Неприрученный вампир (ЛП) - Бакстер Кейт. Страница 40
— Мне нужно трахнуть тебя, Шелль. Теперь.
***
«Боги, ее укус…»
Гуннар никогда бы не подумал, что этот акт мог быть настолько эротичным. Что это доставит ему столько удовольствия. Приятный порыв наступил по пятам от сиюминутного укуса. Он наполнял его тело теплом, заставляя покалывать конечности. Это опьянило его. Кружило голову. И придавало ему силу, которая соперничала с маршем на битву. Это связывало Гуннара с частью его самого, которую он считал давно прирученной течением времени.
Запах ее возбуждения сводил его волка с ума. Животное поднялось на поверхность разума Гуннара, опасно близко к точке, где их две личности сливались в одну. Он поднял Шелль на руки, пока целовал. Ее ноги обернулись вокруг его туловища и сцепились за спиной. Несколько шагов, и она прижалась к стене, и Гуннар рванул домой.
— О, Боги, Гуннар.
Хриплый тембр ее голоса был всей поддержкой, в которой он нуждался. Ее желание подпитывало его похоть, и он полностью вышел, чтобы снова позволить себе удовольствие от вторжения. Гуннар никогда не знал, что может хотеть так отчаянно.
С каждым мощным толчком бедер Шелль издавала стон. Причудливая работа, висящая на стене, грохотала, но Гуннар не обращал на нее внимания.
— Сильнее, — ее команда была дикой, отчаянной, и у него не было выбора, кроме как выполнить ее. — Глубже, — мужчина не мог быть достаточно глубоко, чтобы удовлетворить их обоих. Желание сбивало, превращаясь в лихорадочные толчки, и Гуннар сжал зубы, увеличивая темп. — Еще! Не останавливайся, Гуннар. Боги, мне нужно кончить!
Мошонку Гуннара хорошо сдавило. Его член пульсировал и раздувался внутри нее. Внутренние стенки Шелль крепко сжимали его, так мокро и бархатно нежно. Ее ногти впились в его плечи, когда она уткнулась лицом ему в горло. Все в животе сжалось, когда он понял, что она собирается делать, и он схватил ее за волосы и подтолкнул ближе.
— Да, Шелль, — прорычал он. — Сделай это.
Его кожа разошлась под острым, как бритва, давлением ее клыков, и Гуннар был переполнен чувствами. Он дико толкал, загоняя глубоко каждый дюйм бедрами. Он запрокинул голову назад, и крик вырвался из его горла, когда мужчина кончил. Губы Шелль прижались к его горлу, а голова уперлась в стену. Мяукающие крики эхом отдавались в темноте, когда каждое плотное сокращение ее киски только расширяло собственное удовольствие Гуннара.
Его пара была идеальна, созданная для него и никого другого. Он никогда не позволит чему-либо встать между ними. Даже если это будет противоречить традициям его стаи.
Гуннар продолжал неглубоко толкать бедрами еще долго после того, как их страсть насытилась. Шелль прижалась к его горлу и медленными, роскошными проходами языка закрыла проколы, которые сделала. Ее ногти царапали голую кожу его головы, прежде чем нырнуть в волосы.
— Мои ноги похожи на приготовленную лапшу, — сказала она с ленивым смехом. — Не думаю, что смогу ходить, если захочу.
Ей не пришлось. Гуннар не хотел, чтобы ночь заканчивалась. Не тогда, когда было так приятно держать девушку в своих объятиях. Он вышел из нее, пока покачивал круглые изгибы ее попки в ладонях. Шелль прижалась головой к его плечу, когда он нес ее по коридору в спальню. Он ногой открыл дверь, также и закрыл за ними, прежде чем сесть на край кровати. Оборотень просто держал ее, позволяя звукам ее размеренных вдохов усыплять его.
Прошли долгие мгновения, прежде чем Шелль отстранилась, чтобы посмотреть на него. Ее безмятежное выражение лица опровергало дикую природу, будто насыщение страстей как-то приручило ее. Гуннар никогда не видел ее такой. Мягкой. Сдержанной. Деликатной. Она казалась такой хрупкой в его руках, будто малейшее неправильное обращение могло разбить ее на кусочки.
Она обняла его руками. Ее пальцы проследили узор на его шее, и Гуннар задрожал. Его член зашевелился, уже жаждущий ее снова. «Он когда-нибудь насытится ею»?
Ему даже не пришлось обдумывать ответ. «Нет».
— Разве другие не будут интересоваться, где ты?
Даже тембр ее голоса стал более уязвимым. Гуннар погладил по длине ее красивые рыжие волосы, пряди скользили по его пальцам, как шелк. Ее беспокойство придавало запаху оттенок, который заставлял нос Гуннара морщиться. Каждое мгновение, проведенное вдали от стаи, было возможностью для Арена распространить свою пропаганду. Гуннар знал, где его место. Его обязанности перед стаей давили на него, несмотря на желание остаться с Шелль. Так много осложнений. Столько традиций нужно обойти. Время не могло быть хуже, но волк Гуннара не заботился о политике и союзах. Его волк беспокоился только о своей паре.
— Возможно, — нет смысла отрицать, что его отсутствие будет замечено. Сегодняшний визит Джиллиан только доказал, что он не преуменьшил свой интерес к Шелль. Если бы она была достаточно умна, чтобы понять это, был бы только вопрос времени, прежде чем другие тоже.
— Они не будут тебя искать?
Гуннар позволил кончикам пальцев блуждать по позвоночнику Шелль. На ее коже образовались мурашки, и она издала удовлетворенный вздох.
— Ты знаешь, что не будут, — он ничего не мог поделать с разочарованием, которое вылилось в его тоне. — Арен будет давить на мое сегодняшнее отсутствие.
— Будет, — согласилась Шелль. — Вот почему ты должен пойти домой.
Она использовала свою странность, свой страх, свои отличия, чтобы оттолкнуть его. Она использовала его стаю, чтобы вбить между ними клин.
— Арен мог бы хорошо сыграть, но чтобы свергнуть меня, потребуется больше, чем его убедительные слова.
— Да, — согласилась Шелль. — Это займет больше времени. Как сила берсерков, готовых напасть на тебя. Он уже доказал, что не выше грязной игры, чтобы избавиться от тебя.
Истинный Альфа будет бороться за свое место в стае, а не позволять кому-то другому убивать за него.
— Стая никогда не примет Арена.
— Как ты можешь быть в этом уверен?
Его волк издал предупреждающий рык в глубине души. Животное было оскорблено отсутствием веры в свою силу.
— Волк недоволен тем, что я говорю, — прошептала Шелль в темноте. — Он громкий. Твои мысли трудно услышать.
Способности его пары очаровывали мужчину. Гуннар напомнил себе, что нужно больше охранять свои мысли. Она не стеснялась копаться в них.
— У меня много сомнений, — ответила Шелль. — Я просто не знаю, как их выключить.
Отчаяние подчеркивало ее слова. Гуннар обнял ее, будто только это могло решить проблемы, которые преследовали ее.
— Не хочу иметь возможность делать что-либо из этого, — ее уязвимость выпотрошила его.
— Поэтому тебе нужен Александрийский ключ? — спросил он. — Потому что думаешь, что найдешь там то, что позволит отключить способности?
Шелль вдохнула полной грудью. Она отстранилась от Гуннара и забралась к нему на колени на кровать. Всякий раз, когда он думал, что он набирает силу с ней, она делала все возможное, чтобы дистанцироваться между ними.
— Тебе нужно вернуться, пока Арен не нанес еще больший урон, — Шелль была профессионалом в уклонении, но Гуннар не собирался позволять этого. — Ты не можешь позволить ему вешать народу лапшу.
— Шелль.
— У берсерков есть дело, — она повернулась к нему спиной, соскочила с кровати и направилась через комнату к комоду, открыла верхний ящик и порылась в одежде. — Назревает что-то плохое. Трентон Макалистер хочет встретиться с Михаилом, и причины не могут быть хорошими. Тебе нужно защитить свою позицию…
— Шелль, — на этот раз настойчивей.
— Они встречаются меньше чем через неделю. Это дает более чем достаточно времени, чтобы организовать что-то.
— Шелль! — выкрикнул Гуннар. — Перестань закрываться от меня!
Плечи Шелль опустились, но она все еще отказывалась поворачиваться к нему. Она выхватила из ящика стола футболку и надела ее. — Ты не можешь быть здесь со мной. Не тогда, когда Арен ждет, когда ты оступишься.
Это было больше, чем Гуннар мог принять.