Трое суток (СИ) - Михлин Наташа "Passion_fruit". Страница 3

— Рэй Аванау, историк-консультант Авалон Реалити, — представился он и церемонно протянул ей руку.

— Эуна Дель Рей, младший реставратор Музея Всемирной Истории.

Девушка присела в реверансе, приподняв кончики дикстрилленовой юбки.

— Могу я пригласить вас на ужин, мисс Эуна?

— При условии, что мы перестанем играть в историческую реконструкцию и перейдем на «ты», — улыбнулась она.

— Куда мы летим? — спросила она, глядя на проплывающие над прозрачным потолком джета звезды.

— Раз уж мы оба так или иначе связаны с историей, я позволил себе заказать нам столик в Атриуме. Там неплохой выбор вин, и само место тихое и уютное.

— Ну еще бы, — улыбнулась она, — три тысячи метров над землей. Тише может быть разве что в космосе.

— Ты бывала там раньше?

— Не приходилось.

Сидя за столиком в ожидании заказа, Рэй смотрел на открывающийся с террасы вид. Внизу проплывали облака, подсвеченные огнями города, над стеной силового поля виднелись жемчужные россыпи созвездий и розоватый хвост Млечного Пути. Официант зажег свечи. Эуна тронула огонь и тут же отдернула палец, сунув в рот.

— Настоящий! — изумленно выдохнула она.

Рэй усмехнулся.

— Здесь все настоящее. Так что будь осторожна, скоро принесут мясо на углях.

— Я видела живых слуг только в фильмах, — нагнувшись над столом, прошептала она. — И мне неудобно сидеть, пока другие обслуживают меня, как инвалида.

— Расслабься, Эуна. Воспринимай это как большую игру. Историческая реконструкция? Это она самая. Работники заведения получают не меньшее удовольствие, чем мы, поверь, — подмигнул он, и взмахом руки подозвал сомелье, вежливо ожидающего конца разговора.

Официант унес тарелки и опустевшую бутылку Шамбертена. Рэй попросил оставить жаровню, угли которой еще переливались оттенками тепла, от багрового до светло-желтого. Эуна зачарованно следила за игрой огня, тайком бросая в мангал кусочки бумажной салфетки. Они вспыхивали и сразу сгорали, оставляя в глазах зеленоватые зайчики. Рэй наблюдал за ней, откинувшись на спинку резного кресла.

Эуна поморщилась и взглянула на серебристый контрольный браслет.

— Полисалютин, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд, — мои инъекции назначены на вечер, а не на утро, как у большинства. Мне так удобнее. Я сова, и люблю работать по ночам.

Эуна растерла запястье, на котором уже затягивалась крошечная ранка. Рэй почувствовал, как устал за этот день. Он заставил себя собраться. «Благо, терпеть осталось недолго». Эта мысль вызвала в нем легкое сожаление.

— Теперь моя очередь пригласить тебя куда-нибудь, — вскочила Эуна.

— О, нет, — Рэй беспомощно поднял ладони, — до завтрашнего полудня в меня не поместится больше ни крошки!

Она рассмеялась и схватила его за руку.

— Идем. Обещаю, еды там не будет.

Стены клуба представляли собой экраны, создающие иллюзию бесконечного пространства. Несмотря на скопление народа, воздух был свежим и душистым, рекуператоры нового поколения работали в полную силу. Посередине переливающегося танцпола шел очередной дэнс-баттл. Парень и девушка состязались в гибкости и выносливости, их тела напоминали текучую ртуть. Под конец девушка сдала позиции, но соперник внезапно подхватил ее и закончил битву несколькими парными акробатическими элементами.

— Ничья! — возгласил рободиджей и пригласил к состязанию следующую пару.

— Пойдем! — Эуна потянула Рэя за руку.

— Ну какой из меня танцор? — возмутился тот. — В последний раз я заходил в клуб, когда мне было…

— Тем более, — перебила она, — пошли! Ну же, мистер Кожаные Ботинки, не будь занудой, воспринимай это как большую игру, — и Эуна игриво подняла бровь.

Рэй выдохнул, опрокинул в себя очередную рюмку текилы и последовал за ней на светящуюся поверхность танцпола.

Освободив сцену для новых участников, Рэй пропустил Эуну вперед, на миг прикоснувшись ладонью к ее спине. Шелковистая ткань платья была влажной от пота. Он подошел к стойке бара и залпом выпил стакан, протянутый ему улыбающимся андроидом-барменом, считавшим мысль клиента. Розоватый свет, идущий от стеклопластовой поверхности стойки, придавал коже Эуны сияние. Не без труда, но Рэю удалось отвести взгляд.

— Выйдем на воздух? — предложил он.

— Давай, — улыбнулась Эуна, — пройдемся пешком, как в старину.

Рэй отослал джет домой и вышел на улицу.

Цветные огни объектов дополненной реальности выглядели сюрреалистично в ночной тишине полупустых бульваров. Движущиеся картинки вывесок выплескивали пятна красок на поблескивающие росой тротуары. Из темных проулков слышался смех и шаги гуляк, переходящих из одного ночного заведения в другое. По краям дороги бесшумно скользили почтовые боты, развозя заказы. Над головой монотонно гудел не иссякающий ни днем, ни ночью поток воздушного транспорта.

Эуна взяла его под руку. Аромат ее волос заставил Рэя стиснуть зубы.

— Где твои родители? — спросил он, чтобы разбить молчание, градус которого повышался с каждой минутой.

— Отец путешествует на кольцах Урана, а мама живет на Мадагаскаре. Иногда навещает меня, если едет по делам в столицу. А твои где?

Рэй помедлил. Смерть была единственной запретной темой в этом дивном новом мире.

— Очень далеко, — наконец ответил он.

Эуна развернула Рэя к себе и медленно прижалась губами к его рту. Поцелуй сопричастия, почти целомудренный, но все же такой горячий. Рэй с трудом оторвался и отступил на шаг.

«Нет. Не делай того, о чем будешь жалеть».

Мгновение он смотрел на нее, потом схватил, прижал к зеркальной стене здания и вновь нашел ее губы. Он ощущал учащающийся пульс каждой клеточкой тела, вселенная со всеми ее чудесами исчезла, как не было, остались двое в эпицентре усиливающегося шторма, где каждая следующая волна сводила с ума больше предыдущей. Рэй обжигал нежную кожу девушки своей щетиной и чувствовал, что ей это нравится.

Внезапная боль в левом плече заставила Рэя сделать резкий вдох, справляясь с недостатком кислорода. Эуна улыбнулась, не открывая глаз, и поцеловала его в шею. Боль усилилась и переползла в грудь.

«Только не здесь, не сейчас».

Сердце, еще недавно такое могучее, теперь билось неуверенными рваными толчками. Во рту появился металлический вкус. Рэй знал, что это значит.

Он отвёл её руки и отошел назад, к переливающемуся столбу уличного освещения.

— Я должен уйти.

Эуна недоуменно смотрела на него. Рэй нащупал за спиной скользкую поверхность фонаря и вцепился в него, чтобы не упасть.

— Что случилось, Рэй?

Он покачал головой и сделал попытку улыбнуться.

— Прости.

И не дав ей опомниться, нырнул в густое переплетение переулков.

Воздух, казалось, предал его, изменив состав, ядовитым холодом вливаясь в легкие. Рэя шатало от стены к стене, яркие точки фар пролетающих над улицей аэромобилей дробились в глазах россыпью звезд, ночные прохожие, провожающие его взглядами, казались сгустками тьмы. Он спустился в неосвещенный тупик между углом здания и вентиляционной трубой, принадлежащей системе подземных грузовых туннелей, и сполз по стене. Боль раскрывалась внутри стальными лезвиями лепестков, он закусил губу, чтобы не закричать.

Через некоторое время Рэй стал различать приглушенные звуки ночного города и мерное гудение трубы, выбрасывающей в атмосферу очищенный мертвый воздух. Отстраненно констатировав, что еще жив, Рэй медленно поднялся. С четвертой попытки ему удалось установить связь с джетом. Рэй просмотрел карту, вычисляя местоположение ближайшей посадочной площадки. Триста метров.

Свалившись на кремопластовое сидение аэромобиля и настроив автопилот, Рэй наконец позволил себе роскошь потерять сознание.

Автоматические поляризующие шторы милосердно закрывали комнату от яркого утреннего солнца, бьющего в окна. Рэй повернул голову и зашипел. В черепную коробку словно насыпали битого стекла. В горле пересохло. Некоторое время он сражался с собой, но жажда все же победила. Медленно перекатившись на бок, Рэй сполз с кровати на пол и сел. В правом виске будто торчала стрела. Он задержал дыхание и сосредоточился, мысленно вызывая бота-помощника. Перед лицом оказался графин ледяной воды, Рэй схватил его трясущимися руками. Серый бот, вспыхнув индикаторами, втянул щупальца и укатился обратно в узкую стенную нишу.