Вляпалась! (СИ) - Новикова Татьяна О.. Страница 3

— А что не так? — Мальчишка потрогал лицо.

— Ты, как бы выразиться, немного… молод.

Его глаза округлились, но потом в них отразилось понимание. Юнец облизал полные губы.

— Просто я лучший из его дипломатов.

Фига себе, у них есть дипломаты!

— Ясно. И что предлагает твой начальник? Зарплата чистая? Какой оклад? Есть ли премия? Где предстоит работать? Какие должностные обязанности?

Юнец крепко задумался. После цокнул и сказал:

— Может, пройдемся до места работы? Всё поймешь по дороге. Кстати, меня зовут Димом.

Так бы сразу и сказал! Без непонятных встреч у фонтана, отдающих то ли излишним романтизмом, толи неумением вести переговоры.

— Димой?

— Димом, — с нажимом на последнюю букву сказал он. — Дим.

— А я — Полина, — подала ладонь для рукопожатия, но юнец, не знакомый с правилами делового этикета, отпрянул. — Идем.

Мальчишка повел нас куда-то вглубь чистых тихих двориков. Мы отдалялись от центра, шли непонятными закоулками. На предложение поехать на автобусе юнец отреагировал отказом. Заявил, что так быстрее.

Наконец, он остановился.

— О! — Показал на арку, внутри которой были глухие ворота и дверь с кодовым замком. — Пришли.

Местечко, так сказать, малосимпатичное. Попахивало нечистотами и затхлостью. Дом исписан каракулями и неприличными словами. Детская площадка, сиротливо стоящая внутри двора, проржавела. Под глазами мультяшного пса, нарисованного на песочнице, кто-то пририсовал кровавые слезы. Престижем и не пахнет. Впрочем, кто знает, что ждет меня за дверью. Вдруг работа мечты? Тогда я точно позвоню Маркелову и похвастаюсь тем, как обустроилась. Так сказать, поблагодарю за пинок. Разумеется, адрес указывать не буду.

Юнец приложил четыре пальца к кнопкам кодового замка — тройка — шестерка — пятерка — единица, — но не нажал. Застыл. Я хотела было уточнить, а чего, собственно, ждем. Но дверные петли заскрипели, и дверь с хлопком приоткрылась. Сама!

Я ожидала внутри что угодно: новый дворик, коридор, сам офис, но не продолжение города. Да ещё какое-то нелепое, будто город был другим. Дома странные: в два-три этажа, с мраморными колоннами и черепицей, с трубами, из которых валил темный дым. Привычных кирпичных или панельных многоэтажек нет. Всё серо-каменное, низенькое. Улочка, на которую мы вышли, узенькая, мощенная брусчаткой. Вывески деревянные. Нет рекламных щитов, перекрестков, светофоров, электрических проводов. Вдалеке виднелись три высоченные круглые башни, над которыми развевались алые флаги.

— Где мы? — не поняла я.

— В Иссе, — ответил мой наниматель.

3.

Я встала как вкопанная, потирая глаза кулаками. Что-то здесь нечисто. Это сон? Бред? Галлюцинация на почве психологической травмы из-за потери работы?

Я, конечно, не излазила родной город вдоль и поперек, но о таком даже не слышала. Что за реконструкция старинных зданий?

И тут передо мной выросли две громадины, одетые в… бронежилеты и грубо сшитые куртки с нашивками на груди в виде черного сердца. В руках они держали копья. Мой левый глаз предательски задергался. Кажется, я попала в руки к сектантам. Сейчас меня будут долго и упорно приносить в жертву.

— Поднимите руки, — словно угадав мои мысли, прогремел правый «стражник», носатый и хмурый. — Мы должны осмотреть вас.

Ну-ну, разбежались. Я попыталась развернуться, чтобы свалить, но за спиной оказалась стена. Каменная, без единой лазейки. На всякий случай я потрогала её, ткнулась плечом.

«Ага, щас», — как бы ответила стена, а заодно взгляды нанимателя и громадин.

Что происходит?! Уже можно закатывать истерику?

— Подними руки, — посоветовал Дим и показал пример, вскинув ладони к небу.

Ладно, надеюсь, смерть моя будет быстрая и безболезненная. Зато за квартиру не придется платить. Только я обрадовалась сомнительному плюсу, как вспомнила про голодающего хомяка и опечалилась. Но требование исполнила. «Стражник» не стал меня ощупывать, а достал из необъятной поясной сумки какую-то штуковину, напоминающую тонкую железную пластину, и поднес ко мне. Штуковина завизжала, хотя динамиков на ней не было. И покраснела, точно нагревшись. Я тоже завизжала — из страха и солидарности.

Дим выдал коротко:

— Упс…

И сделал трусливый шажок в сторону.

— Нам придется изъять всю вашу технику, — громовым голосом изрек второй «стражник».

— Вы с ума сошли? — вкрадчиво полюбопытствовала я, упершись в злополучную стену спиной.

Дим заслонил меня от недружелюбных громадин и заглянул в глаза. Его зрачки с рыжеватыми прослойками засасывали. Я тонула в них, захлебывалась, не имея возможности вырваться.

— Пожалуйста, — попросил он, и я, сама не понимая, что творю, вытащила из сумочки телефон. Передала «стражнику». В голове было туманно и легко, как после обезболивающего средства.

— Чисто. Проходите.

Громадины разошлись, а Дим галантно пропустил даму вперед себя.

— Я всё объясню.

— Уж постарайся.

Я мотнула волосами. Мозги точно превратились в желе. Вязкие, липкие. Пока Дим вещал, я искала в сумочке таблетки валерьянки. Нес он полную несуразицу:

— Между твоим миром и нашим есть переход. — Отлично, то есть этот чудило не из «моего» мира, а какого-то своего. — Твой мир лишен магии, но полон техники, наш — наоборот. Поэтому для сохранения равновесия мы не можем использовать ваши приборы без разрешения гильдии техников. Они строго следят за тем, чтобы всё иноземное оседало на контрольно-пропускном пункте. — И куда девалось потом? Не в скупку ли краденого? — Я не вру, мой начальник действительно собирается нанять тебя на работу. Нам срочно необходим профессионал, но в нашем мире таких не обучают. И мне как переговорщику между мирами было поручено найти того, кто смог бы организовать рекламную акцию для одного дела королевской важности. Собственно, король тебя и нанимает.

Чего, блин? Король? Прям настоящий, с короной и мантией? А платить он, небось, будет мне золотым дублонами?

— Ну и что у вашего короля за дело?

Я решила пока не паниковать и не обзывать Дима психом (хотя желание нарастало), а внимательно выслушать его и придумать пути к отступлению.

— Его обожаемая сестра уж год как на выданье, — он так горько вздохнул, будто сестре короля было глубоко за семьдесят. — А ей негоже в девках засиживаться. Король подбирает ей выгодную партию, но есть досадное недоразумение… она несколько… своеобразна.

— То есть страшная? — догадалась я.

Дим замахал руками.

— Не вздумай сказануть такое во дворце. Поняла? Но да, есть в ней изъян. Сама увидишь.

— То есть необходимо провести пиар-акцию для выдачи замуж своеобразной принцессы? — понимающе заключила я. — И сколько ей годков, что она засиделась?

— Восемнадцать стукнуло.

Я в притворном испуге приложила ладони к губам. Я по меркам их мира вообще старая корова двадцати трех лет, ни на что не годная, незамужняя и бездетная. И всё ж работать они зовут именно меня.

— А почему бы попросту не сбагрить её любому желающему? Да мужики вашу страшилу с руками оторвут за возможность стать принцем.

— Король так же решил, но за год поисков желающих не появилось. Они приезжают на королевскую аудиенцию, но после знакомства с принцессой, кхм, — Дим почесал затылок, — вспоминают о данных ранее клятвах иным женщинам. К тому же по нашим законам правление Иссой перейдет к Виктории при соблюдении некоторых условий. Во-первых, у короля не должно быть законнорожденных детей. А во-вторых, править будет сама принцесса, а не её муж. Посему они не торопятся жениться. Деньги водятся у каждого благородного рода, а вот если с женушкой не повезет — им с этим мириться до самой смерти.

Мамочки, насколько же плоха эта девица, что её отказываются брать даже за деньги? Мне представился монстр необъятных форм с обвисшей кожей и глазками-бусинками. Этакое чудовище Франкенштейна, только упакованное в бальное платье.

Самое печальное, что в тот момент я ещё не догадывалась, как близка была к истине.