Триумф Анжелики - Голон Анн. Страница 50

Губы молодой женщины дрожали, в уголках блестела пена. Казалось, ей было трудно отклеить язык от неба.

— Она хочет пить, — сказал кто-то.

Бретонцы сказали, что она отказывалась пить и есть в течение нескольких дней, она только твердила: «Голдсборо! Голдсборо! Скорее! Скорее!»

— Или же это страх.

Анжелика взяла в ладони лицо Дельфины и с нежностью стала говорить, чтобы помочь ей прийти в себя: она приехала в спокойный порт, сейчас она освежится и отдохнет. Здесь, в Голдсборо, с ней не приключится ничего плохого…

Эти слова, казалось, достигли измученного разума, взгляд молодой женщины становился все более осмысленным. Она попыталась объясниться:

— Я ее видела! — удалось выговорить ей не без труда. — Я ее видела! Ах! Я знала, что наши предчувствия были справедливы, и что будет не так просто избавиться от нее. Она нас настигла! Мы пропали! Я ее видела.

— Но кого?

— Ее! — выдохнула Дельфина дю Розуа. — Вы ее знаете очень хорошо. Она! Герцогиня, благодетельница. Она, дья…

Она запнулась на последнем слове и упала.

Анжелика велела унести ее в форт, в свою квартиру и положить на ее собственную кровать. Это было место, где можно было наилучшим образом ухаживать за больной и откровенно беседовать.

Она начала смачивать ей губы, словно у той был жар. Потом она дала ей свежей воды, и, как догадывались моряки, Дельфина было очень голодна и хотела пить. Она пила долго, что возвратило ей немного румянца. Она откинулась на подушки с глубоким вздохом, но скоро снова задрожала.

— Бог мой! Что с нами будет? — стонала она, заламывая руки. — Она меня всегда ненавидела, особенно меня. Ненавидела за то, что я скрылась от нее… Она убьет меня, убьет Жильдаса, моего бедного мужа. Она поклялась меня уничтожить. Даже в течение этих лет мне доводилось просыпаться и ожидать, когда она позовет меня и вновь пообещает, что отомстит семьсот семьдесят семь раз… и вот она появилась из могилы! О! Госпожа Анжелика, помогите мне!

— Я очень хочу помочь вам, но нужно, чтобы вы успокоились и рассказали о том, что вас так напугало.

— Хорошо! Я видела ее, живую, возле меня, и я поняла, что она меня видит! Господи, какой ужас!

— Где, Дельфина? Где вы были в момент, когда ее видели?.. В кровати?.. во сне?..

— Нет! На набережной, как и все. Я смотрела, как причаливает корабль с новым губернатором, которого нам представляли вместе с его супругой, француженкой, и вдруг я увидела ее, со всем ее окружением. Ах! Кровь застыла у меня в жилах. Я поняла, что время настало. Это была она!

— Вас не обмануло сходство? Вы всегда боялись ее воскрешения.

— Именно!.. А разве мы уже давным-давно не разгадали ее злонамеренности? С тех пор, как пропала Генриетта Майотен, у меня не было надежды.

Она настаивала.

— Разве вам неизвестно? Могила там, в Тидмагуше, это могила Генриетты Майотен, сестры Жермены, которая заплатила слишком большую цену той, которую хотела спасти. Они убили ее, обезобразили, затем выставили на видном месте в лесу, переодев в платье герцогини, тогда как герцогиня снова была свободна и готовила новые пакости.

— Как она оправилась от ран?

— Старый Николя Пари занялся всем. Он в избытке имел сообщников на островах… не забудьте. Это был король восточного берега, более могущественный, чем все индейские вожди и даже чем господин Виль д'Аврэ. Это произошло таким образом, я уверена. Два сообщника из ада… которые стоили друг друга.

— Но если это она, почему она так долго не появлялась?..

Молодая женщина пожала плечами.

— Как знать… Для нее время не существует. Она вечна. Это демон. Демон, который не торопится забыть… но который внушает ее другим, чтобы избежать суда инквизиции… Если взглянуть на ее здоровье, ее красоту… Во Франции, куда она уехала и откуда возвращалась, ее преследовали как сообщницу мадам де Бринвилье. Ее повесили… Она была в довольно жалком состоянии, когда вы вырвали ее из их рук.

— Старик Пари мертв.

— Вот почему она возвратилась! Видите, все совпадает! Годы? Что это для нее? Они так коротки для нас, потому что мы работаем, мы возрождаем наше былое разрушенное счастье.

Для нее, может быть, настало время покончить со своим старым любовником, разорить его, убить его и выйти замуж за другого. Это позволит ей под новым именем появиться в Канаде, где, зная все обо всех, она будет продолжать всех дурачить и будет мстить нам.

— Но если предположить, что это она, ибо вы узнали ее легко и быстро, не будут ли и другие заинтригованы? Ей грозит опасность быть разоблаченной в любой миг.

— Кем? Все свидетели молчат. Кто осмелится?

— Интендант Карлон, например. Он не из самых худших.

Дельфина рассмеялась с разочарованием.

— Интендант, что он может? Он очень плохо устроился, чтобы позволить себе роскошь выступить обвинителем. Он знает, что рискует жизнью. У нового губернатора в руках вся власть.

— Но это не мешает…

— Наоборот… Ибо вы еще не знаете, что новый губернатор женился, и что его жена сопровождала его, и что… супруга нового губернатора, мадам де Горреста… это она! Что до других, то она их обманет. Ей ничего не пришлось потерять из своей дьявольской власти. Эта власть более могущественна, чем когда-либо. Она их всех обманет, как и здесь. Вспомните вас, вдохновленную, в момент, когда она причаливала, якобы после кораблекрушения и показывая якобы разорванное платье, прическу, которую она разрушила… и никто, никто ни о чем не догадался. Даже вы, поспешившая ей на помощь, даже мы, считавшие ее безупречной и красивой. Сколько же людей живут иллюзиями и боятся реальности. Она любила играть с необходимостью мечты и забытья. Нас, как и других, она убаюкала, очаровала своей улыбкой, изящными речами и взглядами, полными полунамеков и скрытых обещаний.

При этих словах Анжелика снова вызвала в памяти лицо Амбруазины, точнее, оно само возникло перед ее глазами.

— Это невозможно! — вскричала она, изо всех сил сопротивляясь реальности, не желая верить. — Дельфина, это точно была она?

— Может быть, она изменилась. Другое лицо, другие черты… волосы другого цвета — но это достигается легко — и прическа по новой моде… по моде, которая ей не идет. Она стала другой. Она стала менее красивой… она кажется старше…

— В самом деле?

— Но ее взгляд — тот же, ее улыбка, манеры, и она смотрела на меня… Я была парализована, словно кролик перед взглядом змеи. Она прошла рядом со мной, в толпе, со своим эскортом, улыбающаяся, и она сказала мне так, что никто больше не слышал: «Этим вечером ты умрешь!..», она смотрела мне в глаза и почти не двигала губами.

— Вы действительно слышали эти слова? Вы узнали ее голос?

Дельфина вздохнула и закрыла глаза.

— Я поклялась бы в этом перед Богом. Ее взгляд повторял ее речи. И, вспомнив о ее ловкости, о молниеносности, с которой она наносит удар, я поняла, что не должна предоставлять ей малейшую возможность застать меня врасплох, вечером она пришлет убийц. Квебек — это опасная ловушка; мне надо было бежать незамедлительно, если я хотела спастись.

Воспользовавшись суматохой прибытия высоких гостей, я устремилась в лодку, которая, некоторое время спустя, доставила меня и других пассажиров на маленький корабль, который направлялся в Тадуссак. Он отчалил с приливом, и экипаж, увлеченно рассматривавший корабль губернатора и высоких гостей, не обратил никакого внимания на мое присутствие. И…

Она прервала рассказ, казалось, она ослабла.

— И вот я здесь, — заключила она. — Я пропавшая, умирающая после этого ужасного путешествия. В начале у меня не было никакого намерения отправиться в определенное место. Я хотела только убежать, удалиться как можно дальше от Квебека… До вечера. Затем, мало-помалу у меня возникла идея. Найти вас, потому что только вы можете… вы можете меня понять, мне поверить.

Она замолчала. Ее снова трясла нервная дрожь.

— Но моя дорогая Дельфина, — сказал Анжелика, подбирая слова, — вы абсолютно уверены, что не поддались импульсивному толчку, что не поспешили? Эта дама находилась среди новоприбывших, вы видели много незнакомых лиц. Всем известно, что такое суматоха, которая сопровождает прибытие кораблей. Сходство… и вам показалось…