Дорога вечности - Любимка Настя. Страница 52

По щекам текли слезы радости, не знала, как остановить поток, — так была счастлива и невероятно горда за поступок отца Асакуро, за его искреннюю любовь и заботу, что дальнейшее видела сквозь влажную пелену: и как дружно ступают по зернам оборотни, и как, улыбаясь, кричат ритуальную фразу Ривэн с Пенелопой… И автоматически отвечала, опять слегка заглушенная зычным голосом лорда Каору, — спасибо, Коша в очередной раз напомнил имена.

Я почти справилась с волнением, когда произносила полагающийся завет на пятый шаг, а вот перед шестым…

Смятение и беспокойство закружили мою голову, потому что здесь я точно ожидала заминки, разбирательств, но не могла не произнести то, что должна.

— Вы сделали пять шагов, признавая, что согласны следовать пяти заветам любви и вечной жизни. Но есть шестой, что зависит не от вас… — И на рваном выдохе громко спросила: — Есть ли среди свидетелей те, кто против Рассветного Союза Асакуро и Элайзы?

— Есть! — Глава Южного клана выступил вперед и гневно уставился на свою дочь. — Я против!

Невольно сжала губы и кулаки. Вот не дам Элайзу в обиду! Они столько дел наворотили со своими традициями и войнами, что матушка вон без мужа и детей осталась, и такой судьбы желает князь Южных своей родной дочери?

— Элоиза Алая! Никто не посмеет снять с тебя покров, пока я жив!

— Элайза, — совершенно спокойно поправила подруга и обернулась к разозленному мужчине — медленно, так, чтобы не сойти с зерен и не сделать шага назад, плавно разворачиваясь, пока не встала лицом к отцу. — Отныне меня зовут Элайза! И мой покров снимет нареченный мне судьбой, подаренный самой вечностью и преподнесший мне великий дар — любовь!

Не знаю, кто из нас испытал больший шок. Честно, я бы так ответить не смогла, как и удерживать на лице безмятежное выражение.

Впрочем, и Элайза не смогла. Черты ее разгладились, в уголке глаза мелькнула одинокая слезинка, которую девушка быстро смахнула.

— Элоиза, Элиза, а теперь и Элайза, все мы склонили головы перед любовью. И нет большей силы! — Руки подруги дрожали, но она не позволила Асакуро взять ее ладонь. — Ты видел все, наблюдал за тем, как твоя дочь ломает себя, подстраивается под твою волю и приказы, как становится Элизой, а после и Элайзой. Ты был согласен убить свою дочь, уничтожить, лишь бы она отреклась от истинных чувств, дабы исполнить свое предназначение и ввести в нашу семью угодного тебе мужчину! Ты был согласен остаться без внуков, обречь меня на бездетное существование…

— Ты воспитаешь детей Салиара, — жестко перебил ее князь.

А мне нестерпимо захотелось придушить того самого советника. Вот, значит, как… Элайза должна была выйти за агрессивного волосатого мужика, который не умеет держать себя в руках, и, мало того, воспитать его детей? Да я скорее свои сапоги съем, чем позволю подобному случиться!

— Бастардов нелюбимого мужчины? И ради чего? — меж тем хмыкнула Элайза. — Ради того, чтобы ты сохранил свою власть и имя? Не слишком ли огромная жертва для той, кого трижды заставили пройти через перерождение? И ломку того, кто отдаст за меня свою жизнь не задумываясь.

— Это твоя обязанность, Элоиза!

— Нет! — Лорд Каору загородил собой молодых. — Нет! Одумайтесь! Вы толкаете единственную дочь на самоубийство и лишаете себя возможности продолжения рода.

— Не вмешивайтесь! Я достаточно насмотрелся. Элоиза, немедленно подойди ко мне, ты возвращаешься домой.

— Ты настолько ненавидишь волков, что готов пожертвовать своей кровью? — До этого молчавший князь Северного клана в упор посмотрел на отца Элайзы.

— Вы предатели! Из-за вас…

— Довольно! — мой крик заглушил начинающийся спор. Мы все знали, что произошло во времена Хеллы и Эльхора, и лишнее напоминание ни к чему. — Ни Элайза, ни Асакуро не виноваты в том, что случилось в прошлом, не им и расхлебывать чужие ошибки!

Не дала никому проронить и слова — поймав одобрительный матушкин взгляд, я опять же громко, так, чтобы слышали все, произнесла:

— Элайза и Асакуро, есть люди, которые против вашего союза. Готовы ли вы переступить через их боль и чаяния? Готовы ли вы нести ответственность за принятое решение и встретить последствия без взаимных упреков друг другу и обвинений?

— Я сказал…

— Помолчите! — Сделала пасс рукой, лишая отца Элайзы воздуха. Ровно настолько, чтобы он не смог возразить, а после лишь жадно дышал.

Подруга нежно посмотрела на Асакуро, улыбнулась ему и вновь обернулась к отцу:

— Я люблю тебя, папа, люблю всю семью и свой клан. И хочу быть счастливой, точно так же, как и ты с мамой. Почему бы не передать власть в руки подрастающих кузенов? Я уверена, ты воспитаешь из них великолепных мужчин. Позволь своей дочери познать радость материнства, не отнимай у меня будущее. И прости, папа, но я не откажусь от Асакуро, кем бы он ни являлся!

Она не ждала ответа от князя. Никто не ждал, а тот говорить пока не мог и все еще злился.

— Да! — хором произнесли оборотни и сделали широкий шаг к Софи.

— Да восторжествует союз!

— Да здравствует единение душ и сердец! — перекрикивая и меня, и лорда Каору, воскликнул князь Северного клана.

С этими словами стихии вырвались из меня, создавая между свидетелями и молодыми завесу из золотистого света, заполнившего все пространство арки.

Я вздохнула, вспоминая, как Райан недоуменно потрясал свитком и возмущался, что неоткуда взять столько магии для сотворения энергетической арки. Мы потому и сплели из цветов, что описанный вариант нам был недоступен.

Выходит, вот как задумано: влюбленные сначала должны пройти шесть шагов до старшего, прежде чем позади них появится солнечная арка. Вопрос в том, что случится, когда они шагнут в такой сгусток энергии?

Я кусала губы, чувствуя, как из меня буквально испаряется магия, — несмотря на мой практически безграничный резерв, сотворенное чудо требовало невероятного ее количества.

Напутствие Софи практически не слушала, как и даваемые ребятами клятвы. С каждым мигом мне становилось все хуже, в ушах звенело от перенапряжения, но я не позволила себе ни малейшего лишнего движения, держалась, чтобы никто не видел, как тяжело дается мне древняя ворожба.

Ради этих двоих я сделаю все и даже больше. Они заслужили свое счастье.

— …соедините ваши жизни, войдите же в истинный свет любви! — завершила свою речь матушка и лучезарно улыбнулась новобрачным.

Крепко держась за руки и нисколько не боясь, Элайза и Асакуро шагнули в арку.

На долгие пять минут я ослепла. Да и не только я, но… мне приходилось хуже всех. Из меня вдруг к арке, к ребятам, огромным потоком полились силы стихий, я чувствовала, как моя магия окутывает их тела, создавая для них одну на двоих колыбель.

Время для меня остановилось, казалось, меня распыляют на частички и их отдают молодым супругам. Не сразу заметила, что стою на коленях, не в силах выдержать чудовищное давление, и это несмотря на то, что мне помогал Коша, перетягивая часть неприятных ощущений на себя.

К моменту, когда сияние начало меркнуть, я едва держалась, ощущение было как после беспрерывной недельной тренировки под руководством Карт Санда, а ведь не прошло и пяти минут…

Глотая текущую из носа кровь, я щурилась, пытаясь разглядеть, что там с ребятами. Но раньше, чем увидела их, пространство сотряс невообразимый по мощи крик боли.

Мой Страж тонул в своей горечи и не смог ее скрыть. А вместе с Кошей кричала и я — боль мы делили на двоих.

— Зачем? — прохрипела, из последних сил удерживаясь на краю сознания. — Зачем вы выбрали этот облик?

Два новоиспеченных дракона понурили головы, в следующий миг их тела задрожали, и перед нами предстали обнаженные юноша и девушка. А я упала на землю и даже не пыталась бороться с обмороком. Лучше беспамятство, чем ощущение глубокой обиды и боли, что испытывал мой большой друг.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Хотелось бы, конечно, чтобы обморок продлился подольше, но это не так-то просто, когда рядом два отличных целителя.