Коротышка или Байкер для графа Дракулы (СИ) - Кувайкова Анна Александровна. Страница 8

— И как, тискала? — изумилась, переваривая интересную информацию. Опустим факт, что Риша не из высшего общества, к нему вернемся после, проглотив первый шок и недоверие. А пока… официанткой была, значит. В директора за счет Потапыча вылезла, что ли?

— Ха! — фыркнула Катя, наливая туда же сироп из высокой бутылки. — Да как нефиг делать! Я бы и сейчас потискала, да трогать невесту шефа как-то не с руки…

— Что, зазналась? — невольно усмехнулась, подпирая щеку кулаком. Подумала, достала из кармана пачку сигарет, но курить на голодный желудок не стала.

— Да ну, — вскинув брови, удивленно посмотрела на меня работница. — Чтобы Ришка и зазналась? Не, она как скромницей была, так и осталась. И с бывшими коллегами ведет себя так же по-свойски, нос не задирает. Все тот же милый кавайчик, это просто я стремаюсь вольничать.

— Хм… а как же она тогда со своим мягким характером, да в арт-директоры выбилась? — непритворно удивилась под мерное жужжание аппарата, взбивающего мне вожделенный «перекус». — За счет шефа, что ли?

— Не, — хохотнула чем-то довольная Катерина, доставая из-под стойки объемный пластиковый стакан. Лихо прилепила к нему круглую наклейку с названием клуба и гордо произнесла. — Руководство у нас дикое, но здоровское. Но это мы к ним и остальным байкерам привыкли, а Ришка когда пришла, скромняга — прям тряслась при их присутствии! А Михаил Александрович у нас с норовом, вечно злой и не выспавшийся, он вообще ее пугал до колик. Благо соседка его, наш админ бывший, Кавайчика научила любимый кофе шефа варить, и тот прям подобрел. Мы сразу-то не сообразили, только потом дошло, что он в ее присутствии весь остывает на глазах, и в руках себя держать старается, даже рычать прекращает, какой бы злой не был. Ты ее глаза видела? Синие-синие, глубокие… Ну, короче, наш шеф запал по полной!

— Да, глаза там что надо, — невольно согласилась, вспоминая красивые глазки Арины. В таких утонуть реально можно, сразу и не заметив. Только… с Михеевыми предпочтениями, да на скромницу запасть? — И что, она прям сразу согласилась с ним встречаться?

— Пошутила? — обалдевшее посмотрела на меня работница клуба, протянувшая руку к аппарату, тут же благополучно о нем забыв. — У Ришки пунктик на счет разницы положений, она долго считала, что официантка не пара директора. У нас тут начальник службы безопасности на пару с финансистом тотализатор устраивали: сначала на то, как долго она в клубе продержится, а потом завоюет наш директор ее или нет. Что тут только не было… И бегала она от него, и пряталась под столами… Короче, мы хором за них болели. И реально порадовались, когда они встречаться наконец-то начали.

— Ага? — вот тут я уже натурально удивилась, даже привстала слегка. — Прям порадовались? Ни зависти, ни порицания, ничего?

— А на кой хрен? — с таким же недоумением откликнулась Катерина, переливая коктейль в стакан. — У нас коллектив слаженный, своих мы любим, а Кавайчик как-то сразу вписалась. Да и за Михаила Александровича порадовались, видели же, как он ее любит. Все ждали официального предложения, но с Ришкиными комплексами, думали, не дождемся.

— Но они ж вроде как помолвлены? — вскинула брови, глядя как девушка ловко закрыла стакан прозрачной круглой крышкой и сунула в специальное отверстие синюю соломинку.

— Так всего полгода назад он ее уговорил, — фыркнула Катерина, выставляя передо мной мой «обед». — Они Новый Год в Тайланде отмечали, как вернулись, так и поставили всех в известность. Ну мы на них и обиделись хором! Мимо нас же само предложение прошло! Шефу тогда проставляться перед друзьями пришлось несколько дней подряд.

— А вы?

— А что мы? — пожала плечами официантка, убирая грязную посуду. — Мы рады были. Ну и ляпнули хором, что фиг позволим ей теперь среди подвыпивших мажоров скакать. Кавай на нас тогда дулась больше недели, за то что без работы ее оставили, благо хоть арт-директор выручил и к себе ее переманил. Ришка на чужой шее сидеть не будет и зарплату свою на совесть отрабатывает. Кстати, а ты с какой целью интересуешься?

Ага, вовремя Штирлиц спохватился, когда уже слил все пароли и явки…

— Просто, — фыркнула и присосалась к освежающему молочному коктейлю. Приятному, почти не сладкому, с мягким мятным привкусом. Как раз то, что надо! И не жирный совсем. — Должна же я знать, какие кадры тут моего братца окружают.

— Твоего… кого? — ни на шутку перепугалась работница, уронив тряпку, которой протирала стол за стойкой. Кажется, даже побледнела слегка! — Так ты… вы… сестра Ильи Алексеевича?!

— Ну, у Потапыча только вампир в родне, — усмехнулась, слезая с хромированного крутящегося стула. — Так что да, рыжего вашего я родня… Тьфу. Да выдохни ты! Я тут так, мимокрокодил, и «выкать» мне не надо. Ферштейн?

— Ага, — тут же повеселела Катерина.

Ну слава богу! А то увидела во мне какое-то непонятное существо с регалиями и статусом, расшаркиваться начала… Не люблю я этого. Тем более, это мой брат тут с Михеем разделяет и властвует. Я-то с какого бока?

Уважение надо заслужить, а я еще ровным счетом ничего не сделала, чтобы со мной считались…

Но накосячить да, вполне успела.

Как оказалось, к золотой молодежи невеста Потапыча никакого отношения не имела. Иначе бы стала такая милая девочка как она, да среди пьяных парней бегать? Раз пошла работать в ночной клуб, значит, деньги нужны были — это факт. Я, конечно, не совсем понимаю, как она умудрилась приобрести тот самый лоск и ухоженность, ну да бог с ним. Главное, что положением она своим не пользовалась, чтобы взойти по карьерной лестнице, да и вроде чувства у них искренними были. Притворство бы кто-нибудь да заметил, учитывая, что за их романом весь клубешник активно наблюдал и делал ставки.

Со стороны, как говорят, виднее, а вот я здоровски лоханулась, поддавшись первому впечатлению. Хотя…

Неприятно осознавать, но тут скорее сыграло мое чувство ревности и осознание, что я теперь не единственная девушка в их банде. И тот факт, что эта девушка вообще на байкеров ни в чем не походит…

Поморщившись, я развернулась на пятках, не выпуская соломинку изо рта, и пошла в абсолютно противоположную сторону от Ришиного кабинета.

Что ж, косячить, так с размаху, а исправлять так сразу же!

На мое счастье, Потапыч оказался в кабинете один, полностью погруженный в ворох бумаг. Не знаю, заметил ли он мое появление или нет, но промолчал, когда я вошла и скромно примостилась на краешке его стола. Но потом заговорил, точнее, хмуро заметил, не отрываясь от какого-то договора:

— Стась, я сейчас занят.

Угу. Так бы и сказал, что обиделся, чего сразу занятого из себя строить-то?

— Миш, ты это, — поведя плечом, негромко выдохнула, говоря абсолютно серьезно. — Извини. Я не хотела твою невесту обидеть, да и тебя тоже.

Выгнув брови, байкер все-таки ко мне повернулся. И промолчал, ожидая дальнейших слов. А я покачала полупустым стаканом в руке, и продолжила, хмурясь и не глядя на парня. Слова давались с заметным трудом, но и промолчать я не могла, понимая, что виновата:

— Я… короче, ошиблась я в ней. Мне показалось, что она просто очередная ухоженная куколка из светского общества. Я их не люблю, и в общем… Ну, многое напридумывала. Думала, тут изменились все за пять лет настолько, что принципы свои поменяли. Пардон, была не права. Ришка ничего такая, милая. Да и вообще… короче, дура я, дура. Так и не научилась разбираться в людях.

— Стась, ты не дура, — слегка качнувшись на кресле, вдруг усмехнулся Потапыч, и уже совсем не зло. — Тебе просто другие люди попадались. Риш не тянет на гламур от слова вовсе, и к золотой молодежи отношения не имеет. Я сам сначала думал, что она просто милая и тихая официантка… Пока мне не устроили полнейший когнитивный диссонанс.

— Когни… кого?! — округлила глаза, пытаясь понять, каким незнакомым словом меня ухитрились обругать.

А Мих честно надо мной поржал… И, когда успокоился, постучал по краю стола зажатым между пальцев «Паркером», хитро так ухмыляясь: