Опасный миллиардер (ЛП) - Эшенден Джеки. Страница 31

- Вэн, - прошептала она, не зная, чего хочет, может быть, просто знак того, что ему нравится то, что он видит, что она красива для него. Боже, до этого момента она не знала, что хочет быть красивой для него.

Он не посмотрел на нее. Вместо этого он перенес вес на локоть и поднял руку, сжимая одну грудь в ладони. Дыхание замерло в ее горле, шокирующий жар его прикосновения прошелся по ней, словно эхо в заброшенном доме. Он провел пальцем по пульсирующему соску, и она задохнулась от отчаяния, которое она чувствовала раньше.

Он опустил голову, прижавшись ртом к пульсу у основания ее шеи, его губы такими горячими, что она начала дрожать почти бесконтрольно. Его язык слегка надавил, его большой палец скользил взад и вперед по ее соску, дразня ее. Она застонала, ее спина выгнулась, удовольствие, словно живое существо, извивалось внутри нее.

- Красивая, - прошептал он грубо, прижавшись к ее коже, давая ей уверенность, в которой она нуждалась, даже не спрашивая. - Ты просто чертовски красива.

Потом он замолчал, слишком занятый, проводя поцелуями по ее коже, отчего мурашки бежали табунами, а движения его большого пальца сводили ее с ума. Затем он убрал руку, а его рот накрыл твердую горошину ее соска, горячий и влажный, надавливая, пока он сосал его.

Она снова застонала от удовольствия, яркого, посылающего разряд по всему ее телу, а ее руки сжались в кулаки около ее головы. Ей было так хорошо, что она едва могла это вынести. Она снова прошептала его имя, звук был еле слышен, он дразнил ее сосок языком, а затем нежно укусил его, заставив рыдания застрять в ее горле.

Он переключил свое внимание на ее другую грудь, всасывая ее в рот, а также скользнул одной рукой вниз по дрожащей плоскости живота, к застежке джинсов. Она тут же приподняла бедра, не в силах удержаться на месте, желая оторваться от сводящих с ума пыток его рта и все же желая, чтобы он сосал сильнее.

- Тише, - его дыхание обожгло ее чувствительный сосок. - Я же сказал тебе не двигаться. Это случится, не волнуйся.

Она сделала, как ей сказали, когда он небрежно щелкнул кнопкой на ее джинсах и схватил застежку-молнию, потянув ее вниз. Затем его пальцы легонько прошлись по ее животу, двигаясь ниже, скользя под пояс трусиков. Дыхание застряло в ее горле, когда она почувствовала, как эти дразнящие пальцы запутались в мягких влажных завитках между ее бедер, слегка потянув, посылая крошечные иголочки, жалящие ее кожу.

Она что-то сказала, она не знала, что, может быть, это было его имя снова или, может быть, это было проклятье, а затем она полностью обо всем забыла, когда его пальцы скользнули ниже, поглаживая мягкие, гладкие складки ее киски.

Ее бедра сжали его руку, а голова откинулась на подушку. Он обвел ее клитор одним пальцем, дразня ее. Подталкивая ее ближе к краю обрыва, но не сталкивая окончательно.

Его рот был таким горячим на ее соске, облизывал и сосал, мучая ее, когда его пальцы неторопливо гладили вокруг клитора, затем скользили вниз, чтобы обойти вход в ее киску, почти толкаясь внутрь, но не сильно.

Он играл с ней, заставляя ее стонать и метаться под ним, ничего не осознавая, кроме его рук на ее теле и неустанного давления, которое медленно нарастало все больше и больше.

Затем он вдруг убрал руки, и она чуть не разрыдалась от потери, потянулась к нему, почувствовав, как его вес смещается вверх.

- Лежи спокойно, - грубый командный голос прокатился по ней. - Я никуда не собираюсь уходить.

Поэтому она сделала, как ей было сказано, откинувшись на подушки, моргая от глупого прилива слез в глазах и наблюдая, как он слезает с кровати. Он выпрямился и стянул рубашку, затем избавился от ботинок. Он расстегнул штаны, спустил их вниз по бедрам вместе со своими трусами и вышел из них великолепно голый, только с жетонами на шее.

Она не могла перестать смотреть на него, исследуя резные линии мышц и сухожилий, произведение совершенного мужского искусства, скользя взглядом по орлу и трезубцу, нарисованным на его груди, что делало очень ясным - как будто его тело уже не говорило само за себя - то, кем он был.

Опасным, смертоносным. Оружие в человеческом обличье.

Он наклонился и достал бумажник из штанов, и каждое его движение было плавным, целеустремленным, пока он извлекал пакетик из фольги. Затем он разорвал фольгу, достав латекс. И пока она смотрела, полностью очарованная им, он наклонился и сжал свой член в одной руке, раскатывая презерватив другой.

Большой. Он был действительно большим. И красивым.

Ее руки чесались от желания прикоснуться к нему, погладить длинную, гладкую длину его жесткой плоти, почувствовать, насколько он тверд. Но потом он опустился на кровать. У нее перехватило дыхание, когда он потянулся к поясу ее джинсов, потянув ткань вниз по ее ногам короткими, жесткими рывками, схватив вместе с ними и ее трусики и, наконец, сняв их. Затем он положил руки на ее голые бедра и с безжалостной настойчивостью развел их в стороны.

Еще один порыв уязвимости прокатился по ней, и она приподнялась, быстро дыша.

- Вэн, я..., - начала она, но остановилась, не зная, что сказать.

Но он подался вперед, положив руки ей на плечи.

- Дай мне посмотреть, - его голос снова смягчился. - Я только хочу посмотреть на тебя.

Она попыталась расслабиться, откинувшись на подушки, позволяя ему держать разведенными ее бедра, его взгляд вернулся к местечку между ними. Выражение его лица было таким голодным, что она чувствовала себя менее открытой и более... сильной. Ей нравилось так себя чувствовать рядом с ним. Ей нравилось заставлять его смотреть на нее так, будто он голоден.

Он двинулся вперед совершенно неожиданно, опустился на нее, окружив своей голым, загорелым телом и сильными мышцами, а его жетоны легли на ее чувствительную грудь. Его запах был повсюду, свежий, с теми пряными, землистыми нотками, и она внезапно задрожала так сильно, что не думала, что когда-нибудь сможет остановится.

Он ничего не говорил, только смотрел на нее сверху вниз, и на этот раз выражение его лица было свирепым от чего-то, чего она не понимала. Она хотела спросить его, что это было, но потом он просунул одну руку под ее бедра, приподняв их, и она почувствовала, как головка его члена скользит по ее складкам, потираясь о ее клитор. И она забыла, о чем собиралась спросить. На самом деле, она полностью потеряла дар речи.

Все, что она могла сделать, это лежать, дрожа всем телом, пока он дразнил ее, и когда она уже не думала, что сможет больше это выносить, он начал наполнять ее своим членом, интенсивное растяжение и жжение ее киски вокруг него, заставили ее задохнуться.

Она готова была рыдать от того, как медленно он это делал. Дюйм за дюймом. Бормоча слова ободрения, рассказывая ей, какая она хорошая девочка, какая тугая, влажная и горячая ее киска, и как хорошо она чувствовалась. Грязные разговоры заставили ее вспотеть, а кульминация была настолько близка, что она почти могла почувствовать ее вкус, заставляя ее захотеть насадить себя на него или сделать что-то - что угодно – лишь бы подтолкнуть себя через край. Но он не позволил ей, прижав одной рукой бедро к матрасу, а другой поднял ее ногу вверх вокруг талии, наклоняя таз так, чтобы скользнуть глубже.

Она перестала умолять, ее горло пересохло, голос стал хриплым. Кроме того, было ясно, что он ничего не сделает, пока не будет готов. Она едва могла дышать от удовольствия, которое сжало ее горло, заставляя задыхаться, видя звездочки в глазах.

Затем он наконец толкнулся глубоко внутрь нее, а она оказалась прижатой к матрасу, придавленная его горячим, тяжелым весом. Но, как ни странно, глядя на его прекрасное лицо, она не чувствовала себя раздавленной. Она чувствовала себя спокойной. Как будто впервые с тех пор, как она покинула Вайоминг, она каким-то образом вернулась домой.

Она ничего не сказала, когда он обнял ее, прижав к себе, как будто она была тайной, которую он хотел сохранить в безопасности. Затем он отвел назад бедра и глубоко вошел в нее.