В ловушке страсти (СИ) - Лис Алина. Страница 17

Нет, все это слишком сложно. Она не будет думать об этом. Не сейчас по крайней мере. Сейчас ей надо поцеловать этого проклятого, нахального самоуверенного демоняку. Страстно поцеловать. Так, чтобы ему понравилось. И при этом постараться не потерять разум самой.

Ох и сложная задачка!

Раум стоял и ждал. На его губах все так же играла насмешливая улыбка, но в глазах что-то изменилось. В них заплясало пламя — опасное и притягательное одновременно. Дженни шагнула к нему, ощущая непонятную робость, словно этот поцелуй был чем-то большим, чем очередное издевательство со стороны сволочного ди Форкалонена. Неуверенно положила руки ему на плечи, привстала на цыпочки и коснулась губами губ.

Ей казалось, что она готова к утреннему помешательству, но на этот раз все было еще хуже. Как будто штормовая волна накрыла с головой, смяла, повлекла за собой в темный омут. Объятия. Вкус его губ, дразнящие и ласкающие касания, от которых в груди рождается томный стон. Руки Раума беспрепятственно гуляли по ее телу, а Дженни не только не возражала, но и покорно изгибалась, постанывая в его объятиях, опьянев от дразнящих и жарких прикосновений. Желание, кипело в крови неукротимым огнем. Чужие ловкие пальцы поглаживали и тискали грудь, сжимали сквозь ткань платья напряженные до боли соски, и каждое такое прикосновение отзывалось во всем теле короткой сладостной вспышкой удовольствия. Рука демона скользнула за спину, пытаясь расстегнуть крючки платья. Дженни почувствовала бедрами его возбуждение, и поняла, что ее собственные трусики стремительно становятся влажными, и что идея отдаться ему — прямо здесь, сейчас, в этой беседке уже не кажется невозможной…

И только бившаяся в висках мысль, что так нельзя, неправильно помогла справиться с наваждением. Вынырнуть, оттолкнуть от себя демона, вырваться из губительных объятий.

— Детка… — он шагнул было за ней, тяжело дыша. Сейчас Раум уже не казался безупречным и лощеным светским бездельником. Красные глаза потемнели от расширенных зрачков. Шляпа слетела, пока они тискались, волосы выглядели растрепанными. Ну да — правильно. Дженни сама же их и растрепала. Когда вжималась в него мгновением раньше.

— Не подходи! — она оскалилась, демонстрируя клыки, и снова попятилась. Под каблук попал камушек, Дженни неловко взмахнула руками и непременно бы упала, если бы демон не подхватил ее.

Снова от прикосновения перехватило дыхание. Внутри что-то сжалось — обреченно и сладко — словно предчувствуя, что еще одного поцелуя ее выдержка не переживет. Как можно сопротивляться этому безумию? Да и нужно ли?

Она бросила быстрый взгляд в сторону выхода и мгновенно вынырнула из сладкого омута. Потому что напротив беседки в пяти шагах от входа в стоял Чарли. Стоял и смотрел на нее. На них с Раумом. С таким странным выражением…

Должно быть, она изменилась в лице, потому что Раум тоже обернулся.

— А, малыш Маккензи, — протянул он с кривой ухмылкой, прижимая к себе девушку жестом собственника. — Любишь подглядывать за взрослыми, когда они развлекаются?

Чарли побледнел от оскорбления. Но не ушел, как втайне испугалась девушка. Наоборот шагнул к беседке.

— Дженни, с тобой все в порядке? Он к тебе пристает?

— Нет, — она грубо пихнула демона в бок и все-таки вырвалась. — Все хорошо. Мы… мы просто разговаривали.

Угу, разговаривали. Чаи гоняли, да все о высоком. О поэзии, музыке.

В следующее мгновение она поняла, что оборотень мог стоять тут уже некоторое время, и пришла в ужас. Если Чарли пробыл здесь хотя бы пять минут, то прекрасно видел, как Дженни тискалась с демоном, как сама обнимала его и разве что не отдалась прямо тут. Богиня, что он о ней подумал?!

Щеки запульсировали от притока крови. Захотелось стать невидимой, а еще лучше раствориться в воздухе и сделать вид, что ее и вовсе здесь не было.

— Видишь, малыш, — рука демона снова по-хозяйски опустилась на талию Дженни. — Все хорошо. А теперь иди, куда шел.

— Чарли… — ее голос дрожал и звучал жалко. — Это…

Что тут скажешь? “Это не то, что ты думаешь”? Так ведь как раз то.

— Пусть возвращается к своим делам, — в голосе Раума зазвучала сталь. — А мы вернемся к своим. У нас ведь осталось одно незаконченное дело, детка.

— Не думаю, — холодно откликнулась девушка, скидывая его руку. — Мне кажется, мы обо всем уже договорились.

Свою часть сделки она выполнила. Теперь дело за демоном.

— Чарли, подожди меня!

Оборотень помедлил, но остановился. Когда Дженни догнала его, посмотрел на нее, как на предательницу, но ничего не сказал. Ни по поводу Раума, ни вообще. Девушка подхватила его под руку и потащила по аллее в сторону общежития.

Между лопатками ужасно чесалось, словно слишком пристальный взгляд сверлил спину. Она не оборачивалась, но почему-то была уверена, что беловолосый демон так и стоит у входа в беседку и смотрит им вслед.

***

Голос преподавателя что-то нудел и нудел над ухом про особенности построения четырехмерных плетений в трехмерном пространстве, но Арман не вслушивался. Вместо этого он вспоминал разговор в столовой и сжимал зубы, чувствуя, как непроизвольно увеличившиеся клыки царапают щеки изнутри.

От гулявшей в крови дикой ярости тело то и дело норовило запустить боевую трансформу. Приходилось сдерживаться. Вдох-выдох. Глубоко и медленно.

Вот ведь наглая шлюха! Охреневшая наглая шлюха, которой стоило бы выбить все зубы, а потом поставить на колени и пусть делает то, для чего все шлюхи предназначены природой!

Арман бросил недовольный взгляд на ладонь. До крови прокусила, сучка. Она хоть не ядовитая? А то что-то долго заживает, прошло почти полчаса, а на руке до сих пор красовалось ряд треугольных ранок полукругом.

Она пожалеет! Арман еще заставит бесхвостую суку рыдать, валяться в ногах и умолять о прощении!

Почему он не сделал этого в столовой? Почему позволил ей так нагло говорить, почему растерялся и отступил? Он ведь растерялся, не испугался, а именно растерялся, когда почувствовал, как похожие на острые иглы зубы впиваются в ладонь. И ушел не из-за страха. Просто от неожиданности.

Было бы кого бояться. Человеческая девка, вообразившая себя волчицей.

Рыжую стерву, которая таскалась за его сильфой, он мечтал нагнуть с первой встречи. Распечатать девственную щелку, засадить, чтобы только визжала и всхлипывала.

Не потому, что рыжая такая уж секси. Хотя секси, любой бы не отказался вдуть, кроме ее дружка-импотента. Сиськи — крепкая двойка, жопа сочная, ножки вообще загляденье. Ходит, маячит под носом, как сочный бифштекс. Так бы и укусил. Полукровка — почти человечка, а люди были и будут едой, для таких, как Арман.

Но нагнуть он ее мечтал не поэтому. Просто, чтобы поставить на место. Чтоб не мнила о себе слишком много. Не смела кривить губы и глядеть на него, как на мерзкое насекомое.

Пару раз Арман попробовал подкатить. Приобнять ее там, ненароком. Отвесить пошловатую, но лестную шутку о ее внешности — обычным девкам нравились такие фривольности от красивого и популярного парня. Даже на танец как-то приглашал, идиот.

Лучше бы не пробовал. Рыжая сучка вылила на него столько презрения, что он чудом удержался от того, чтобы не придушить ее.

— Насосался, упырь? — шипела она при встрече, когда он, подкрепившись от сильфы, сталкивался с ней на пути из общежития. Арман в ответ витиевато посылал ее по матери, а сам мысленно наматывал роскошные рыжие пряди на кулак или устраивал тройничок с тощей белобрысой сильфой.

Но добровольно такая не даст, а нарываться на проблемы с кланом Маккензи, принуждая силой, не хотелось. Благо под рукой всегда была ее безотказная подружка, да и других девок хватало.

Ладно, ей же хуже. Видит бездна, он хотел по-хорошему, предложил ей честную сделку. Но норовистая сука не оценила.

Вампир черкнул пару строк на дощечке постографа, назначая встречу Доминику. Здоровяк точно обрадуется, когда узнает, чьи сиськи ему так и не дали облапить в тот вечер. Другим тоже будет интересно. Пойдут слухи… обязательно пойдут, Арман об этом позаботиться.