Представление для богов - Голотвина Ольга. Страница 148

Рабыни не приветствовали господина, даже виду не подали, что кто-то вошел в комнату, лишь еще старательнее занялись своим делом. Они знали, что надо быть неслышными и незаметными, как ковры и подушки.

Светоч остановился у стены, любуясь прелестной картиной. Выражение его лица было таким же, как во дворике с поющим цветком.

А Нхари-дэр окончательно убедился в том, что заподозрил во время визита в дом грайанского колдуна: женщина, похищенная для Светоча, была очень высокого происхождения. Госпожа во всем, госпожа до самого потаенного уголка души! Достаточно взглянуть, с какой привычной покорностью отдается она заботам служанок, даже не замечая их!

Смотритель ковра и подушек не был обманут кажущимся спокойствием женщины. Недаром пословица гласит: «Если в ущелье тихо, это еще не значит, что там нет тигра». Ох не стоило связываться с этой красавицей! Она слишком незаурядна и своеобразна — обязательно привлечет внимание грозной Ахсы. Это не смазливая танцовщица, ненадолго удостоившаяся благосклонности Светоча (из-за таких-то пустяков Ахса-вэш не гневается). Если грайанка хотя бы вполовину так же умна, как прекрасна... да если и впрямь благородна по крови, да обладает некоторым тщеславием... ну, тут Светоч может вспомнить, что любой наррабанец имеет право на двух жен. Ох, что тогда будет...

Может быть, сделать на это ставку? Помочь грайанке приобрести власть и с ее помощью отодвинуть в уголок обнаглевшую Ахсу? Увы, слишком рискованная игра! У Ахсы-вэш, кроме длинных кос и злого язычка, есть еще и отец — главный жрец Единого. Это серьезный противник даже для Хайшерхо, а уж смотрителя ковра и подушек он разжует и выплюнет...

Отогнав неприятные и опасные мысли, Нхари-дэр склонился над прекрасной пленницей — почтительно, но с чуть заметной насмешкой.

— Что я вижу! Глупые рабыни пытаются придать еще больше блеска твоей красоте, Нурайна-шиу? Зря стараются, ты и так само совершенство... О-о, как твои ладони пахнут мятой!

— Если ты сейчас же не уберешься, — ровно сказала Нурайна, — мятой запахнет твоя физиономия.

Нхари-дэр умел различать, когда женщина кокетничает, а когда говорит всерьез, поэтому отступил на шаг.

— Ты могла бы поприветствовать правителя Наррабана, — сказал он уже без веселой любезности.

Нурайна обернулась, наконец-то удостоив мужчин взглядом.

— Светоч? Вот это?.. Не может быть! Это не тот великий правитель, которому я посвятила свою победу. Я вижу главаря шайки, похищающей женщин на улице... Эй, воры, где мой меч? Вы уже продали его торговцу краденым или еще прячете у себя? Если так, то зря, он вам не по руке...

Светоч изумленно распахнул глаза. Но разгневанным он не выглядел — напротив, его очаровала дерзость пленницы.

Нхари-дэр счел своим долгом приструнить нахалку:

— Что ты себе позволяешь, женщина?!

И сделал рабыням знак убираться: незачем им слушать подобные речи.

Прислужницы исчезли стремительно и беззвучно, как исчезает сновидение, когда человека резко будят. А Нхари-дэр гневно продолжил:

— Надеешься, что твой колдун выручит тебя? Забудь. Его уже нет в живых.

Только очень внимательный взгляд мог бы заметить, что Нурайна чуть побледнела. Но, видно, не поверила вельможе: ответила прежним тоном:

— О, так вы не только воры, но и убийцы? И как же вы с ним расправились? Отравили? Всадили стрелу в спину? Только не лгите, будто с ним кто-то справился в честном бою!

Светоч с той же восхищенной улыбкой взирал на разгневанную воительницу. А Нхари-дэр снисходительно улыбнулся:

— Нет, грайанка, ничья рука не прикоснулась к твоему другу. Знаешь ли ты, как переводится на твой родной язык слово «Наррабан»?

— «Земля нарров», — негромко произнесла Нурайна по-грайански. Глаза ее расширились: она поняла смысл вопроса. Вот тут женщина испугалась всерьез. Она вскочила на ноги. Темные волосы в беспорядке разлетелись по плечам.

— Нет! — вскрикнула она.

Нхари-дэр усмехнулся и подтверждающим жестом указал себе под ноги.

— Нет! — уже твердо сказала Нурайна, заставив себя успокоиться. — Не пытайтесь обмануть меня, как маленькую девочку. Никого нельзя бросить в Бездонную Башню без суда... а чужеземца и подавно...

— Кто говорит о Башне-Без-Дна? — удивился Нхари-дэр. — Туда отправляют преступников на глазах у всего Нарра-до, чтобы все видели, как открывается и закрывается дверь, откуда нет возврата. Но в городе, кроме башни, есть несколько заброшенных неприметных домишек. Иногда туда забредают люди, которые провинились перед Светочем. Кто знает, зачем их туда несет... может, на поиски пропавшей женщины — а, красавица? Лицо Нурайны исказилось от горя и ярости. Но лишь на мгновение королевская дочь позволила себе дать волю чувствам. Миг — и на лице вновь застыла холодная маска высокомерия.

— Ну и что? Конечно, нарры — людоеды, но люди победили их, верно? И загнали в подземные переходы? Так почему вы думаете, что с ними не сладит великолепный боец... — Нурайна вызывающе усмехнулась, — да еще и колдун?

— Люди, — терпеливо объяснил Нхари-дэр, — победили потому, что их было больше. Да и не победили, лишь заставили нарров отступить в подземелья и заключили с ними нечто вроде перемирия...

А вот этого ему не надо было говорить! До сих пор Светоч почти не вслушивался в разговор, любуясь гневной красавицей, словно хищной птицей, попавшей в золотую клетку. Но при последних словах лицо его страдальчески дрогнуло. Нхари-дэр хорошо знал своего господина и сразу понял, какое зрелище встало сейчас перед мысленным взором правителя Наррабана.

Небольшая комната во внутренних покоях дворца. Низенький столик среди подушек, сундук с рукописями, полка с письменными принадлежностями. Возле стены — высокие часы грайанской работы. Рядом с часами — колокол. Он не отбивает время, он молчит — и хвала Единому! Пусть молчит как можно дольше! Голос его — сигнал о приближении недобрых гостей. Многие во дворце знали — тихо, про себя, — что высокие часы прикрывают вход в черный тоннель, откуда иногда появляются для переговоров странные и опасные существа...

Смотритель ковра и подушек поспешил отвлечь своего повелителя от неприятных мыслей:

— К чему говорить о мертвецах и мерзких чудовищах там, где встретились величие и красота? Женщина, к тебе благосклонен правитель Наррабана. Каждое мгновение его времени ценнее бриллианта, поэтому не затягивай свидания глупым женским кокетством!

Нхари-дэр обращался к пленнице, но слова его предназначались для Светоча. Это было напоминание о том, что моление длится не до рассвета. К полуночи все разойдутся по домам — и Ахса-вэш вернется во дворец.

Пленница учтиво согласилась с замечанием о ценности времени Светоча и посоветовала правителю Наррабана прямо сейчас покинуть ее ничтожное общество и вернуться к великим государственным делам.

Все это время Светоч молчал, не сводя глаз с грайанки. Смотритель ковра и подушек привычно вел переговоры за своего господина, выжидая миг, когда надо будет исчезнуть из комнаты, предоставив событиям идти свои чередом. Но этот миг никак не наступал. И Нхари-дэр напомнил нахальной пленнице, что на строптивых девиц во дворце найдется управа — достаточно Светочу бровью повести...

Нурайна смерила взглядом расстояние до ближайшей вазы. Сама того не подозревая, в этот момент она была очень похожа на Араншу.

И тут впервые заговорил Светоч. Он снисходительно посоветовал прекрасной пантере спрятать коготки: он и его спутник уже уходят.

Нурайна почувствовала себя так, словно занесла меч для удара, а противник растаял в воздухе.

Нхари-дэр растерялся еще больше, чем пленница.

— Как... мой господин... неужели дерзкая чужестранка останется... э-э... безнаказанной?

Светоч ответил небрежно, словно Нурайны не было в комнате:

— Не думаешь ли ты, что я сгораю от страсти? Эта красавица для меня... как поющий цветок! Если бы мое свирепое деревце задело меня колючей веткой, разве я обиделся бы?

Смотритель ковра и подушек мысленно проклял себя за опасную ошибку. Он обязан был лучше разбираться в чувствах своего господина! Да, он действительно считал, что Светоч изнемогает от страсти, пламенно желает эту женщину, готов пренебречь гневом законной супруги. Планы вельможи строились именно на том, что воля правителя будет исполнена этим же вечером. Дальше, по соображению Нхари-дэра, все складывалось гладко и без хлопот. Осчастливленная грайанка отправлялась на женскую половину, предварительно получив указания, как себя вести, если ее потребует к себе Ахса-вэш. Что будет с красавицей потом — время покажет. Нхари-дэр подумывал о том, чтобы предложить ей возглавить охрану женской половины дворца. Это позволило бы грайанке, оставаясь рядом со Светочем, не превращаться в обычную наложницу и не терять свои уникальные качества.