Его Высочество Ректор (СИ) - фон Беренготт Лючия. Страница 53

– Убежим отсюда? – слабо предложила я.

Куда угодно, как угодно – лишь бы увести его прочь от хохота и улюлюканья толпы, что непременно обрушится на нас уже через несколько секунд. Отсидимся в Убежище, потом решим, что делать…

Я потянула его за собой, но было уже поздно. Экран потемнел, присутствующие, как по команде, повернулись в его сторону… Мы с Ником застыли, не в состоянии отвести взгляда от того, что должно было на этом экране произойти.

– Ити… о… не… – прошепелявил неразборчивый, бесполый голос, сопровождая разложившуюся на пиксели, помаргивающую картинку.

Столпившиеся вокруг экрана зашевелились – переговариваясь, обмениваясь непонимающими взглядами. Все еще стоящая на сцене Самойлова побагровела, грубо ругнулась и подняла к уху телефон.

– Мотай вперед! – коротко приказала кому-то.

Картинка пробежала немного вперед и вновь замедлилась, явив миру еще один разложившийся на квадратики момент компромата, на этот раз еще и перечеркнутый косыми линиями. Непонятные звуки неизвестно кого или чего шипели настолько мерзко и гнусаво, что даже не верилось, что под всем этим безобразием скрывался голос, не раз доводивший меня до оргазма.

Я почувствовала, как из моей груди рвется судорожный смех. Неужели это все, что осталось от видео, из-за которого меня три раза чуть не убили?

– Да что ж это такое?! – прошипела Самойлова, убедившись через еще пару перемоток, что это действительно так. Скривила лицо так, что казалось – вот-вот разрыдается. Но не стала. Вместо этого швырнула на пол пульт и понеслась к выходу, ни на кого не глядя и истерически крича кому-то в телефон.

– Гоша, бегом проверять копии файла! Что?! Кто… заставил?!.. Какой дед с пушкой? Ты че там, таблеток пережрал? Немедленно…

Уже совершенно ничего не понимая, народ зашумел, загомонил, оглядываясь то на нас, то вслед Самойловой.

И тут меня прорвало. Схватившись за рукав пиджака Ника, я уткнулась ему в грудь, давясь какой-то странной смесью смеха и слез одновременно. Интересно, сюрпризы на сегодня кончились, или меня еще что-нибудь ждет?

– Доктор Кронвиль, я не понимаю, что происходит?! – жалобно ныл где-то рядом директор. – Объяснитесь, пожалуйста…

– Ваша милость, мне нужно лишь несколько слов! – верещал журналист, тыкая в нас телефоном и микрофоном одновременно.

– Девчонки, у Лики роман с ректором! – сообразил кто-то из моих подруг, и зал окончательно сошел с ума, взорвался одобрительно-оглушительным ором, гиканьем и почему-то свистом. Толпа окружила нас, придавливая друг к другу… Не то, чтобы я была против… но мне вдруг стало необходимо выбраться на воздух.

Вырваться из этого дурдома, сбежать… «подумать обо всем этом завтра»…

Будто прочитав мои мысли, Ник схватил меня за руку и потянул, выдергивая из толпы. Я даже не видела, куда именно он меня ведет, оглушенная шумом и ослепленная вспышками фотокамер – но понимала, что явно не к центральному выходу – в глубь помещения, через какие-то двери, комнаты… Пролет лестницы, снова дверь… И вот мы уже на улице, бежим к стоянке, взявшись за руки точно малые дети.

– Блин! – увязнув каблуком, я стряхнула с ног туфли, подхватила их и продолжила бежать босиком.

– Туда! – скомандовал Ник, пикнув электронным ключом-зажигания.

Сзади раздались возгласы – нас обнаружили! Еле успели влететь в машину прежде, чем взбудораженная толпа настигла и окружила нас.

– Ну, что? В закат? – задал он риторический вопрос.

– Ага… – отвлеченно ответила я, высматривая нужную кнопку на дисплее под лобовым стеклом. Наконец нашла и нажала. Люк в крыше медленно пополз назад, пуская в окно ночной воздух и шум сотен голосов.

Это было просто необходимо сделать. Высунувшись из гордо взревевшей машины почти по пояс, придерживая налетевшие на лицо волосы, я закричала – всем и каждому, кто готов был услышать.

– Девчонки-и-и… я замуж выхожу!

И упала обратно, чувствуя, что еще одно слово, и я разревусь.

– Мне стоит надеяться на то, что ты когда-нибудь перестанешь делать глупости? – выруливая с парковки, спросил Ник, явно не оценив такое ребячество.

– Не дождешься, – пообещала я ему.

И поверьте, сдержала свое обещание.

Эпилог

– Глупости. Это все твои домыслы.

– Да говорю ж тебе – это Майлса заслуга. И Ксюхи. Поэтому просто необходимо сделать им не простой подарок, а значимый.

– Чушь какая.

Ник фыркнул на собственное отражение в зеркале, поправляя на груди герцогский орден. Который, в принципе, уже желательно было бы снять. Учитывая то, что торжество, посвященное моему двадцать пятому дню рожденья, закончилось три часа назад.

Может предложить ему спать в этом самом ордене? Ну, чтоб разделся, надел его на голое тело и…

 – Торт! – вскричала я, перебивая собственные мысли.

– Что, торт? – испугался Ник.

– Надо оплатить им свадебный торт!

Идея пришла мне в голову не просто так. Когда они только-только начинали встречаться, Ксюха избавляла своего ненаглядного фотографа от вредных привычек, временно подсадив его на сладкое. Торт в подарок станет прекрасным подарком, символизирующим новое начало.

– Да хватит уже со своей Ксенией!

От его резкого тона у меня затряслись губы. Охнув, Ник подошел и крепко обнял меня – стараясь не давить на хорошо спрятанный под платьем трехмесячный живот. Третий по счету за последние семь лет.

– Прости…

Я для виду еще немного подулась… и примирительно кивнула.

– Только пожалуйста… - попросил он, отстраняясь и заглядывая мне в глаза, – Постарайся больше не говорить о том, что, если бы твой Майлс не пошел нюхнуть для храбрости кокаина, ты не наткнулась бы на меня, прижатого к стене «этой стервой», а я не поперся бы на сцену объявлять тебя моей невестой и приглашать на танец. Я очень болезненно реагирую на это "бы".

– Может потому, что в нем есть доля правда?

Он помолчал.

– Я не знаю. Может быть. Но я в любом случае женился бы на тебе, когда прошла бы шумиха. Как и обещал.

Я сглотнула слюну. Женился бы? Выполнил бы обещание, данное мне в Убежище? Мне очень хотелось в это верить.

– Хорошо, – пообещала я. – Я больше не стану тебе об этом напоминать.

– Вот и прекрасно.

Ник стянул, наконец-то, с шеи свой обожаемый орден и развязал галстук. Кинул многозначительный взгляд на дверь.

– Думаешь, эти две сорвиголовы уже спят?

– Чтоб после такого сумасшедшего дня и не уснуть?

Спят, конечно. Особенно малыш Рони – вдосталь наоравшись после того, как Кристофер запер его в шкафу для обуви…

А вот маман вряд ли спит… Шастает небось по дому с коктейлем в одной руке и телефоном в другой, названивая напропалую всем подружкам и рассказывая, какой принцессой заделалась «ее лялечка»…

 А впрочем, какая разница? Пусть шастает. Усадьба, которую Ник унаследовал от отца, достаточно велика, чтобы мы могли рассчитывать на уединение при любом количестве гостей.

Нам даже школа не мешала, которую мой муж отгрохал за основным, жилым зданием, решив попробовать себя на поприще директора.

В отличии от колледжа, в котором мы познакомились, это наше совместное детище было обычным хай-скулом. Правда, довольно привилегированным – годичное обучение стоило порядка шестидесяти тысяч евро…

В поместье под Эдинбургом мы с Ником переехали, как только вернулись из свадебного путешествия – в котором я, кстати, официально «забеременела» (а на самом деле уже на балу бегала с недельным «пузиком»). Помню, как носилась по этим самым коридорам с первыми схватками, забыв, в какой из пятнадцати спален оставила свой телефон с кнопкой тревоги.

Так что уж всяко наша единственная гостья найдет, где потеряться – в более чем пяти тысячах квадратах элитной недвижимости.

– Спят, – твердо сказала я, стягивая сорочку через голову.

– Тогда предлагаю закончить этот вечер… более интересным образом, – предложил Ник, продолжая расстегивать пуговицы.