

Мы вошли в гостиную. Она была огромная, я такую видела только в фильмах. Дом Тобиаса тоже большой, но не настолько. Как только услышала голоса, спряталась за его спину.

— Здравствуй сын, — к нам вышел мужчина лет пятидесяти и женщина, красивая такая. И я смотрю на себя, такая маленькая, я совсем им не подхожу. Не подхожу этому дому, этой семье, от осознавания этого мне стало больно, и из глаз чуть не потекли слёзы.

— Здравствуй, отец, — протянул руку для пожатия. — Привет мам, — улыбнулся он.

— Привет, сынок, а кто это маленькое создание? — она посмотрела на меня, а я спряталась за его спину, боясь.

— Ну малышка, не бойся. Мы тебя не укусим, — Тобиас чуть слышно рассмеялся, повернулся ко мне, сгрёб в охапку и прижал к себе.

— Родители, вы пугаете, мою маленькую, — целует в макушку. — Девочка моя, не бойся, — шепчет в ухо. Я смотрю в его глаза и мне становится легче, я поворачиваюсь в сторону его родителей и тихо, словно мышка говорю, — Здравствуйте, я Настя.

— Привет, Настюша. Не бойся нас, мы тебя не обидим, — отвечает мама парня, я мило улыбаюсь, на что женщина отвечает мне тем же.

Она направляется ко мне, отодвигает руки сына и обнимает меня и я чувствую тепло, то которое никогда не давали мне мои родители. Я в ответ крепче обнимаю её. Зря, я боялась. Они приняли меня, и моё сердце радуется.

Ужин прошёл великолепно, мы разговаривали, смеялись. Я поняла вот она моя семья. Уже под конец ужина меня позвала с собой мама парня, я вздрогнула, но пошла в след за ней.

Мы сели в маленькой, уютной комнатке, точнее в библиотеке. Никогда не видела столько много книг, глаза загорелись огоньком, как бы я хотела всё это прочитать. Провела подушечками пальцев по каждом книге, улыбаясь.

— Ты любишь читать? — спросила женщина.

— Очень, — повернула к ней голову и вижу в её глазах любовь, тепло.

— Присядем детка, — показала она на два кресла, что стояли недалеко от большого во всю стенку окна. Я послушалась и села в одно из них. Минуту погодя она начала.

— Я знаю, как тебе пришлось нелегко там в России. Нам сын всё рассказал, — я резко вздохнула. Ну вот, сейчас она скажет, что я не подхожу её сыну и мне придётся покинуть его, покинуть эту страну, где моё счастье, мой дом, и вернуться туда, где я буду погибать, но уже не от слов и рук матери, а от нехватки его рядом, того, кто теперь часть меня, мой мир, моя вселенная. И без него я просто погибну, умру.

— И знаешь, я никогда не видела его таким, — она улыбнулась. — Ты чудесная девочка, и мне очень жаль, что у тебя была такая жизнь. Мы вместе с отцом, рады, что ты появилась в жизни нашего сына. И мы так же любим тебя, как и наш сын, и попытаемся дать того, чего не дали тебе родители. Спасибо тебе, что любишь нашего сына, — у меня от таких слов потекли слёзы. Не могла больше сдерживаться и заплакала, уткнувшись в руки, как в ту же секунду почувствовала, как меня обняли, а я обняла в ответ, и меня просто прорвало. Я плакала, не могла остановиться. — Настюш, не плачь, — она гладила меня по голове, успокаивая, и постепенно успокоилась, подняла на неё свои заплаканные глаза.

— Спасибо! Я очень люблю вашего сына. Больше жизни, люблю.

— Я знаю, детка.

Мы ещё немного посидели, поговорили и пошли к нашим мужчинам. Всё таки эта настоящая семья, и я рада, что теперь они у меня есть и я не одна.

Из дома мы вышли счастливые. Меня обнимали за плечи.

— Вот, а ты боялась, маленькая, — притянул к своей груди, поцеловал в макушку, а я лишь сильнее обняла его талию, пряча лицо в шее, вдыхая любимый запах мужчины.

— Я люблю тебя.

— Мой опиум..

После вечера, его родители звонили мне чуть ли не каждый день, волнуясь и переживаю. Раза два в неделю приезжала его мама и мы сидели на кухне, пили тёплый кофе, разговариваю обо всём на свете. Я рассказывала про своё детство, как жила в России, она же про Тобиаса, когда он был маленьким. Было весело слушать истории, и узнавать что- то новое о любимом.

Но, к сожалению не всё бывает так хорошо на первый взгляд. Друзья Тобиаса, вот что меня огорчало. Многие меня приняли, но всё же смотрели косо, а некоторые выражали протест и даже пытались вразумить парня, на что получили в челюсть от него. Я испугалась и выбежала на улицу. Слёзы текли ручьём, мне было так больно, что внутри всё разрывалось от понимания того, что я не пара Тобиасу.