Последний секрет - Вербер Бернар. Страница 4

– Еще одну, скорее!

Он подчиняется. Постепенно под действием химии боль слабеет, реакция нерва и страшная головная боль проходят. Лукреция медленно приходит в себя. Она глубоко дышит:

– Брысь отсюда! Не понимаете, что ли? Позавчера мне вырвали зуб мудрости… Мне плохо, очень плохо, я хочу остаться одна. (Терпеть не могу, когда меня видят слабой. Пусть он уйдет!) Уходите! УБИРАЙТЕСЬ!

Исидор пятится.

– Одно хорошо, вы только что открыли первый стимул наших поступков: покончить с болью.

Она сердито захлопывает за гостем дверь.

Вторничная летучка в редакции еженедельника «Геттёр Модерн». Все журналисты собрались в современно оформленном зале заседаний. Им предстоит по очереди предлагать темы для предстоящих номеров. Кристиана Тенардье, заведующая отделом «Общество», слушает предложения, сидя в большом кожаном кресле.

– Скорее, не тяните! – требует она, запуская пальцы в обесцвеченные волосы.

Движение начинается справа. Ответственный за рубрику «Образование» предлагает напечатать статью о неграмотности. За десять лет доля неграмотных выросла с 7 до 10 процентов, и эта цифра неуклонно увеличивается. Тема одобрена.

Для рубрики «Экология» журналистка Клотильда Планкаоэ предлагает статью о вреде антенн мобильных телефонов, излучающих опасные волны.

Тема отклонена. Один из акционеров еженедельника – поставщик сотового оборудования, вредить его интересам недопустимо.

Тема загрязнения рек удобрениями? Отклонено, слишком специфично. У журналистки иссякли темы, и она торопится выйти.

– Следующий! – небрежно бросает Кристиана Тенардье.

Фрэнк Готье предлагает для научной рубрики статью с разоблачением «шарлатанов от гомеопатии», как он их называет. Он добавляет, что намерен заодно свести счеты с мастерами иглотерапии. Тема одобрена.

– Как твои зубы мудрости, Лукреция? – спрашивает шепотом Фрэнк Готье коллегу по научной рубрике, садящейся рядом с ним. – Полегчало?

– Я ходила в салон красоты, это помогает, – шепчет она в ответ.

Готье удивленно смотрит на нее:

– Какая связь?

Лукреция говорит себе, что мужчинам не понять женскую психологию. Она не опускается до объяснения, что посещение салона или покупка новых туфель – лучший способ для женщины укрепить силу духа и, следовательно, иммунную систему.

Подходит ее очередь.

Молодая журналистка подготовила несколько тем. Начинает она с коровьего бешенства.

– Старо.

– Как насчет ящура? Ради экономии вакцины тысячи баранов идут под нож.

– Наплевать.

– СПИД? Люди все еще мрут тысячами, но после появления тройной терапии все как воды в рот набрали.

– Потому и набрали, что это вышло из моды.

– Обонятельная коммуникация у растений? Замечено, что некоторые деревья чувствуют неполадки на клеточном уровне неподалеку от себя. То есть дерево чувствует, когда рядом совершается преступление…

– Слишком заумно.

– Самоубийства в молодежной среде? В этом году двенадцать тысяч подростков наложили на себя руки, не считая ста сорока тысяч попыток самоубийства. Появилось сообщество, которое помогает кончать с собой, называется Exit.

– Патология.

Тревога. В ее блокноте больше нет идей. Все взгляды устремлены на нее, Тенардье, похоже, забавляется. Зеленые миндалевидные глаза журналистки мрачнеют.

Я оплошала. Клотильда ушла, освободив место козла отпущения. Перебирать темы бесполезно. Теперь она будет все отвергать, просто чтобы меня взбесить. Единственный способ устоять – сохранить профессионализм. Не принимать все эти отказы близко к сердцу. Найти тему, которую она не сможет отклонить. У меня есть одна-единственная карта, зато козырная.

– Мозг, – предлагает она.

– В каком смысле? – Начальница, не поднимая головы, роется в сумочке.

– Статья про то, как работают наши мозги. Как простой орган умудряется строить мысль.

– Немного расплывчато. Надо бы добавить остроты.

– Смерть доктора Финчера?

– На шахматы всем плевать.

– Этот Финчер был сверходаренным человеком. Исследователем, не оставлявшим попыток понять, что творится в нашей черепушке.

Заведующая отделом хватает сумочку и выворачивает ее на стол, рассыпая все содержимое: губную помаду, сотовый телефон, чековую книжку, ручку, ключи, баллончик со слезоточивым газом, различные лекарства.

Молодая журналистка продолжает аргументировать, считая, что раз «нет» еще не прозвучало, то возможно и «да»:

– Взлет Сэмюэла Финчера в мире шахмат был молниеносным. Его победную партию транслировали все телекомпании мира. А потом – бац! Смерть тем же вечером в объятиях топ-модели Наташи Андерсен. Признаков ограбления нет, ранений тоже. Видимая причина смерти – наслаждение.

Заведующая отделом «Общество», наконец, находит искомое – сигару. Сняв целлофан, женщина подносит ее к носу.

– Ммм… Наташа Андерсен? Это та шикарная белокурая манекенщица с нескончаемыми ногами и синими глазищами с обложки Belle на прошлой неделе? Есть ее фотографии в голом виде?

Олаф Линдсен, главный художник, до того рисовавший в блокноте, вскидывает голову:

– Чего нет, того нет. При всей своей скандальной репутации, а может, как раз из-за нее, она отказывается позировать обнаженной. Только в купальнике, максимум – в мокром.

Кристиана Тенардье отсекает маленькой гильотиной край сигары, жует кончик и выплевывает коричневую массу в урну.

– Жаль. Можно затушевать купальник на компьютере?

– На нас подадут в суд, – предостерегает специалист. – Если я не ошибаюсь, новые правила журнала гласят: никаких судов! Мы и так потеряли кучу денег.

– Тогда фотография в как можно более нескромном, мокром, прозрачном купальнике. Такую, наверное, можно подыскать.

Кристиана Тенардье тычет сигарой в Лукрецию:

– Ладно, пусть будет мозг. Возможно, идея неплохая, может продаваться. Только надо будет нацелиться в статье на то, что представляет широкий интерес: анекдоты, практические советы. Химические механизмы в мозгу во время любовного соития. Не знаю… Гормоны. Оргазм.

Лукреция записывает рекомендации в блокнот, как список покупок.

– Еще можно осветить провалы в памяти. Это больше занимает пожилых читателей. Добавьте небольшой тест, выявляющий необходимость обратиться к врачу. Найдете что-нибудь в этом роде, Олаф? Какое-нибудь замысловатое изображение, а потом тест-вопросник по нему. Есть фотографии этого Финчера?

Главный художник утвердительно кивает.

– Очень хорошо. Как озаглавить этот материал? «Проблемы мозга»? Нет, лучше так: «Загадки мозга». Или, может: «Разгаданы последние загадки мозга»? С фотографией полуголой Наташи Андерсен с шахматной доской на просвет вышла бы цепляющая обложка.

Лукреция облегченно переводит дух.

Сработало. Спасибо, Исидор. Теперь подсечь рыбину. Без резких жестов, занять территорию, иначе она отдаст тему Готье.

– Доктор Сэмюэл Финчер и Наташа Андерсен жили на Лазурном Берегу, в Каннах. Возможно, стоило бы что-то разнюхать там? – предлагает молодая журналистка.

Тенардье вспоминает об осторожности:

– Как вам известно, из соображений экономии мы стараемся делать все репортажи в Париже. – Заведующая враждебно смотрит на научную журналистку. – Хотя… Имейте в виду, если будет получаться материал для первой полосы, то можно сделать исключение. Только никаких лишних расходов! И не забывайте каждый раз приплюсовывать налог на добавленную стоимость.

Две женщины испепеляют друг друга взглядами. Лукреция первой отводит взор.

Выше голову! Тенардье уважает тех, кто дает отпор, и презирает тех, кто ей кланяется.

– Можно привлечь внештатного помощника? – спрашивает Лукреция Немрод.

– Кого?

– Каценберга, – с вызовом говорит Лукреция.

– Он еще жив? – удивляется заведующая. Она медленно тушит сигару в пепельнице. – Терпеть его не могу. Он играет не по правилам. Одиночка, слишком много претензий. Надменность – вот как это называется. Корчит из себя всезнайку, действует мне на нервы. Вам известно, что это я его отсюда спровадила?