FERA. Апокалипсис: пособие по выживанию (СИ) - Зайцев Константин. Страница 14

Под прикрытием опытного стрелка мы быстро расчленили мертвеца. Нескольких ударов приклада и топора хватило, чтобы переломанное тело перестало шевелиться.

— Так, сынки, слушайте внимательно, пока вы тут возились, я успел осмотреться и, похоже, у нас проблема. Единственное место, откуда могли вылезти эти твари, вон та пещера. Фонарь налобный у меня только один, так что, Саня, он твой, мы с Витьком на ружья изолентой приматываем обычные. Идем так, чтобы не слепить друг друга и не закрывать линию стрельбы. Все ясно?

Что требуется, чтобы три русских мужика, не боясь, полезли в пещеру, в которой могут быть ходячие мертвецы? А немного: ярость за погибшего товарища, сделка с ведьмой, фонари, моток синей изоленты и по глотку из фляги для храбрости.

Медленно готовясь в любой момент встретить противника огнем и сталью, мы втроем двинулись к мрачному зеву пещеры. Высокий, почти два с лишним метра, потолок позволял идти, не сгибаясь, а лучи фонарей вычерчивали причудливые узоры.

Саня шел впереди, сжимая топор и подсвечивая дорогу. Сразу видно, что обычную пещеру облагородили человеческие руки: стесанные с пола сталагмиты, выровненные местами стены с непонятными и затертыми временем рисунками.

Может, конечно, стоило тут задержаться и изучить все детальнее. Вот только желания любоваться местными достопримечательностями дольше необходимого ни у кого не возникло. Пещера шла с небольшим уклоном, временами сужаясь. Абсолютная тишина все больше действовала на нервы. Лишь легкий стук ботинок по каменному полу раздавался в округе.

На краю сознания зудело предчувствие неприятностей. Твою ж ты мать. Вот расскажи хоть кому-то, чем я здесь занимаюсь, поверят? Вряд ли.

В какой-то пещере с незарегистрированным стволом иду искать какую-то непонятную хрень, которую сможет определить внук реальной ведьмы, идущий рядом. Так и тянет сходить к психиатру, вот только, что я скажу?

«Дяденька, я тут ночью по кладбищам бегаю, с духами общаюсь и договора с ведьмами подписываю. Нет, при чем здесь кровь? Так, на словах договорились. А еще мы с товарищами и дедом пятерых мертвецов вот с такими когтями расстреляли и топором порубили». Да мне точно скажут: « Все хорошо, дружок, расскажи подробнее, как давно у тебя все это началось?»

А сам в это время нажмет незаметно красную кнопочку, и прибегут амбалы-санитары с галоперидолом. Или чем сейчас буйно помешанных колют для успокоения? Нет, так не пойдет, поэтому к врачам я обращаться не буду. Вон Саня пламенем из рук пуляется — и ничего. К врачам не торопится, ну, ему, видимо, привычно.

Маты Сашки вывели меня из разговора с внутренним я. Луч фонарей высветил полноценный обвал, заблокировавший наш дальнейший путь. И все бы ничего, я с радостью вернусь назад в деревню, а старуха пусть сама ищет динамит и толпу гастарбайтеров, чтобы пробиться дальше. Вот только судьбе захотелось, чтобы произошло по-иному.

Луч налобного фонаря выхватил из тьмы придавленную камнями тварь. Из-под завала торчала лишь верхняя часть груди, голова и когтистые лапы. Зверюга взмахнула одной — и время снова замедлилось. Прямо на моих глазах наполовину засыпанный камнями упырь направил на Саню что-то среднее между жезлом и кинжалом.

Грязно-белые с налетом какой-то мертвенно-зеленой гадости лучи засверкали на конце лезвия, и с него сорвалась клякса, летящая прямо во внука ведьмы. Сознание автоматом определило, что мчится эта штука со скоростью брошенного ножа. Парень закрылся руками, и вокруг него образовался странный серебристый щит. Мои пальцы действовали быстрее мозгов, выстрел дуплетом разворотил твари грудь.

Фонари закрутились во тьме подземелья. Сашкин задрало куда-то вверх, мой, похоже, был неправильно прикручен и светил куда угодно, только не в сторону ствола. Единственный, у кого все было в порядке, оказался дед.

В бледном свете успеваю заметить, как рука мертвяка начала поворачиваться в мою сторону. Выстрел — и от кляксы, пущенной в меня, спасает лишь скорость. Прыжок по диагонали с перекатом. Больно, но лучше, чем попасть под эту кляксу. Судя по тому, как Саня с воплями катается по полу, ему явно не по душе подарочек от дохлой твари.

Дед же одну за другой всаживает пули в голову и грудь твари, но без особого результата. Эх, если бы попал в голову, но стрелок из меня в такой ситуации так себе. Значит, единственный шанс выжить — действовать. Радует одно: скорострельность этой штуки — секунд пять на выстрел. Дед уже меняет магазин.

Оставшиеся метров пять преодолел как на крыльях, есть нечто окрыляющее, когда тебя хотят убить, а ты немножко против. Сам Пеле позавидовал бы моему удару с ноги. Пинок выворачивает голову твари, ломая позвонки, а теперь вновь за ружье. После седьмого удара кости черепа не выдерживают, тварь затихает.

Как жить дальше?

Европа. Венгрия.

После паводка на Дунае и Тисе

под воду ушли двести пятьдесят тысяч гектаров земли.

Жители уверяют, что их не предупредили об опасности.

Новостные каналы

Обратная дорога выдалась нелегкой. Саня со своей травмой еле плелся, а местами его и вовсе приходилось тянуть на себе. Края у раны были откровенно паршивые. Будто его руку облили кислотой. Поднялась температура, и его постоянно тошнило.

Я молча скрипел зубами, но тянул выживших в деревню. Николая пришлось похоронить там, на злосчастной сопке у старого кургана. Вдвоем с дедом и раненым донести тело до деревни было нереально, а оставлять на растерзание зверям или еще какой нечисти совесть не позволяла. А ведь придется еще объясняться с его семьей, но это уже проблемы ведьмы. Она затеяла этот поход, ей и разгребать результаты.

Первую ночевку сделали рано, зато выспались и уже с рассветом двинулись дальше.

В деревню вошли тайно, как ночные тати. Зачем попусту пугать людей своим видом? И сразу двинулись к дому ведьмы.

Встретили нас на удивление тепло. Тут же на столе в комнате с жарко натопленным камином появилась еда и травяной взвар. Сама хозяйка преобразилась, уже не напоминая ту жесткую женщину. Она, как наседка, хлопотала над внуком. Саня смущался в присутствии посторонних, но, походу, в этой семье детей любили и баловали. Удивительно, как он смог вырасти при этом нормальным человеком.

Хотя понятно как. Стоило ведьме убедиться, что жизни единственного наследника ничто не угрожает, она преобразилась обратно. Перед нами вновь предстала не добрая бабушка, а жесткий и волевой человек.

Она сидела в глубоком кресле у камина, укутанная пледом, и молча наблюдала за нами. Как только первый голод был утолен, я решил брать ситуацию в свои руки.

— Николай умер.

— Что же, так иногда случается. Человек смертен, а иногда внезапно смертен, — без капли жалости произнесла хозяйка.

— Его порвали какие-то твари, которых не могло быть вообще.

— Ты правильно сказал, не могло. А вот теперь они есть, и еще многие им подобные скоро проснутся.

— В смысле проснутся?

— Александр наверняка рассказывал тебе о наших мыслях на эту тему. Но мне несложно, я повторю, — спокойно ответила хозяйка. — Со времен моей молодости и по седьмое число сего месяца все было статично-неизменно. Жалкие крохи силы рассеяны в пространстве, их не хватало даже на самое простое колдовство. Приходилось долго копить и беречь. Теперь же что-то изменилось в мире. Не спрашивай, что. Я не знаю. Но все теперь иначе, сила возвращается. Совсем по чуть-чуть, по крупицам, но она просачивается.

— В наш мир, а есть еще и не наш?

— Не строй из себя глупца, эти твои косички и амулеты не просто так. Миров много. Я не знаю, какие они, как далеко находятся, как проникнуть в них, ангелы ли там обитают, духи или дьяволы, но они точно есть.

— Ну, про миры духов я кое-что знаю.

— И не один ты, а ведь их множество.

— И кстати, я знаю, по каким причинам мир начал меняться. — Удивленный взгляд ведьмы скользнул по мне.