Каркуша или Красная кепка для Волка (СИ) - Кувайкова Анна Александровна. Страница 56

— Ну-у-у? — настойчиво протянула Мира, поддавшись вперед. И сощурилась, вкрадчиво так проговорив. — И не пытайся уйти от темы, кудряшка моя. У меня за сегодня столько интересного произойти успело, что я как бонусная карта в черную пятницу: готова к раздаче очешуительных бонусов всем и сразу!

Последнее прозвучало так весомо, что проигнорировать было просто невыносимо. И Эрик, тщетно пытаясь скрыть улыбку, обезоруживающе (как он искренне надеялся) улыбнулся, разведя руками:

— Даже в мыслях не было.

— Угу-у-у… — недоверчиво хмыкнув, Мирослава выразительно вскинула бровь, скрестив руки на груди.

Жест вышел чисто машинальным, привычным и неприятно резанул по душе. Парень, может и не был гуру в психологии, но кое-что понимал. Пришлось учиться читать людей, хотя бы по отдельным, поверхностным жестам, чтобы не попасть впросак. И глядя на позу Мирославы, Эрик мог только досадливо поморщиться. Она неосознанно, раз за разом, пытается от него отдалиться, закрыться и не подпустить к себе.

Это, если уж совсем честно, было обидно. Оправданно, да. По сути, они — чужие люди, ничем друг другу не обязанные. Но все равно обидно. Вот так вот нелогично, абсурдно и совершенно по-детски

А еще он не имели ни малейшего представления о том, что ж ответить на такой крамольный вопрос. Нет, Эрик знал, почему так сделал. Даже по пунктам мог бы расписать всю цепочку причин и следствий, еще и выводы частичные привести, со скидкой на отсутствие мнения второй стороны. Но что-то ему подсказывало, что такую правду Мирослава не то, чтобы не примет…

Не оценит так точно. Инстинкт самосохранения все-таки давал о себе знать, хоть и с явными перебоями в своей работе. И что-то не тянуло его получать те самые, заявленные бонусы, вот никак.

— М-м-м… — задумчиво протянув, Кальянов решил пойти по пути наименьшего сопротивления. Говоря проще — не соврать, но очень талантливо недоговорить. Главное, потом не путаться в собственных показаниях. — Один мой хороший знакомый спонсирует этот филиал. И ректор запросил крупную сумму денег, но вот обоснование просьбы как-то не предоставил. Согласись, подозрительно выглядит, да? — дождавшись медленного кивка, в знак согласия, парень едва заметно пожал плечами, продолжив. — Ну вот меня и попросили глянуть, стоит игра свеч или все-таки нужно намекнуть господину ректору на, скажем так… Некое подобие совести. Если у него она есть, конечно же. Увы, в нагрузку досталась экскурсия, добровольный провожатый потерялся по дороге, а я… — тут Эрик чуть насмешливо сощурился, стараясь говорить как можно спокойнее. Хотя до сих пор в голове порой вспыхивали очень уж красочные картинки дальнейшего разговора с так называемым адвокатом. — Я засмотрелся на творчество местных художников. И, как оказалось, очень вовремя решил повернуть за угол. Ну очень вовремя…

Мирослава на это поморщилась, неосознанно потерев плечо и основание шеи. Молодой человек, глядя на это, только улыбнулся еще шире. Старательно давя вспыхивающую в душе ярость, смешанную с ненавязчивым желанием размазать чью-то морду лица по ближайшей вертикальной поверхности.

И причины тут были не только в чувствах, связавших его с этой девушкой. Увы, нет, хотя они и были определяющим фактором во всем, что он делал, и будет делать дальше. Но все же, есть и кое-что еще.

Мир бизнеса имеет две стороны. Есть те, кто добывает свой капитал относительно честным трудом, а есть те — кто решает получить прибыль, быстро, без проблем и особых затрат. Сам Кальянов пребывал где-то серединка на половинку. Как и большинство своих знакомых, он предпочитал действовать легально, хотя знал и умел работать как с позиции силы, так и не самыми законными методами. Хочешь жить, умей вертеться, как говорится. И принципами порою вполне можно поступиться.

Если результат оправдает заплаченную за него цену. Вот только…

Господин Альцгольд был фигурой интересной и известной, в определенных кругах. Он считался жестким, циничным и лишенным любой морали адвокатом, через руки которого прошли десятки, сотни дел. И все они были так или иначе связаны с имуществом или финансовыми обязательствами, сулившими неплохую прибыль. Большая часть была выигрышными, в меньшей господину Альцгольду не везло. Но даже это было не так интересно, как то, что истцов по ним, как и ответчиков, заявленных в зале суда, после процесса далеко не всегда удавалось найти.

Живыми, во всяком случае, точно. А сколько неопознанных тел так и осталось похороненными за счет государства, история, как всегда, умалчивает. Не пойман, не вор. Да и без доказательств, кто ж посмеет предъявить уважаемому адвокату какие-то обвинения?

О, господин Альцгольд был хорош во многом. В запугивании, манипуляциях, лжи, блефе и подделке документов… Перечислять его таланты можно до бесконечности, если они, конечно же, хоть кого-то тут интересуют. Исключительный человек, умевший приложить руку так, что все знали чья это вина, а доказать ничего не могли.

Впрочем… Тут Эрик тихо хмыкнул, сам не осознавая насколько жуткой вышла эта многозначительная, полная предвкушения ухмылка. Что-то предъявлять Альцгольду он не собирался. Ни сейчас, ни в ближайшем будущем. И искренне сомневался, что дело, если оно вообще есть, дойдет до суда, не важно, какой инстанции. Да, господин адвокат был выше всяких похвал, ценен и дорог кому-то, определенно. Только вот, как говорят некоторые, звезды нынче не в его позу встали, ох не в его.

Милый, обаятельный Эрик Кальянов был больше дипломатом, предпочитая действовать тоньше, искать компромиссы и договариваться, пусть и на собственных условиях. Но было у него с младшим братом одно не самое красивое, зато очень яркое чувство. Чувство собственности. И пусть Мирославу своей девушкой он мог назвать разве что мысленно, пока что…

Сути это не меняло.

— И что от тебя надо было господину Альцгольду? — невинный вопрос подействовал на девушку как ушат холодной воды.

Мира явственно вздрогнула, безотчетно сжала пальцы в кулаки так, что побелели костяшки и…

— Да так. Привет передавал. От старых знакомых, — конечно же, соврала.

Эрик на это только вздохнул украдкой. Особых надежд на честный ответ он, конечно же, не питал. Но попытаться стоило. Впрочем, особо погоревать по данному поводу парень попросту не успел.

Смерив его подозрительным взглядом, девушка склонила голову набок, мягко так, невинно поинтересовавшись:

— Кудрявый мой… А откуда ты знакомым с этой… Выхухолью юридической наружности?

И вот так даже сразу не придумаешь, что ответить на вопрос, заданный такой… Ласковой интонацией!

— Даже если вас съели, у вас всегда есть два выхода. Но не сегодня, товарищи студенты, не сегодня… Итак, кто в очереди на разбор полетов первый?

Мой жизнерадостный тон не вязался ни с мрачным выражением лица, ни с всеобщей атмосферой страха и трепета, царившей в выцарапанной с боем пустой аудитории. Студенты-штрафники, попавшие на разбор полетов с легкой руки «добрых» кураторов и старост бледнели, краснели, матерились, но сбежать попыток не предпринимали.