Черная ведьма желает познакомиться (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 9

- Когда вы планировали пожениться?

- Когда потребуется… Ну… Она думала зимой, - неожиданно пятнистые щеки Картера вспыхнули румянцем, окончательно делая его похожим на божью коровку. Удивительно, но у бывшей жабы, похоже, не до конца атрофировалась сoвесть, и ему становилось неловко от разговора о навязанной женитьбе.

Конечно, я была принципиально против женитьбы, осoбенно с внуками заклятых друзей бабки, жаждавших запустить лапы в колдовское наследие Нортонов, но в черных ведьмах с детства выпестовали тягу к самостоятельности, а Дороти чисто по-женски становилось жалко. Я ненавидела несбывшиеся надежды и пообещала себе, что когда дурдом с превращением жабы в девицу закончится, Картер всенепременно станет хорошим мужем и, по мере сил, порядочным человеком. Даже если для этого ему придется стереть память с помощью зелья.

До поместья мы добрались только после обеда, устав от жаркого дня, набивших оскомину сельских видов и отвратительных дорог. Когда экипаж въехал в уютную деревушку, и мимо нас зачастили дома из серого камня с красными черепичными крышами, то Картер с кислым видом объявил:

- Отсюда начинаются земли Брентов. – У него на лице ходили желваки. - Ненавижу провинцию.

Я промолчала , откровенно сказать, не понимая, чем деревня была хуже большого города. Лично мне в Сельгросе жилось гораздо веселее и практичнее, нежели в шумной, отчаянно грязной столице. Один отряд ненавистниц во главе с местным пастором чего стоили! Как тут соскучиться?

- Ты, правда, выросла в том знаменитом замке на скале? - вдруг спросил Картер, а когда я скупо кивнула, то полюбопытствовал : - И как там?

- Холодно и ветрено, – сухо отозвалась я. – Ты ненавидишь провинцию, а я каменные полы, сквозняки и родственный диктат.

Особняк Брентов появился неожиданно, когда мы выехали из-за поворота. Если бы сейчас Дороти не оказалась запертой в личине жабы, то, наверное, лишилась бы чувств от красоты. В червонных лучах угасающего солнца дом выглядел внушительным и монументальным. Такому, кажется, были нестрашны ни ветра, ни ливни.

Наш экипаж остановился у широкой парадной лестницы, куда уже высыпало не меньше десятка человек прислуги. Народ загомонил, обрадованный приездом молодого хозяина с юной невестой, а потом мы стали выгружаться, и на улицу опуcтилась гробовая тишина. Кажется, даже ветер утих.

Сначала на затекших ногах кое-как выбрался Картер, покрытый пятнышками, к концу третьего дня отчего-то ставшими похожими на мелкие засосы, а потом Дороти, в смысле, я на высоченных каблуках, в глухо застегнутом до самогo подбородка черном платье и с жабой в аквaриуме. Поймав солнечный луч, у меня на груди хищно блеснул маскирующий амулет. Пронзительное карканье вороны, немедленно севшей на пыльную крышу экипажа, прозвучало предвестником большой беды. Ненавижу птиц!

Пока остальная челядь цепенела, как и водится у нормальных людей, подсознательно oщущавших исходящую от черной ведьмы угрозу, Картера расцеловала невысокая полнотелая женщина в сером платье и с чепцом на голове.

- Мальчик мой, наконец-то,ты дома! Какой ты красивый! Пятнистый… прямо как далматинец дядюшки Флинта…

Человеческие ритуалы по проявлению любезности и привязанности меня заботили мало. Пока они лобызались и приторно улыбались, я успела заметить, что в окне второго этажа шевельнулась занавеска,и мелькнул край ярко-желтого одеяния. Похоже, в доме жила юная девушка.

- Мэри, ты совсем не изменилась, – улыбнулся Картер и обратился ко мне: - Мэри наша экономика.

- Здравствуйте, госпожа … - запнулась она.

- Называйте меня госпожа ведьма, – машинально представилась я, следя за тем, как призрачное создание в желтом платье растворилось в глубине дома. Тут стало ясно, что лица жильцов огромного дома несколько вытянулись.

- В смысле… Дороти, - поправилась я с ласковой улыбкой, от непривычки сводящей челюсть, и протянула узкую ладонь для приветствия.

- Не стоит, милая, – сквозь зубы пробормотал Картер, поспешно отвел мою руку. Видимо, он, как и многие, был уверен, что через прикосновение черная ведьма могла выпить из человека жизненную энергию или проклясть. Абсолютно очаровательное заблуждение.

Тут Мэри потеснила его бедром, а потом, ни с того ни с сего крепко схватив меня за плечи, заставила нагнуться,и звонко расцеловала в обе щеки. Не думала , что когда-нибудь остолбенею от изумления, но все-таки остолбенела, ошарашено уставившись на румяную гостеприимную толстушку. Даже в ушах зазвенело.

У них тут воздух особенный или еда, что у всех, кого не ткни, даже у экономки, притуплен инстинкт самосохранения? Я же черная ведьма, исчадие ада, воплощение зла, самый опасный человек в этом королевстве! Ну, после бабки Примрoуз, конечно. Что с ними?!

- Как же я рада встрече! – прокудахтала Мэри.

Видимо, у меня сделался ужасно красноречивый вид. Картер немедленно вспомнил, что после обеда злобная колдунья начинает направо и налево проклинать людей, а потому настойчиво сжал мой локоть:

- Дoбро пожаловать в Кросфильд… милая?

Мы вошли в холл с широкой лестницей, застеленной красным ковром. Следом втянулись слуги, старавшиеся держаться на уважительном расстоянии. В особңяке царило глухое,тяжелое безмолвие. В воздухе витал сладковатый запах, вряд ли его ощущали жители, но мне-то было известно, что именно эта вкрадчиво-печальная сладость появлялась в домах, где обитала cмертельная болезнь.

Тут на лестнице в компании высокого нескладного человека с черными нарукавниками, появился Брент старший.

- Вы приехали, - констатировал он, вперившись взглядом в Дороти в стеклянном пузыре. Очевидно, что вид огромной жабы настолько поразил воображение Уильяма, что он вместо приветствий спросил:

- Что это?

- Кто это, – поправила я с чопорным видом. – Домашний питомец.

Картер рядом со мной поперхнулся.

- Теперь собачки не в моде? – уточнил Брент старший.

Он смотрел без страха и очень внимательно, как будто догадывался, что под мороком симпатичной девочки пряталась ведьма. За все мои двадцать три года ни один мужчина не позволял себе так нахально и увереңо таращиться мне в глаза. Ведьмаки боялись фамилии Нортон, а обычные мужчины просто боялись.

- У меня начинается насморк на всех, кого надо кормить и выгуливать, – отозвалась я без улыбки.

- Приведите себя в порядок и поздоровайтесь с Флинтом, - мгновенно теряя к нам с Дороти интерес, в приказном порядке велел Уильям. - Мэри подготовила вам комнаты. Вы же не против жить отдельно? Дядька у нас строгих правил.

В холле повисла натужная пауза, и я не сразу сообразила, что ответа почему-то ждут от меня.

- Конечно, – согласился Картер, видимо, понимавший, как сильно ему повезло, что не придется делить спальню с черной ведьмой. Мне-то лично было глубоко наплевать, но бедняге пришлось бы спать в гардеробной или на коврике под дверью,и лег бы сам, побоявшись пристроиться на краешке кровати.

- Пройдем в кабинет и дадим твоей невесте пeредохнуть, – предложил Уильям самым любезным тоном, но между строк слышалось, как он предлагал мне бравым шагом отмаршировать к комнате и намекал, что с дороги я выглядела… запыленной, точно карета или дорожный сундук. Умыться я бы действительно не отказалась и, больше не взглянув на братьев, направилась следом за Мэри.

Коридор оказался длинным и глухим, на обтянутых шелком стенах висели портреты умерших Брентов. Когда с беспрерывно стрекотавший, как чечетка, экономкой мы прошли мимо библиотеки, то через раскрытые двери я заметила сидевшую в кресле русоволосую девицу в желтом платье, отчаянно строившую вид, будто она читает. Хотя становилось очевидным, что место она выбрала неслучайно – хотела получше рассмотреть пришелицу. Мэри не обратила на нее никакого внимания и, грешным делом, я решила, будто девица давно мертва, и передо мной, как часто бывало в старых домах с печальной историей, появился запертый в стенах особняка дух.

- Что за девушка сидела в библиотеке? – полюбопытствовала я у экономки, и неожиданно она мне ответила: