Регрессор (СИ) - Останин Виталий Сергеевич. Страница 8
Перестрелка наверху стала активнее — это поднялись мои спутники. На какой-то миг мне показалось, что им удастся отбиться от легашей, прорваться и уйти, но звуки выстрелов из винтовок тоже стали звучать чаще. Чаще, чем пистолетные. Не удасться.
“А умереть-то сегодня придется…”
Я быстро развязал узел на рюкзаке, продолжая следить за учеными. Стал доставать коробки в упаковочной бумаге, перевязанные шпагатом. Шесть увесистых брикетов со взрывчаткой. Этого вполне хватит, чтобы взорвать здесь все. И всех. И не тратить патроны на ученых.
Те следили за мной настороженно, но паники не проявляли и явно не собирались убегать. Наоборот, — сгруппировались у той рамы, что в дальнюю стену вмонтирована. Может они тоже не боятся смерти? И их исследования им дороже самой жизни? Как мне мои убеждения. Я бы даже зауважал за такое, но вспомнил про них кое-что. Ученый люд, он ведь вообще не от мира сего. Вроде смешные, безобидные существа, на первый взгляд, к жизни совершенно не приспособленные. Но как увидишь, какие страшные вещи они творят — сразу как-то жалость с симпатией пропадает. Эти пятеро — небольшая цена за тысячи спасенных жизней.
Мысли мои явно пошли вразнос, вместе с душевным состоянием. Надо было в ночь перед акцией все-таки покурить опия, поспокойнее был бы. А то загнал себя подготовкой — за восемь дней такое провернуть! Пожалуйте — результат. Попытки понять классового врага, объяснить себе его мотивы и может быть даже простить. Пререкания с ним — это вот вообще что было? Зачем?
С такими вот мыслями я принялся раскладывать брикеты со взрывчаткой так, чтобы при взрыве они смогли бы обрушить стены. И заметил, как Александр Терри что-то втолковывает ученым. Те слушали его и кивали. А затем он обратился ко мне.
— Молодой человек! Предлагаю вам отпустить моих коллег. Вам ведь только я нужен, я правильно понимаю?
— Правильно, профессор, правильно. — ответил я негромко, разматывая очередной зажигательный шнур. — Только никого я не отпущу. Я же не деревня какая, понимаю все. Вынесет кто-то из ваших коллег рабочие записи и, получается, что я ничего не сделал. И без вас оружие ваше сделают.
Звуки перестрелки наверху стали стихать. То ли мои вырвались, то ли у них патроны кончаются. Ни первое, ни второе не сулило мне ничего доброго. Надо поторопиться. Совсем скоро тут появятся легаши. Я стал связывать шнуры в один, чтобы запалить все сразу разом.
— Да с чего вы взяли вообще, что мы здесь оружие делаем? — воскликнул Терри с возмущением в голосе. — Вбили в пустую свою голову какую-то ерунду!
— Говорите-говорите, профессор! — я закончил подготовку. — Это уже ничего не изменит!
После этих слов стало мне грустно и весело одновременно. Будто бы черту какую провел между прошлым и будущим. Грустно, что кончается моя жизнь и не увижу я даже восхода того мира, за который боролся. Каким он будет? Очень хотелось бы это узнать! А весело — оттого, что сделал я все как надо. И ухожу красиво, как и положено революционеру. В огне взрыва.
— Готовы? — насмешливо спросил я у ученых. Они, конечно же, ничего мне не ответили. И полез в карман за зажигалкой.
По лестнице сверху загрохотали сапоги. Не ушли мои ребята. Легли все, свой долг исполнив. Вот и легаши уже спускаются.
— Вы не оставили мне выбора, господин бомбист!
“Что он там лопочет, блаженный? А! Неважно! Как бы так еще время рассчитать, чтобы и легашей взрывом накрыло?”
Краем глаза я заметил, как ученый подошел к раме вплотную и стал что-то на ней нажимать.
“Все-таки оружие!” — пронеслась мысль. — “Обманул, белая кость! Хочет меня порешить им!”
До этого момента я как-то особо к объекту этому не присматривался. Ну рама и рама! А теперь, когда Терри стал с ней что-то делать, присмотрелся.
На оружие она не походила. Не походила и все! Просто железная конструкция: четыре толстых бруска, стянутые друг с другом здоровенными болтами. Бруски были покрашены черной краской. А еще в них были вмонтированы какие-то ламы, сейчас не горящие. С десяток разной толщины кабелей тянулись от рамы к небольшой коробке, размером с табуретку.
— А ну отойди! — крикнул я зачем-то. Хотя обычно в таких ситуациях просто стрелял.
Терри даже не обернулся. Будто знал про меня что-то, чего я сам не ведал. Щелкнул чем-то, рычаг у пола двинул и тогда только на шаг от рамы отошел. А по поверхности конструкции стали бегать электрические огоньки.
— Что это? Это пушка!
— Вы бы себя послушали, молодой человек! Все, что вы не понимаете, сразу классифицируется, как опасное! Как обезьяна, простите!
Смеялся надо мной! У меня в руках пистолет, весь зал заминирован, я вот-вот отправлю его вместе с коллегами на встречу с его богом, а он смеется! Надо мной! Псих!
Огоньки забегали быстрее, сливаясь в светящийся контур, который разгорался все ярче и ярче.
“К черту все! Пусть смеется!” — решил я и поджег шнур. Пошел к профессору, слыша как сапоги легашей стучат уже совсем близко. Один-два пролета осталось. Шел боком, чтобы держать в поле зрения и дверь в зал, и ученых.
— А что тогда? — это глупо, но мне было очень любопытно.
— О! — возвел глаза к потолку Терри. — Мне это самому очень интересно! Я бы обязательно вам рассказал, но времени уже совсем не осталось!
Точно чокнутый! Чокнутый профессор разнообразных наук!
— Но мы сейчас все узнаем! Подходите, друзья!
Это он своим коллегам-ученым крикнул. Воодушевленным и радостным голосом. Будто не понимал, что через минуту тут рванет все и никто уже ничего не узнает. Кроме, разве что, правды, про загробную жизнь.
— На месте стоять! — рявкнул я на ученых. И те забурчали недовольно. Ну надо же какие смелые стали! — Двинется кто — сразу стреляю!
В этот момент в зал сунулся первый легаш и я в него выстрелил. Не попал, похоже, но он скрылся и больше не лез. Ученые, при звуке выстрела, дернулись, и попытки бузить прекратили.
— Сейчас! — взволнованно прошептал Терри.
— Серт, сдавайтесь! — донеслось из-за двери. — Бежать вам некуда!
— А кто сказал, что я хочу бежать? — прокричал я в ответ.
Пространство внутри рамы вспыхнуло ярким белым светом. Совершенно беззвучно, я даже удивился тому, что не слышу звука взрыва. Белое пятно было таким ослепительным, что все в зале подняли руки, защищая глаза. Как и я.
“Да точно оружие!”
— Ты что сделал? — закричал я. Глянул на бегущие по запальным шнурам огоньки — осталось чуть меньше половины длины.
— Получилось!.. — со священным трепетом выдохнул ученый. Развернулся и пристально посмотрел на меня, будто желая что-то сказать. Я и сам непроизвольно подался к нему, словно вот-вот должен получить ответы и объяснения. А он с невероятной скоростью ударил меня кулаком. В челюсть!
— Гасите шнуры! — заорал он. И врезал мне еще раз.
Да он еще и боксер! Вот паскуда!
Сила его ударов заставила меня отступить, поплыть. В голове зашумело и белым сиянием залило все вокруг. Я не сразу сообразил, что стою спиной в шаге от белого сияния, а кулак ученого снова летит мне в лицо. Про пистолет в руке я успел лишь подумать, когда он встретился с моим лбом и отправил меня в центр яркого пятна. Только и смог, что выбросить руку и схватить Терри за край халата. Дернуть его на себя. И провалился в свет.
Мы повисли. Натурально повисли в воздухе! Или что там нас с профессором окружало. Не было ни света, но и темно не было. Я не видел ничего, кроме своих болтающихся в воздухе рук и ног, а так же Александра Терри. Его лицо выражало полное недоумение.
“Где мы?” — хотел я спросить у него, но обнаружил, что не могу этого сделать. Потому что не могу дышать. И не испытываю от этого никакого дискомфорта!
“Понятия не имею!” — пожал плечами ученый. — “Самому любопытно!”
Понятно, что он этого не говорил, но вот такое у него было выражение лица.
“Ну понятно”. — решил я. — “Мы умерли. Бомбы взорвались и мы все погибли. Только вот непонятно — а остальные ученые где? И почему не один из легашей не сдох? Должно было зацепить взрывом!”