Возрождая пламя (ЛП) - Мидер Кейт. Страница 8

Mierda(исп. яз. — дерьмо). Неужели она с этим жила?

Оправдания так и не сорвались с его языка. Она остановила их поднятой рукой, и то, что этот властный жест всё ещё действовал, возбудило Бэка еще больше.

— Впрочем, я быстро поняла, что наше расставание к лучшему. Мы из разных миров. Я не держу на тебя зла.

Выслушав её зрелое, взвешенное мнение, Бэк, казалось бы, должен был почувствовать себя лучше. Должен был. Однако телу от этого не полегчало, а разум это мнение вообще отказался принимать.

— Не мудрено, что ты немного сердишься, — ответил он, странно разозлённый её хладнокровием и тем, как оно на него подействовало. — Я поступил с тобой довольно подло.

Она выгнула тёмную бровь, что говорило само за себя.

— Несмотря на годы, ты бы предпочёл, чтобы я злилась. Предпочёл, чтобы я сохранила твой образ тут... — Она прикоснулась кулаком к мягкой округлости своей груди. — Ведь это бы означало, что мне до сих пор не всё равно, и у тебя осталась надо мной какая-то власть.

Да, миллион раз, да! Он притянул Дарси к себе за жемчужное ожерелье, а затем, демонстративно упёрся рукой в стену всего в нескольких дюймах от её горящего лица.

— Я бы предпочёл тебя злой, потому что тогда мог бы задобрить. Помнишь, как я когда-то тебя успокаивал? Папаша тебя частенько “затрахивал”, а я потом затрахивал ещё больше, и, не успевала ты опомниться, как уже кончала с моим именем на губах.

Уголок её рта скривился, моля прикоснуться пальцем и его разгладить.

Так Бэк и поступил.

— Каждый раз, когда я тебя целовал, касался, когда мы неловко, второпях обжимались у меня в машине, когда исследовали тела друг друга — это было удивительно. А затем через месяцы, через годы ожидания, я наконец-то оказался глубоко внутри тебя, и это тоже было удивительно. Секс — вовсе не то, из-за чего мы расстались.

Ну вот. Он всё же сказал это. Что до причины — настоящей причины — их разрыва, сейчас не то время и не то место. Не исключено, что возможность объясниться никогда не представится, но Дарси должна знать: ей не в чем себя винить.

Закрываясь, тихо хлопнула дверь. Кто-то выходил из уборной за углом. Парень помахал им по пути к бару, с каждой прошедшей секундой сердце Бэка всё сильнее стучало в ушах.

Повернувшись к Дарси, он успел заметить, как она, моргнув, прогоняет непрошеную мысль.

— Спасибо, что расставил всё по местам. Теперь хоть знаю, что моя сексуальная неопытность не была главным фактором.

Ой-ёй-ёй. Сарказм, если его “дозиметр яда” откалиброван верно.

— Ты сказала, у тебя были комплексы.

— Я сказала, что от того, как ты меня бросил, у девушки могут возникнуть комплексы. — Она потёрла между пальцами его жесткую бороду, как если бы пробовала качество ткани в магазине высшей ценовой категории. — Но я быстро поняла, что вполне себе ничего, как в постели, так и вне её. В колледже много симпатичных парней помогало моему сексуальному пробуждению.

— Чему?

— Моему сексуальному пробуждению. В те первые месяцы учёбы, я пустилась во все тяжкие со всем рвением парня из студенческого братства на пивной вечеринке. Выясняла, что мне нравится, — она потянула его за бороду, и это оказалось на удивление приятно, хотя он почти разозлился из-за слов, которые произносили её нахальные, манящие губы, — а что не нравится.

Грудь, словно стянуло стальной лентой, грохот в ушах стал ещё громче. Это он должен был ублажать её изголодавшееся по сексу тело, а не какой-нибудь обутый в “Докерсы” парень из колледжа. Восемнадцатый год жизни оказался для Бэка самым мучительным. Год сбитых в комок жёстких простыней, когда лаская член, он всякий раз фантазировал о сладкой, сексуальной Дарси, молящей её коснуться и взять.

Обладать ею.

Тогда, в вечер похорон, несмотря на то, что месяцами отрицал свою неистовую жажду, он позаботился о Дарси, и только потом на боксёрском ринге в том самом зале, где столько раз заставлял собой гордиться Шона и Логана, сдавшись, вошёл в её тугое девственное тело. Не так он себе это представлял. Это было слишком грубо, слишком разнузданно, слишком плотски, но он отчаянно нуждался в ней — единственном наркотике, способном притупить душераздирающую боль.

Он провел рукой по своему подбородку.

— Нравится борода, принцесса?

— Отвратительно, — с каменным видом ответила она, но на её губах несомненно мелькнула улыбка.

Подростком Дарси была вспыльчивой, испорченной, вечно всем недовольной, и способность посмеяться над собой отнюдь не была частью её натуры. В какой-то момент жизни у неё появилось чувство юмора, и, чёрт возьми, если оно не сексуальнее всех её женственных изгибов!

— Что ещё во мне тебе отвратительно?

— Какая была длина? (прим. - имеется ввиду бороды)

— Добрых десять дюймов (ок. 25 см).

— Вот видишь? — Она фыркнула. — Грязный рот.

Накрыв её тело своим, он потёрся шершавой щекой о её шею, и впитал прошедшую по ее телу дрожь.

— Когда-то тебе нравился мой грязный рот и все те вещи, которые я проделывал им.

— За многое в ответе подростковые гормоны.

— Взрослые тоже. — Несмотря на то, что это его убивало, он отодвинулся на несколько мучительных дюймов и, очертив пальцем её лицо, с удовольствием отметил, что она затрепетала. — Рад был снова увидеться. Удачных выходных.

Она выразительно выгнула бровь, намекая, что ей нравится то, чем он здесь занимается.

— Когда это, Бэк Ривера, ты успел стать забавным?

— Примерно тогда же, когда у тебя появилось чувство юмора, querida (исп.яз.— дорогая).

И снова она, зажигательно-яркая улыбка.

Бэк почувствовал себя так, словно проглотил солнце.

— Тебе еще стоит поработать над своими шуточками.

— Ну так покажи мне, как это делается... Bésame (исп.яз. — поцелуй меня).

Она рассмеялась ему прямо в лицо:

— Bésame el culo (исп. — поцелуй меня в задницу).

Поцеловать в задницу? О, это он мог.. Он наклонился, и прижав её к стене, заточил в клетку своих рук. Воздух завибрировал от секса и желания. А роскошное тело Дарси от них чуть ли не дрожало.

— Такая требовательная, принцесса. Как насчёт того, чтобы я начал с твоих губ, затем спустился к груди, животу, бёдрам? Со стольким надо возобновить знакомство, прежде чем доберусь до твоей сладенькой culo (исп.яз. — попки).

Прежде чем Бэк успел ее поцеловать, она сама поцеловала его. Неожиданно, как прежняя Дарси, и умело, как эта новая, которая ему очень, очень нравилась. Её губы порхнули сначала к одному уголку рта, затем ко второму, и он приоткрыл губы, приглашая внутрь. Приглашение Дарси приняла с радостью. Бэку всегда нравилось, как она относилась к поцелуям — её рвение граничило с ненормальностью. За эти годы, она, должно быть, отточила технику с массой парней, и он ненавидел каждого из этих засранцев.

Его руки сами собой обвились вокруг Дарси; когда дело касалось её, его тело всегда знало, чего хочет. К тому времени, как включился мозг, Бэк уже пропал. Притянув её ближе, он испытал извращённое удовольствие от того, что она сразу же не размякла. Он заслуживал, чтобы его помучили. Когда их языки сплелись, Бэк ошарашенно понял, что никогда ни с кем так не заводился: сердце подскочило в стратосферу, член уперся в ширинку. И это всего от одного поцелуя с Дарси, которая когда-то была его девушкой мечты, и теперь стремительно превращалась в женщину мечты. Всё равно что открыть бутылку хорошего любимого вина. Семилетней выдержки.