Тысяча слов (ЛП) - Браун Дженнифер. Страница 53

– Значит, ты не собираешься на встречу? – спросил он.

– Ни за что. А ты?

– У меня нет лучших вариантов. И мне надо кое-что распечатать. Это может быть интересно.

Я нахмурилась.

– Это не развлечение. Это работа моего отца. И это тупо, как ты и сказал. – Я застегнула рюкзак и повесила его на плечо. – Я, например, не хочу это видеть.

– Пойдем, Эш, – позвала мама с порога. Она оттянула рукав водолазки, чтобы посмотреть на часы.

– Ты можешь пойти со мной, – сказал Мак.

– Думаю, что я пропущу, – пробормотала я. – До завтра.

Я последовала за мамой, которая повернула налево, а не вправо.

– Я припарковалась сзади, – сказала она, быстро шагая, так что я едва поспевала за ней. – Таким образом, тебе не нужно проходить через зал наверху. Не то чтобы здесь было много людей.

Итак, мама сделала это. Она стала другом с машиной для побега внизу, а не Вонни. Мама собралась скрыть меня, как кинозвезду. Мама была героем, в котором я нуждалась, хотя я ее не просила.

– Спасибо, – сказала я, мы поспешили вниз по коридору, вышли на улицу, и тогда я замедлилась.

Мак был прав. Это было глупо. Всё это – скандал, собрание совета, то, как я позволила себя охарактеризовать. Забившись в угол, притворяясь в школе слепой, глухой, застывшей и мертвой, убегая. То, что я позволила всем остальным захватить власть над моей жизнью.

Как долго я позволяла другим людям решать, кто я? Как долго я сохла по Калебу? Или была типа лучшей подругой Вонни? Или доступной шлюхой? Когда в последний раз я говорила, кто я? Когда в последний раз я была просто Эшли?

Тогда тебе нужно подумать усерднее...

Я остановилась.

– Я хочу остаться, – сказала я.

Мама обернулась.

– Что?

– Я хочу остаться. Я хочу пойти на собрание.

– О, Эшли, ну же, пойдем. У нас нет на это времени. Мне нужно вернуться сюда…

– Я не шучу, мама. Я хочу пойти.

Она сделала несколько шагов ко мне, всё еще ища в сумке ключи от машины.

– Дорогая, не думаю, что тебе это нужно. Это будет неприятно для твоего отца.

– Именно поэтому я и должна быть там. – Она все еще выглядела неуверенной. – Мама, я знаю, что делаю. Это будет не сложнее, чем всё остальное, через что я прошла. – И эта часть была правдой. Всё, что я пережила, было унизительным и досадным, болезненным и одиноким, но ничто из этого не было важным. Ничто не имело смысла.

А вот это было важно. У этого был смысл.

– Пожалуйста, поверь мне, – сказала я. – Я в порядке. Лучше не бывает. – Я улыбнулась, несмотря на бабочек, которые порхали под ребрами, заставляя меня нервничать и чувствовать тошноту.

Мама, казалось, подумала об этом несколько минут, затем медленно вытащила руку из своей сумки. Она обняла меня за плечи, и мы вместе вернулись в здание Центрального офиса.

СОБРАНИЕ

В Центральном офисе не было конференц-зала, который вмещал бы более пятидесяти человек. Обычно это не проблема. В основном общественность игнорировала большинство заседаний совета директоров, поэтому не было необходимости в помещении побольше. Папа годами жаловался на то, что общество было настолько безразличным, что невозможно заставить людей заботиться об образовании своих детей, пока их что-нибудь не возмутит. Судя по толпе, которая сегодня заполнила зал заседаний, казалось, что он был прав.

Первое, что я заметила, когда мы с мамой вошли, была телекамера. Приперлись местные СМИ. Я поняла, что эта встреча была новостью, а в нашем маленьком обществе это были большие новости. Мама обняла меня за плечи, и мы проложили себе путь через людей, которые в основном, казалось, не замечали нас вообще – в заднюю часть конференц-зала, где сидел папа, составляя свои заметки.

Он выглядел мрачным, сгорбившись над рабочим столом, напротив него стояла чашка кофе. Увидев, что мы с мамой вошли, он начал беспокоиться.

– Что случилось? – спросил он маму.

– Она хотела прийти, – ответила мама. – Я не могла отказать. Это по поводу нее.

– Это не так, – сказал он, его взгляд метался между нами. – Это по поводу меня, а не тебя. Ты не должна быть здесь. Давай мама отвезет тебя домой.

– Папа, этого даже бы не случилось, если бы не я. Конечно, это меня касается. Я в порядке.

Бумаги, которые он держал, дрожали между его пальцами, и я забеспокоилась о нем.

– Я в порядке, – повторила я, и он, похоже, согласился.

Мы околачивались в служебном помещении до последней минуты. Затем мы удалились, папа подошел к длинному столу, где сидел совет, заняв свое привычное место справа от президента, а мама села в первом ряду рядом с секретарем папы, дерзко выпятив подбородок.

Я неловко стояла в дверях, стараясь не оглядываться, но ничего не могла с собой поделать. Люди были повсюду. Все места были заняты, у стен тоже стояли люди, даже коридор был переполнен. Телевизионная камера завращалась, и я покраснела и затаила дыхание, увидев, что попала в поле ее обзора. Я притворилась, что не замечаю ее, хотя это было сложно, ведь она такая огромная. Может быть, оператор не знал, кто я. Возможно, для них я была просто частью толпы.

Я увидела маму Вонни, родителей Рэйчел и моего учителя английского языка. Я узнала телевизионного репортера и множество людей, которых видела в Центральном офисе, включая миссис Моузли. Был директор Адамс, сзади ошивались некоторые ученики, и смирно сидели несколько стариков, в том числе женщина с тростью, которой миссис Моузли помогла подняться по лестнице.