Мама из другого мира. Дела семейные и не только (СИ) - Рыжая Ехидна. Страница 8

– Лиз, переберусь-ка я пока в свою комнату, разбередил мне душу твой дед, – я недоуменно всматривалась в плохо освещенное лицо, пытаясь понять, что нашло на Ричарда. Мужчина лишь горько вздохнул и пояснил: – Боюсь обернуться во сне и навредить тебе. Спать на пол лягу, чтоб кровать не разворотить. Да и нам с Мишкой надо побыть вдвоем и наладить контакт, а твоё присутствие поблизости… отвлекает, – сверкнула белозубая улыбка. – Как здорово, что ты дала ему имя.

Казалось, я только заснула, устав от бесконечной мысленной круговерти, как меня разбудил шепот Ричарда и одновременный эмоциональный толчок. Странное шаловливое настроение у кого-то под утро.

– Лиза, зверь выспался и просится наружу. Я могу его удержать, но думаю, надо выгулять, пока все спят. На улице никого, так безопаснее, да и ему быстро станет скучно.

– Пойти с тобой? – получилось что-то невнятное, так как спросонья я задала вопрос, уткнувшись в подушку. Пришлось повторить. (231c4)

– Было бы здорово. Заодно запасную одежду прихватишь, а то я как-то не сообразил спросить у мамы про дородовой амулет.

Эта просьба заставила меня окончательно проснуться. В палате, после оборота, Ричард предстал в чем мать родила, хотя летом, в той давней истории, другие оборотни проблем с переодеванием не испытывали. Вот котище несется огромными скачками, а вот уже мужчина, пусть без рубашки, но в штанах.

Получается, есть какие-то специальные устройства, сохраняющие одежду в первозданном виде? Оказалось, что да. Отец или старший мужчина в доме делал подвеску, которой предстояло стать амулетом. Иногда это был просто отшлифованный кусочек дерева, иногда – изящная вещица. Потом заготовка выдерживалась в крови будущих родителей. Затем маг, пользующийся доверием семьи, накладывал стандартные чары. Всю беременность будущая мама носила эту заготовку, напитывая ее своей энергией и желанием передать свои особенные навыки ребенку. Такой амулет в итоге не только сохранял одежду, но и делал процесс оборота менее болезненным для детей.

От дома решили не отходить. Пятый час утра, самый сон, кто нас увидит? Оказывается, увидели. Почему не спалось болтливому Пинкуэтим утром, я не знаю, но днем дом гудел от перешептываний от том, что вокруг поместья бродит огромный медведище. Черный, как бездна. И страшенный! Не иначе, как заколдованный, а как бы он тогда защиту прошел? Вот вопрос!

Столько пересудов и досужих домыслов только из-за того, что кто-то увидел Мишку из окна. Кажется, засиделся мой народ в вынужденном карантине. Чудо, что меня не заметил на лавочке, сплетник глазастый. Это Мишка везде ходил, следы оставлял, пытался влезть на балансирные качели. Еле уговорила его, что старое кострище – это не берлога и укладывать меня туда спать не надо. Опять петь ему пришлось, паразитику. Шепотом, иначе Мишка принимался подпевать. Что он понимал в моем пении на родном языке? Ведь песенку про голубой вертолет не переведешь. Интересно будет спросить у Ричарда. С каждым оборотом моя эмоциональная связь с ними обоими укреплялась, так что я не удивлюсь, если однажды Ричард заговорит на моем родном языке, пою то я только на нем. Надо хоть пару местных песен выучить.

Довольно быстро я замерзла и Мишка стал подталкивать мою тушку носом к двери в дом. Понимает, что я слишком хрупка для его объятий – Ричард каким-то образом сумел это до него донести. Через пару часов, когда дом начал оживать, прогулку решили свернуть. Оборот в человека дался мужчине не без труда. Я чувствовала их внутренний спор с Мишкой, но так или иначе, договоренность была достигнута. Мишка посопел мне в шею – попрощался, и ласково подтолкнул, чтоб отвернулась, исхитрившись-таки лизнуть щеку напоследок.

Ричард быстренько оделся, предрассветная прогулка еще не закончилась – нам пришлось поскакать по двору, чтобы затоптать медвежьи следы на снегу. Да только неугомонная ребятня, сразу после завтрака, нашла следы когтей на качелях, которые просто так не спрятать. Интересная штука – детская логика. Пари на свадьбу с оборотнем заключать – это да. А догадаться, что медведь и есть оборотень – никак! Вот что значит сила первого впечатления. Воистину, у страха глаза велики!

Надо тряхнуть Флина на предмет карантина. Когда его уже снимут? Детям заняться нечем, новоявленные студенты превратились в прогульщиков, да и на ферме дел невпроворот – Куклу вычесывать некому, вот пойдет пушистая колтунами, что делать будем?

Глава 7

Карантин продлился ещё два дня. Ротация нескольких десятков воспитанников всех возможных возрастов и темпераментов не способствовала тишине и спокойствию. Ситуацию спасали учителя.

Реджинальд без устали напомнал детям о предстоящем поединке с деревенскими и закусил удила. Сопротивляться было бесполезно. Занятия стали более разнообразными – наравне со скучными лекциями стали проводиться различного рода командные викторины и активные игры. В ход пошли даже какие-то артефакты.

Одним из таких артефактов был летучий указатель в виде шарика размером в женский кулак. Чтобы не сдвигать парты в классе, занятие проводили в просторной гостиной. У меня его энтузиазм вызывал опасения, а ребята ничего, притерпелись, наверное.

– Что ж, посмотрим, как вы усвоили материал. Разбились на пятерки. Первая пятерка – ты, ты, ты и вот вы двое, встаньте передо мной, нет-нет, подальше, – ребята подчинились, заинтересованные новой «игрушкой». – Работаем следующим образом. Пока указатель летит к вам, я задаю вопрос. Ваша задача отбить его и правильно ответить, пока он летит обратно. Начинаем с самой низкой скорости.  

Почти сразу стало понятно, отчего артефакт назван летучим указателем: он не падает и летает в строго заданном направлении. Вот сейчас он завис перед недоумевающим Виртом.

– Хорошо придумано, Вирт. Время на раздумья есть, но шар не отбит, ответ не засчитан, – голос Шпиля был холоднее льда, но звучал ровно. Вирт, сообразив, что от него требуется, неловко толкнул шар ладонью в сторону учителя. – Для остальных правила понятны?

Следующий бросок последовал без предупреждения и на этот раз все прошло как следует. По моим наблюдениям, шар отбивать было крайне неудобно и это отвлекало детей: вместо того, чтобы соображать и выпаливать ответ, они обдумывали, как половчее отбить шар.

Ребят выручил Димка, очень ловко отбивающий посыл за посылом. Сразу видно, что ребенок – ас пинг-понга. Стал бочком, как будто на столе играет, зафиксировал ладонь наподобие ракетки и явно пытается экспериментировать с силой удара, чтоб шар летел не слишком быстро, но долетал. Подсказать ему, чтобы ракетку себе смастерил, или не надо? Ведь это не последний тренинг, или я совсем не знаю Реджинальда.

Димка, завидев меня, сверкнул радостной улыбкой и вопросительно задрал брови, мол, ну как? Здорово? Я украдкой показала ему большой палец и мотнула головой в сторону кабинета, надеясь пообщаться после вечерних занятий.

Дальше дело на импровизированном уроке пошло веселей. Дети быстро включились в опрос, воспринимая его как игру. Легкие на первых этапах вопросы этому способствовали, а дальше появился дух азарта и соперничества.

Я с интересом наблюдала за шумной компанией и уже планировала уйти, но тут мальчишек сменили девчонки.

И я передумала, подчиняясь неясному предчувствию.

Все началось с Трейси. Бойкая и неглупая девушка мало походила на саму себя, когда начала паниковать, заикаться и краснеть как маков цвет. С чего бы? Четверть часа наблюдений убедили меня в том, что девочки ведут себя несколько неадекватно. Кто-то краснел, кто-то потел, спотыкался… Я смотрела на этот бедлам и не верила своим глазам. Девицы фанатели по учителю?!

Только этого для полного счастья не хватало. Что делать с оравой влюбленных девиц? И в кого! В статных геройских Теней они не влюблялись, а вот в это аристократичное недоразумение – на тебе!

Остаток занятия я наблюдала за самим Реджинальдом, который, к моему огромному облегчению, никого из учениц не выделял, а относился, казалось, ещё строже чем к парням. По крайней мере, поблажек не делал точно.