Восстание Персеполиса - Кори Джеймс. Страница 21

Еще один момент. Дуарте тоже коснулся его домашней жизни. Еще одна часть секретных учений команды Лаконии. Он читал, что командная структура приняла свой тон от тех, кто наверху. Раньше он никогда не видел этого на практике. Он задавался вопросом, предназначался ли он для этого. Если это был сознательный урок, переданный ему от Дуарте к Трежо. У него было ощущение, что так оно и есть.

- Да сэр. Моя супруга - ученый-нанотехник с лабораторией в городе Лакония.Она специализируется на генетике. У нас есть один ребенок. Эльза.

- Эльза. Необычное название. Очень приятное.

- Имя моей бабушки. Нат-Наталия, моя супруга, настаивала.

Лифт остановился. Двери открылись на широкую и плавную палубу. Лестниц не было, но мягкая волна на палубе подняла некоторые рабочие места над другими. Казалось почти наугад, пока он не увидел станцию капитана, который мог бы командовать на линии прямой видимости всей летной палубой экипажа. Дизайн был изящным и совершенно незнакомым одновременно.

Помощник капитана заметил их и остановился, передавая команду кораблем, но Трежо отмахнулся. Адмирал присутствовал, но не командовал.

- Связь с прошлым важна, - сказал Трежо, когда они шли по пологой палубе. - Непрерывность. Мы чтим тех, кто пришел раньше, и надеемся, что те, кого мы приносим в мир, сделают для нас то же самое.

- Да сэр.

- Антон, пожалуйста.

- Антон, - согласился Сингх, но знал, что звать адмирала по его имени никогда не будет естественным или правильным. - Мы почти никогда не называем ее Эльзой.

- И как, если не Эльза? - спросил адмирал.

- Монстр. Мы называем ее Монстром.

Адмирал усмехнулся. - Названа в честь другого дедушки или бабушки?

- Нет, - сказал Сингх, затем остановился. Он беспокоился, что может быть наглецом, но адмирал уставился на него, ожидая ответа. - Мы не были действительно готовы, когда Нат забеременела. Она просто заканчивала свои пост докторские исследования, а я делал двух- и трехмесячные патрульные турне в качестве помощника капитана на Клео.

- Никто никогда не готов, - сказал адмирал. - Но ты этого не знаешь, пока это не случится.

- Да. Поэтому, когда Эльза родилась, я только вернулся к административной практики, а Нат перешла на более постоянную исследовательскую работу, и мы оба изучали такелаж, в то время как очень настойчивая одно месячная дочь задавала ей требования.

Трежо направился вниз по извилистой рампе в сторону комнаты. Люки открывались, когда они приближались к ним и закрывались снова, как только они проходили. Свет исходил из углублений большого размера в стене, совершенно регулярных в их промежутке, но округлых и мягких. Органическая жизнь передавалась военной технике.

- Итак, - Сингх продолжал говорить на ходу, - мы были измотаны. И однажды утром, примерно в три, когда Эльза начала плакать, Нат перевернулась ко мне и сказала, - Этот монстр меня убьет. И все. С тех пор она стала Монстром.

- Но ты говоришь это с улыбкой сейчас, да?

- Да, - согласился Сингх, думая о лице дочери. - Да. Вот почему я здесь.

- Почему ты здесь, хм? Ты не похож на человека, который решил бы пойти без своей семьи.

- Будет больно оставлять их для этого развертывания. По крайней мере, это будут месяцы, прежде чем они смогут присоединиться ко мне на станции Медины. Возможно, лет. Но если я могу дать дочери версию человечества, которую запланировал высокий консул, все это будет стоить того. Галактическое общество мира процветания и сотрудничества - лучшее наследие, которое я могу себе представить.

- Настоящий верующий, - сказал адмирал, и Сингх почувствовал стыд, что, возможно, он оказался наивным для этого человека. Но когда Трежо продолжил, в его тоне не было ничего издевательского. - Это сработает только из-за истинных верующих.

- Да, сэр, - сказал он. А затем поправил, - Антон.

Адмирал вышел в широкий коридор, огромный, чем все, когда-либо виденные в разрабатываемых кораблях. У Бури не было схожести с другими кораблями, конструкция была ограничена необходимостью сократить каждый килограмм, не тратить место впустую. Это был корабль, который утверждал власть формой своих стен. Сингх почувствовал небольшой восторг. Как он и предполагал, что эти чувства возникнут.

Два мичмана сидели за столом, смеялись и флиртовали, пока не увидели Трежо. Старик нахмурился, и пара отсалютовала и поспешила к своим обязанностям. Сингх понял, что никто не мешал из разговору с тех пор, когда они покинули кабину адмирала. Экскурсия могла казаться случайной, но одновременно она была и конфиденциальной.

В том же тоне голоса, в котором подразумевается вопрос, что это такое, адмирал сказал, - Объясните мне тактические и логистические проблемы по управлению Мединой.

Сингх выпрямился. Успокоились разговоры о семье. Теперь пришло время работать. Он слегка отодвинул свой рукав, чтобы снять монитор с своего запястья и положил его на стол. Он начал брифинг. Он готовил его несколько недель, и внезапный, иррациональный страх, что он упустил что-то очевидное, что-то, что покажет адмиралу, что он не был серьезным человеком, все еще скрывалось в нем. Это был старый, знакомый вид страха, и он знал, как отодвинуть его в сторону. Изображение схемы станции Медины плавало в воздухе над поверхностью.

- Станция Медина, - сказал Сингх. - Если предположить, что наши мысли верны, в нем находятся сотни членов планетарной коалиции и их личного персонала, включая безопасность. Добавьте постоянный штат и экипаж станции, а также членов Союза, проходящих мимо, и вы всегда проводите консервативную оценку от трех до пяти тысяч человек на станции. Я бы предположил, что число на самом деле вдвое больше.

- Предполагая, что наши мысли верны?

- Пассивный мониторинг, даже в течение нескольких лет, всегда будет иметь большую вероятность ошибки, чем действительность. И поверхностная интерференция ворот добавляет дополнительный уровень ошибки, - сказал Сингх. Адмирал хмыкнул и махнул ему, чтобы он продолжил. Он развернул изображение станции, и усиленные элементы на поверхности выделись красным цветом.

- Сама станция оснащена некоторой защитой. Сеть параметрического центра обнаружения, которая обеспечивает пристрелку для ракетной обороны станции, и одна торпедная пусковая установка остается неповрежденной и пригодной для использования с дней Бегемота. Восемь рельсовых пушек, автоматическая система перезагрузки, мы оцениваем общую мощность в сорок ракет.

- Ядерных? - спросил адмирал.

- Почти наверняка нет. Отсутствие возможности маневрирования и ограниченный характер центра кольца делает оружие с высокой продуктивностью попадания опасной для самой станции.

Сингх скорректировал изображение и перевел внимание на центр станции, идеальная сфера висела в центре сети ворот и находилась в нескольких километрах от нее. Самый чистый и самый активный инопланетный артефакт во всех мирах, о которых они знали. Пунктиром на поверхности сферы были шесть массивных рельсовых пушек.

- Первичная защита станции - это стареющая рельсовая сеть, впервые установленная людьми Марко Инароса, и отключена по окончании конфликта с его фракцией. Эти пушки размещены так, что, по крайней мере, три пушки, возможно, пять могут стрелять по любому из колец. Они наш дизайн, со времен, когда мы снабжали Свободный Флот оружием. Они устарели, но способны к устойчивому огню в тридцать выстрелов в минуту. При условии, конечно, что они не вносили в них изменений.

- Рельсовые пушки. В древние времена на Земле у них были бы пушки, которые могли бы стрелять по гавани, когда появлялись вражеские корабли. Защита моря с земли. Мы избавились от земли и моря, но логика от этого не поменялась. Много чего не меняется, да?

- Да сэр.

- Что ты о них думаешь? Спросил Трежо.

- Дизайн элегантный. Размещение защитной батареи на чужой станции блестяще, - сказал Сингх. Он почувствовал, как в горле нарастает беспокойство. Это был ответ, который Трежо искал? - В любом месте рельсовые пушки должны были компенсировать отдачу. Станция не двигается. Или, может быть, она компенсирует и берет на себя весь свой локальный вес. В любом случае, это позволяет избежать необходимости беспокоиться о третьем законе Ньютона. И до тех пор, пока у нее есть боеприпасы, она может удерживать атаки от любого из колец или даже сразу нескольких. Честно говоря, мне будет жаль, что она уйдет.