Записки о России генерала Манштейна - Манштейн Христофор Герман. Страница 14

6-го февраля войска впервые расположились по квартирам в местности около Данцига, а 22-го подошли к городу и заняли соседние деревни. Генерал остановился в местечке Пруст, в полумиле от Данцига. Он отправил в город трубача, пригласить сенат отстать от короля Станислава и его приверженцев и покориться законному королю Августу III, впустив русский гарнизон; в случае же отказа ожидать дурных последствий. Однако жители Данцига решили по-своему. Присутствие короля и разные обещания маркиза де Монти от имени Франции побуждали их лучше всем рисковать, нежели покинуть короля, искавшего у них убежища и положившегося на их верность. Правда, что ни король, ни обыватели города не предвидели того решительного оборота, который приняли дела. Между тем взяты были все меры для продолжительного и сильного сопротивления. Сформировано несколько новых полков; сами обыватели стали в ряды для службы на стенах города. Франция выслала им инженеров, и из Швеции прибыли более ста офицеров с запасом ружей и разных других боевых принадлежностей и с обещанием скорой, еще большей помощи. Все это укрепило жителей в верности Станиславу. Весьма вероятно, что если бы между ними случились люди решительные и офицеры с головою, которые предприняли бы что-нибудь, то русские принуждены были бы отказаться от намерения завладеть Данцигом еще до проведения первой траншеи; потому что вначале силы их состояли только из 12 тыс. человек, тогда как у осажденных было втрое больше; к тому же, осаждающим нужно было оберегать большие расстояния, что принуждало их размещаться по деревням более чем на две мили кругом. Следовательно, весьма было бы легко с превосходными силами напасть на некоторые стоянки, разбить их по частям и таким образом расстроить все их планы. Партия Станислава имела тоже в поле более 50 тыс. человек войска, под начальством нескольких польских панов. Но эти господа, вместо того чтобы помышлять о помощи королю, только грабили да разоряли свою же родину.

Этим временем русские воспользовались и так устроили дела, что поставили город в весьма жалкое положение.

Так прошел февраль месяц без какого-либо предприятия и со стороны графа Ласи. Не только время года не позволяло начать осаду, но и средств на это еще не было у графа. Покуда он занимался устройством магазинов и ставил препятствия продовольствию города, задерживая подвоз провизии из сел и деревень. Он приказал отвести воду реки Радауна, которою снабжалась лучшая, или, скорее, единственная мельница в Данциге.

Осажденные сделали несколько небольших вылазок, и не проходило дня без стычки с казаками, причем то одна, то другая сторона брала верх. Таково было положение дел, когда прибыл к Данцигу фельдмаршал граф Миних, в сопровождении прусского конвоя, 9-го марта. Граф Бирон, не переставая подозревать графа Миниха, желал его удаления от двора и добился того, что Миниху поручено было главное начальство над всеми войсками в Польше, с приказанием действовать решительно для скорого покорения Данцига; но Бирон и его клевреты вовсе не желали ему успеха. Фельдмаршал нашел, что для столь важного предприятия слишком мало людей, и вызвал к себе несколько полков. Первым делом его было отправить в Данциг прокламацию с увещанием жителей отступиться от Станислава, покориться королю Августу III и впустить русский гарнизон; он давал на размышление только 24 часа сроку. Но по прошествии срока, видя, что жители не одумались, Миних приказал открыть траншею и построить редут со стороны Циганкенберга. В ночь с 19-го на 20-е число, осаждающие атаковали укрепление Ору, в которой находилось 400 человек гарнизона, и овладели им после двухчасового сопротивления. 21-го числа раздались первые выстрелы, направленные на город, но почти без результата, потому что в лагере находились только полевые орудия, из которых самые крупные были восьмифунтовые, да две мортиры; те и другие взятые в Оре. Город обложили еще теснее. Осаждающие взяли форт, называемый головою Данцига, и заняли пространство между городом и морем. Миних полагал, что взятие города Эльбинга послужит в пользу дела, и для того отрядил туда полковника с 500 драгун и 400 пехотинцев, чтоб заставить город сдаться. Город сдался без затруднений; находившийся в нем в гарнизоне польский полк присягнул королю Августу, и в город вступил русский гарнизон. Найденные в городе орудия и боевые припасы отправлены в лагерь под Данцигом.

Графу Миниху донесли, что многочисленный корпус конфедератов, под начальством графа Тарло и кастеляна Черского, перешел Вислу и направляется на помощь городу. Миних тотчас же отрядил ему навстречу генерал-поручика Загряжского и генерал-майора Карла Бирона с 2000 драгун и 1000 казаков.

Этот отряд встретил под городом Швецом корпус кастеляна Черского, состоявший из 33 рот, или около 3000 человек польской шляхты на коне, и до 2000 пехотинцев регулярного войска, которые заняли позицию за рекою Бредою, разрушив на ней мост. Генерал Загряжский прежде всего послал людей исправить мост, и 200 драгун спешились с целью защищать работы. Так как поляки первые открыли огонь, то русские отвечали им выстрелами из полевых пушек; это так напугало неприятеля, что он начал отступать. Только что мост был исправлен, как русские перешли через него и стали преследовать отставших. В магазине, в Швеце, найдено было 80 четвериков овса, столько же ржи, и большое количество сена и соломы. Спустя несколько дней пришло известие, что граф Тарло приближается со 130 ротами поляков, двумя пехотными полками и остатками побитого корпуса; что он намеревался напасть на генерала Загряжского, пробиться к Данцигу и заставить снять осаду. Тогда граф Миних, 17-го апреля, отрядил генерала Ласи с 1500 драгун в помощь генералу Загряжскому, поручив ему прогнать неприятеля из окрестности. Ласи сделал усиленный переход, в тот же день присоединился к Загряжскому и принял начальство над всем войском. 18-го и 19-го чисел корпус был в походе, а 20-го настиг, наконец, неприятеля близ деревни Вичезины, лежащей у моря, недалеко от границы Померании. Неприятель выстроился тут в боевом порядке, имея перед собою два затруднительные дефилея, один позади другого, сквозь которые надобно было пройти, чтобы атаковать его. Сперва два полка драгунов спешились и прошли через первый де-филей, а чтобы заставить думать неприятеля, что у них есть и пехота, барабанщикам велено было играть пехотный марш. Пройдя первый дефилей, русские выстроились и стали направляться ко второму, очень близкому к неприятелю; несколько сотен казаков были посланы вперед тревожить неприятеля, и тем дать время регулярному войску развернуть фронт; сначала казаков отбили, но когда другие войска подоспели к ним на помощь, неприятель был атакован и рассеян. Благородная шляхта первая стала спасаться бегством, бросила регулярное войско, и последнее, видя себя оставленным, последовало их примеру. Поляков было по крайней мере 10 тыс., тогда как русских было всего 3200 драгунов и 1000 казаков. Это была единственная попытка поляков-конфедератов помочь Станиславу и городу Данцигу.

В последних числах марта месяца, осаждающие устроили редут на берегу Вислы, с тем чтобы отрезать сообщение между городом и крепостью Вейксельмюнде; это дело вышло довольно удачно, благодаря тому, что в этом месте река очень узка; суда могли проходить только с большим трудом. Все-таки графу Миниху трудно было усилить осаду в той мере, в какой он этого желал, за недостатком тяжелой артиллерии. Король прусский сначала даже противился пропуску осадной артиллерии через его владения, но после убедительных представлений позволил, наконец, высадить орудия в Пилау и перевезти их водою до армии.

Не могу здесь умолчать об одном странном и, может быть, единственном в этом роде случае Дело в том, что несколько мортир были привезены из Саксонии по почте; телеги, на которых они были сложены, были прикрыты, и, под видом экипажей герцога Вейсенфельского, перевезены через владения прусского короля Эти мортиры прибыли к Данцигу 29-го апреля, а как почти в то же время прибыла и прочая артиллерия, отправленная из Пилау, то фельдмаршал распорядился усилить осадные действия против города.