Там, где нас не ждут - Москаленко Юрий "Мюн". Страница 3

Скинул с головы тряпку — и остолбенел!

Шок — это по-нашему!

Я стоял на коленках под деревянной «колхозной» телегой, причем большие колеса были тоже полностью деревянные. Вокруг сумерки и грандиозная драка. Длинная вереница из телег и кибиток, таких как в кино про цыган показывали, и вокруг них идет яростная рубка. Да-да, именно рубка: мелькают большие топоры, их я различил довольно отчетливо, и небольшие, примерно с метр, металлические полоски, наверное, сабли или мечи. Человек тридцать-сорок с остервенением мутузят друг друга, выкрикивая непонятные слова, наполненные дикой злобой. Люди одеты не понять во что, какие-то балахоны, а поверху отсвечивает металлическим… да неужто кольчуги или латы? Ну и дела!

С ужасом я рассмотрел лежащих вокруг телег людей в разных позах, некоторые из них кричали от боли и звали на помощь.

Метрах в двух от меня пытался встать детина, широкий как шкаф, что-то бубня себе под нос; его мотало из стороны в сторону. Меня вырвало — у него по локоть не было руки, и из обрубка хлестала кровь. Я оглянулся назад: картина та же, плюс к ней — соседняя телега весело разгорается ярким пламенем. На фоне зарождающегося зарева отчетливо видно безвольно свисающую с телеги человеческую фигуру.

Месиво из мертвых людей: разрубленных, с отрубленными конечностями, обезглавленных, обгорелых и обугленных… Картина не для слабонервных. Я чувствовал, что волосы стоят дыбом, меня сильно трясло, зубы отбивали чечетку.

Меня вырвало, и после того, как я опорожнил желудок, вязкая слюна текла изо рта на подбородок. Тряпка, которую от испытанного шока стащил с головы и зажал в руке, пригодилась. Поднес к лицу, чтобы вытереть рот — и второй раз остолбенел. Теперь уже не от вида крови и бойни.

Рука — не моя! Маленькая, тонкая, детская.

— А-а-а! — истошный крик вырвался из моего горла.

Беспамятство…

ГЛАВА 3

Второе пробуждение было похоже на первое почти один в один. Шум, крики, стоны. Непонятные шлепки и глухие удары. Открывать глаза я не спешил, хотя, наверное, можно — свет через веки не бьет, темно; похоже, наступила ночь. Полежу, подумаю.

Вылетал на самолете. Выпил, заснул, а очнулся — где? Вернее, в чем или в чьем теле? Где мое? А то, что я не у себя, это даже лежа с закрытыми глазами понимаю. Вот звучащую отовсюду речь — не понимаю; к тому же у нас поздняя осень, а тут лежу на земле ночью — и не замерз… даже, я бы сказал, жарко, вернее, душно.

Доносящиеся с разных сторон крики и стоны начали навевать определенные ассоциации.

Ба-а! Да у нас теперь пьянка и, похоже, что оргия. Ну-ка, ну-ка…

Приоткрываю глаза, аккуратно, чтобы, если кто плохой рядом, не заметил, что я очнулся.

Так, и что мы имеем? Особо ничего не разглядеть.

Немного приподнимаю голову: ага, нахожусь на том же самом месте. Телега сзади, видно, прогорела, так как отблесков огня не видно, а вот дым и характерное зловоние горелого мяса присутствует. Но пока терпимо. Света от разведенных костров, расположенных метрах в двадцати от меня и друг от друга, едва достаточно, чтобы рассмотреть удручающую картину.

Победители веселятся, гуляют и развлекаются. От костров слышатся смех, песни и пьяные разборки и споры. Немного в стороне от костров пьяные уроды насилуют женщин. Все поставлено на поток — один закончил, тут же пристраивается следующий. Стоны — надрывные, крики — отчаянные.

Уроды!.. Мне бы пулемет — покрошил бы всех!

Видно плохо, и детали различить не могу, не могу рассмотреть даже лиц победителей. По росту видно, что здоровенные бугаи, голоса грубые, речь каркающая. Но попадаются и совсем мелкие, я думал, что дети, но нет, вино или что там у них хлещут не хуже здоровяков, а вот к женщинам их почему-то не допускают. Слева девчонка перешла на сплошной крик, меня аж до костей пробрало. А эти уроды смеются и, видно, репликами подбадривают любителей жесткача. Присмотрелся к одному из костров — как раз ветер подул с моей стороны…

Господи!..

На вертеле над костром — маленькое человеческое тело, видимо, ребенок. Это каннибалы.

Спазм в горле, опускаю голову. Продышаться.

Валить отсюда надо, и притом в темпе. Сожрут ведь, гады, и пожить не успею. Можно сказать, только начал, а тут сразу и конец… Да-а! Бежать надо, а как? Двадцать метров — это не расстояние, заметят — и все. Но и ждать бесконечно нельзя. Прикончат.

Вдруг где-то рядом, сбоку, раздался истошный крик. Громкий, истерический, тонкий.

Да что же это такое делается?!

Немного привстав на локте, повернул голову в сторону, откуда раздался крик.

Ублюдки, ребенка, парнишку-то зачем? Вам что, девок для этого мало?.. хотя и девчонок-то зачем так?..

И снова волосы дыбом.

Это что же, меня тоже такое ждет?

Спокойно, сорвешься — ты точно труп. Надо уходить, никто не поможет, но как? Огнестрельного оружия нет, а с этим железом я делать ничего не умею, да если бы и умел, то не смог бы, силы не те.

Полежал без движения еще с полчаса, притворившись, что без сознания. Мимо шустрили мелкие из числа победителей. Осматривали телеги, собирали добычу, складывали найденное добро возле одного из костров. До моей телеги очередь дошла минут через двадцать, видно, была она в очереди на досмотр в самом конце.

Маленький пигмей, ростом чуть выше меня теперешнего, что-то подвывая себе под нос, копошился в телеге, извлекая всякое барахло, рассматривал, а потом кидал себе под ноги.

Прикрыв глаза, я со страхом и сильным нервным напряжением следил за этим непонятным субъектом. Он не очень похож на человека. Туловище, руки, ноги — да, а вот голова…

Уши торчком похожи на волчьи, морда вытянутая, клыки, немного выступающие за верхнюю губу, глаза круглые, как у поросенка, щечки розовенькие с ямочками, прямо красна девица. Короче, экземпляр.

Куда я попал? Дикий страх буквально парализовал меня. Я еще понимаю, людоеды — может, мяса здесь не хватает, с животным белком напряг, религия заставляет… но такое…

Между тем чудик окончил осмотр, нагнулся за отобранной добычей и увидел меня, «бездыханного». Пауза немного затянулась.

Поднимет крик, что нашел еще одного маленького, — и мне точно хана!

Эта сволочь поозиралась, покрутила головой по сторонам, прикидывая что-то в уме: видимо, у него созрел какой-то план насчет меня, аж слюна потекла изо рта.

Сильно, гад, обрадовался…

Я лежал тихо, боясь пошевелиться, от жуткого страха бросило в озноб. Сбросив барахло кучей так, чтобы закрывало меня со стороны костров, мелкий негодник не спеша обошел телегу, наклонился, схватил мои руки за запястья и тихонечко, крадучись, потащил в сторону леса… Да, я вам скажу, ощущения не из приятных — собрать на голову столько шишек за раз. Я готов был загрызть носильщика, вернее сказать, волочильщика, но терпел, надеясь, что этот индивидуум оттащит меня подальше от веселой компании. Похоже, он и сам боялся своих старших товарищей: забрал у них свежее, вкусное, молодое мясо… и потому с усердием, немного увеличив скорость, тащил меня в одном ему известном направлении.

Пока я «ехал», успел рассмотреть местное ночное небо. Оно было затянуто облаками или тучами, луна на небосводе отсутствовала, звездную карту составить и сверить с земной я не смог. Будем надеяться, что повезет и я увижу местные звезды.

Пропахал я за своим «трактором» в качестве плуга метров сто, не меньше, и стоянку этот гад нашел хорошую. Дно небольшого сухого оврага, песчаное и довольно ровное. Между тем мой похититель остановился, довольно хрюкнув себе под нос, отпустил мои руки, уселся рядом отдохнуть и принялся раздеваться, скидывая с себя амуницию, оружие, а следом и одежду.

Я медленно сатанел. Этот ушастый собирался мной позабавиться. Видимо, он меня абсолютно не боялся: поворачивался спиной, раскидал вещи и амуницию вокруг стоянки. Оружие, правда, откинул в сторону, оставив себе большой тесак. Все это время я лихорадочно думал, как вылезти из этой анекдотичной, но совсем не смешной ситуации. Если эта мразь меня свяжет — то всё. Бросаться на него сейчас бесполезно. Он наверняка намного превосходит меня в силе и опыте. Он воин, хоть и маленького роста, но жилистый и выносливый. Что же делать? Всплеск отчаяния на мгновение захватил меня, и я дернулся. Реакция у этого хорька поразительная: он резко подскочил, в движении развернув корпус, одной рукой прижал тесак к моему горлу, а другой схватил за шиворот.