Спровоцированный (ЛП) - Чемберс Джоанна. Страница 25

Взор темных глаз обжигал, от него невозможно было отвести взгляд.

— Секс необязателен. Но разреши увидеть тебя без одежды. — Он улыбнулся и потянулся к пуговицам на фраке Дэвида.

Застеснявшись, Дэвид сделал шаг назад и потер шею выражавшим дискомфорт жестом.

Губы у Балфора изогнулись, но улыбка выглядела вымученной.

— Ладно. Я первый, но тебе придется помочь мне с пиджаком. Сидит он идеально, а вот снимать его — та еще задачка.

Не дождавшись реакции, он расстегнул пуговицы на черном фраке и повернулся к Дэвиду спиной, раскинув руки в стороны, словно предоставлял себя слуге.

Для ухода момент подходил идеально, но Дэвид почему-то медлил. Мысль увидеть Балфора обнаженным — мощный соблазн, устоять перед которым он не сумел.

Он шагнул ближе, скользнув руками по плечам Балфора, схватился за лацканы пиджака и медленно, миллиметр за миллиметром, стянул элегантную вещь. Исходившие от Балфора тепло и терпкий пряный аромат опьянили и взволновали, что заглушило смущение и чувство стыда.

Балфор, развернувшись, отбросил пиджак в сторону.

— С остальным проще, — проговорил он и развязал платок.

Во рту у Дэвида пересохло, сердце неистово колотилось. Сосредоточив на Дэвиде пронзительный взгляд темных глаз, Балфор снимал с себя одежду: жилет, платок, рубашку, бриджи, кальсоны, чулки. Все. И вот он остался полностью голым.

До этого Дэвид размышлял, как выглядел Балфор под всей этой одеждой. Волосатый он или гладкий. Мощный и совершенный, как Дэвид себе воображал, или немного жира под этим строгим костюмом все-таки скрывалось.

Пока Балфор мало-помалу демонстрировал себя, сердце у Дэвида колотилось все быстрее, а дыхание ускорялось. Он жадно осматривал крупное сильное тело и мускулатуру и не обнаружил ни грамма жира. На груди у Балфора он заметил легкий пушок, а полоска волосков сбегала вниз по животу и огибала длинный толстый член. Балфор походил на воина, сильного и гордого. Нагота его вроде бы не смущала, да и неудивительно. Обнаженность не выставляла его в невыгодном свете. Он возвышался над Дэвидом, стоял перед ним с уверенностью генерала, который собирался отдать приказание армии. И в голову Дэвиду пришла мысль: что же подумает Балфор о его тонком жилистом теле?

Что-то сдерживало Дэвида и не давало раздеться, что резко контрастировало с испытываемыми эмоциями при одном только взгляде на Балфора. Желание пощупать и узнать запах кожи не давало покоя, но Дэвид вынуждал себя держать руки по швам. Мысль попросить Балфора дотронуться... Ну он не посмеет.

— Теперь ты, — протянув руку, произнес Балфор. — Подойди. Я помогу.

С детства никто не раздевал Дэвида. Казалось чудным, что кто-то другой расстегивал пуговицы пиджака. Непривычно и волнительно.

Его пиджак снимался проще, он не очень плотно облегал тело. Вещь с легкостью соскользнула с рук и упала на пол, в то время как Балфор принялся за более интимные предметы.

Балфор расстегнул, развязал и снял с Дэвида все слои одежды. Страсть и пылкость в глазах Балфора и едва заметные прикосновения вызывали дрожь. А бесстыдный энтузиазм, с которым Балфор выполнял свою задачу, тревожил и возбуждал. Эдакая странная смесь из вожделения и стыда.

И наконец-то Дэвид остался голым. Стоя перед Балфором, он чувствовал себя глубоко уязвимым. Единственный мужчина, перед которым Дэвид стоял обнаженным, — это Уильям, и все было совершенно невинно. Мальчишками они купались обнаженными в ручье в Мидлаудере.

Сейчас же все было иначе.

Судя по всему, увиденным Балфор остался бесконечно доволен. Он окинул Дэвида восхищенным взором и погладил по волосам.

— Какой необычный цвет.

— Рыжие волосы не такие уж и необычные, — пробормотал Дэвид.

— Это незаурядная разновидность рыжих волос. Они темные, как старая медь. Поэтому у тебя нет веснушек? А кожа у тебя будто мраморная.

Он опустил ладони Дэвиду на плечи и притянул ближе. Наконец-то они соприкоснулись. Дэвид испытал такое облегчение, что не сумел сдержать стон, и глаза у Балфора заблестели, реакция явно пришлась ему по душе.

— Я мог бы сделать все стоя, здесь и сейчас, — пробормотал он. — Но спешка ни к чему. Идем.

Он взял Дэвида за руку и, втянув в опочивальню, подвел к постели.

— Ложись, — прохрипел Балфор. — На спину.

Дэвид выполнил повеление. От предвкушения во рту пересохло, сердцебиение участилось из-за смеси возбуждения и страха. Полыхавший в камине огонь достаточно прогрел комнату, и Дэвиду удалось улечься поверх покрывал. Шелковая ткань, что ласкала спину, стала ни с чем не сравнимым наслаждением.

— Раздвинь ноги, — проговорил Балфор, нависнув над Дэвидом и глядя ему в глаза.

— Не могу, — съежившись всем телом, прошептал Дэвид и руками машинально прикрыл промежность.

Балфор улыбнулся.

— Можешь. Позволь доставить тебе удовольствие. Позволь сделать тебе минет.

Стоило Дэвиду представить, как Балфор примет его в свой грешный рот, все страхи тут же улетучились. Он убрал руки и расставил ноги шире, а Балфор устроился между его бедер.

Он серьезно собирался...

«О, боже!»

Балфор вобрал член почти до основания, и Дэвид вскрикнул. Дело не в том, что впечатления были абсолютно новыми, хотя это особое удовольствие он чаще доставлял, чем получал. Но впервые мужчина взял его член в рот без всякой спешки. И это было блестяще. Балфор кружил по члену языком и ласкал губами, слегка покусывал — удивительное ощущение — кончиками пальцев прикасался к яйцам, гладил и слегка сжимал.

Взглянув на темноволосую голову удовлетворявшего его Балфора, Дэвид почувствовал всплеск... чего-то мощного. Может, благодарности, хотя нет, чего-то значительнее. За мысль он цепляться не стал, просто был не в состоянии. Ощущения в члене и яйцах и приближавшийся оргазм слишком его поглотили, чтоб размышлять о чем-то еще.

Дэвид, приподнявшись на локтях, наблюдал за Балфором, но как только Балфор заглотил член целиком, руки у Дэвида ослабли, и он рухнул на спину, вскрикнув от удовольствия. Он мог бы кончить прямо сейчас, но пока Балфор был готов продолжать, казалось безумием его останавливать.

Именно тогда Дэвид и почувствовал, как Балфор слегка задел пальцами ягодичную складку. Ртом он работал без остановки, а вот руку опустил ниже, и Дэвид дернул бедрами, как бы запрещая и поощряя одновременно. Смесь легчайшего прикосновения и запретной услады производила неизгладимое впечатление.

Касание стало более настойчивым. В знак протеста Дэвид издал гортанный звук и снова заерзал. Балфор отпустил член и посмотрел Дэвиду в глаза.

— Тебе не нравится, что я там тебя трогаю?

— Я... Я никогда никому не позволял... — Завороженный игривой улыбкой Балфора, Дэвид замолчал.

— А мне позволишь? — ласково спросил Балфор. — Я так сильно хочу к тебе прикоснуться. Разреши.

Не дождавшись ответа, Балфор сместился ниже и провел опухшими губами по яйцам.

Дэвид вскрикнул, а потом еще раз, когда Балфор вобрал мошонку в рот, приласкал, поддразнил языком и губами.

Дэвид все пытался заключить сделку с самим собой. Пока что он ни разу не выразил несогласие. А Балфор нарушал всевозможные запреты и широкими ладонями раздвинул бедра Дэвида еще шире, теплыми губами прижался к невероятно нежной коже чуть ниже мошонки и спустился к узкому входу.

При первом прикосновении языка к анусу Дэвид выгнул спину, и член у него дернулся, окропив живот капельками жидкости, он безостановочно сквернословил и скручивал покрывала. В голове не укладывалось: Балфор прикасался к нему губами... там! К самой интимной части тела. Невероятно распутный поцелуй.

Балфор оторвался от своего занятия, демонстрируя румяные щеки и безумно сверкавшие глаза, и прошелся взглядом по обнаженному телу Дэвида и раздвинутым бедрам.

— Ты прекрасен.

Какими бы смехотворными ни показались слова, Дэвид все равно разнежился, но когда эмоции превратились в думы, он от них отмахнулся и отдался ощущениям, что Балфор в нем разжигал. Дэвид игнорировал внутренний голос, призывавший остановиться, пока все не зашло слишком далеко.