Моя чужая (СИ) - Асхадова Амина. Страница 24

— Я прошу в последний раз, — прошептала я, чувствуя его губы на щеке и губах, а внизу бедром ощущая его голое тело и возбуждение, — я не хочу… не хочу этого после того, что ты сделал! Ты мне противен, Ян!

Даже не удостоив меня своим взглядом, в котором, я уверена, царила ярость вперемешку с желанием, Ян вместе с моими последними словами грубо раздвинул мои ноги и ворвался внутрь с яростным стоном. За долю секунды боль пронзила мое тело от резкого толчка, шею обвила широкая мужская ладонь, и я почувствовала, что мои губы сминают в грубом поцелуе. Не сразу я дернулась в его руках, потому что это действие обескуражило. Его ненависть, а затем поцелуй заставили меня застыть, привыкнуть… Сердце понеслось вскачь. Я совсем не понимала, что нужно делать теперь.

Ян замер и, подняв лицо, посмотрел на меня. Я чувствовала пульсацию внутри себя, но он почему-то не начинал двигаться. Я не узнавала Демьяна, и потому отвернулась, не желая смотреть на словно чужого мне человека.

— Как бы ты не сопротивлялась, — произнес он, отпуская мои онемевшие руки, — я вижу твое желание, Ярослава.

Я вздрогнула, почувствовав начало движения внутри себя. Он медленно выходил, давая мне время почувствовать его в себе — каждый миллиметр, ту натянутость и то возбуждение, когда он имеет власть, когда раздвигает ноги своими широкими ладонями, когда он внутри меня и заставляет сердце биться чаще своими движениями…

Я зажмурилась, не желая поддаваться своим ощущениям. Я чувствовала, что он смотрит на меня, а руки Демьяна во всю блуждают по моему телу, заставляя не игнорировать его действия.

Он приблизился, почти касаясь меня своими губами, а его руки тем временем с силой вдавливали мое обездвиженное тело в матрац. Демьян полностью вышел из меня, чтобы через секунду заполнить всю и без остатка, заставляя первому стону вырваться из моей груди. От глубокого проникновения я вспыхнула, почувствовав даже отголоски боли внутри себя и автоматически обвив ногами его спину. Я зажмурилась. Слишком больно от его грубости, которую он не позволял себе раньше…

Разум кричал, что пора остановиться, а тело, кажется, давно лишилось рассудка, позволяя ему и так делать все, что ему заблагорассудится.

Губами я почувствовала его манящую улыбку, а затем с каждым толчком Демьяна я понимала, что он победил…

Глава 16

Я поднес сигарету к Максу, который сейчас подкуривал свою дозу яда. Секунда, и я вдыхаю носом этот охеренный запах дыма, который не чувствовал уже несколько часов. Наконец-то я мог расслабиться. Наконец-то моя женщина со мной. Рядом. И полностью моя.

Мы стояли на улице возле машины Максима, пока Ярослава дома неспешно одевалась. Я не до конца представлял, как мне теперь быть и чего вообще ожидать от этой девчонки, что очень изменилась за каких-то жалких несколько дней.

Я чувствовал, что она очень изменилась. И мне это дико не нравилось. Эта чертовка стала противоречить мне, она стала сопротивляться: и физически, и морально бороться с моим воздействием на нее. Получалось у нее пока хреново, но она начала. И у меня был веский повод для волнения.

Я недолго выдержу в таком подвешенном состоянии — когда не пойму, моя она или уже нет. Но одно я знал наверняка: сегодня я разберусь во всем, что происходило без меня там, в загородном доме, а заодно объясню ей все, как надо. От и до. Ярослава даже думать забудет о тех злополучных днях, поймет, что мы оба стали жертвами ситуации и нас обоих подставили. Она простит меня.

— Что будешь с ней делать, если она… решит уйти? — услышал я голос Макса.

Я метнул на него взгляд и застыл.

Да, этот вопрос находился настолько в подвешенном состоянии, что я даже растерялся, услышав его. Внутри себя я даже думать не хотел о том, что такое может случиться. Нет, она меня простит. Конечно, простит, куда она денется?

А если все-таки решит уйти, захочет сбежать? А если она к кому-то испытывает чувства из тех четырех ублюдков? Или, еще хуже, наоборот?

— Эй, ну только же начал эту сигарету, Ян! — услышал я голос Макса, увидел его ошалевший взгляд и потому посмотрел на свои руки.

Почувствовав еле заметную боль, я раскрыл кулак и оттуда выпала смятая сигарета. Сжав челюсти, я достал новую пачку и закурил следующую штуку аналогичным способом.

— Не уйдет… — прошептал я, выдыхая дым.

— Что? — спросил Макс, явно не услышав мою реплику.

— Никуда не уйдет, — добавил я громче и оглянулся, мало ли Ярослава выйдет из дома и услышит фразу, которая ей явно не понравится.

Ей вообще мои планы не понравятся. А потому мне нужно как можно скорее вернуть расположение этой строптивицы к себе.

Макс коротко окинул взглядом меня, кивнув. Человек, с которым мы дружим с самого детства. Он выучил меня уже наизусть, и, кажется, он знал даже то, чего не знаю еще я. Например, какими способами мне придется удерживать Ярославу рядом с собой…

— Ты ведь понимаешь, что будет с Ярославой, если ее найдет Захар? Он ведь давно хочет свести со мной счеты, просто все эти годы не может подкопать под меня. Только с дядей ее косяк получился, сработались они походу вдвоем на пару… — произнес я.

Я посмотрел в глаза Максу. Он тоже понял меня. Будет пиздец. Самый настоящий.

Несколько минут я подбирал слова и соединял свои мысли воедино:

— Он не ожидал увидеть меня там, значит, совсем ничего не знал. Ярослава не глупая. Видимо, она не называла моего настоящего имени на протяжении всех дней. И тем самым спасла не только свою честь, но и жизнь, — произнес я, а внутри все содрогнулось и перевернулось к херам от мыслей и образов, которые начали всплывать в моей голове с участием Ярославы и тех четырех ублюдков.

— Она и правда молодец, — согласился Макс, оглянувшись несколько раз в пределах, — сложила, что к чему…

Интересно, а у Захара до сих пор всплывали в голове эти картины?

Он до сих пор помнит то видео, что когда-то записал ему на флешку прежний Демьян Беляев?

Этот несчастный помнит, как, в каких позах и с какой силой я трахал его невесту?

Я вот помнил…

* * *

Три года назад…

— Максим, ты снимаешь это? — рассмеялся я, поглаживая своей широкой ладонью длинные волосы цвета сочного огня. Они были прекрасны…

Кровать, на которой происходили основные действия видеосъемки, стояла посреди комнаты, позволяя оператору запечатлевать все позы, со всех ракурсов и вообще, откуда душа пожелает. Я лежал, вальяжно раскинув ноги и положив руки за голову, а в это время оператор сие действий держал молоденькую девочку за копну ее волос и методично поднимал ее голову то вверх, то вниз, вырывая из ее горла весьма интимные звуки. Я постанывал, когда ее сладкие нежные губы находились у основания члена, и замирал, когда в ее рту оставалась лишь головка, а затем с нетерпением ждал, когда Макс давал ей время наглотаться воздуха, чтобы снова, зажав ее волосы в кулаке, заставлять сосать как последнюю шлюху.

Это было только начало. Я изнывал от дикого желания, но пока лишь успокаивал себя тем, что еще не наступило время. Еще чуть-чуть подождать нужно, понаслаждаться… у нас впереди весь день, чтобы оприходовать эту рыжеволосую суку.

Я взял повязку с шариком посередине, а затем приподнялся на локтях и сам схватил ее за копну волос, от нетерпения и вожделения поднимая ее бледное личико и заглядывая в ее огромные заплаканные глаза. В них стояла пелена, слезы катились из глаз, смешиваясь воедино со слюной и белесой тягучей жидкостью у уголков рта и подбородка.

— Какая ты красивая соска, — похвалил я и несколько раз хлопнул ее по щеке.

— Ублюдок! — крикнула она, за что тут же получила смачную пощечину, — они убьют вас, мой дядя и мой жених убьют вас! — она зарыдала, пытаясь встать, вывернуться, убежать, — ненавижу, ненавижу!

Макс подошел ближе, наводя ракурс прямо на ее измученное сексуальное лицо.

— Ты уже устала, Лена, — со смешком произнес я, а затем надел на продолжающую кричать девушку этот зажим, полностью затыкая ей ее оттраханный рот, — эта часть нам больше не нужна, ты уже свое отсосала.