Возвращение (СИ) - Лэй Лана. Страница 42

Возмездие разразилось внезапно, когда, как казалось, в поместье наступил полный штиль. Остаток дня я провела в исследованиях. Пару раз мне встретилась Мэри, она вопрошала, куда же делся посыльный. Я пожимала плечами, сказав, что больше его не видела. В душе же ликовала, ощущая себя придворным интриганом. Ликование мое продлилось не так долго, как хотелось бы. Ночь и следующее утро прошли тоже вполне мирно. И я уже совсем успокоилась, решив, что история окончательно замялась и в ближайшее время мне ничего не угрожает. Днем я сидела в своей комнате, сосредоточенно записывая личные наблюдения по поводу травянистых растений данной местности. Я настолько увлеклась своими записями, что даже толком удивиться не успела, когда дверь моей комнаты без предупреждения распахнулась и на пороге появился Ратмир.

Как в замедленном сне, я оторвалась от письма, все еще находясь в своих мыслях и посмотрела в сторону незваного гостя. Даже чуть было не пропустила его приход мимо ушей и уже хотела продолжить писать дальше, как что-то заставило меня насторожиться и взглянуть на хозяина внимательней. Первой до сознания дошла мысль о нарушении субординации в общении с благородной девицей. Нет ничего нормального в том, что Ратмир сам ввалился в мою комнату, без стука. Только открыла рот, чтобы высказать эту мысль, как замерла, потому что до меня, наконец, дошел неоспоримый факт — лицо жениха перекошено от ярости и не предвещает ничего хорошего. И, более того, сулит вполне плохие последствия дальнейшего развития сюжета.

Я быстро захлопнула тетрадь и вскочила из-за стола, готовясь к самообороне. До меня, все еще витающую в терминах, которые могли бы лучше описать сложные соцветия местных трав, дошло не сразу, по какому поводу может так осерчать жених. Некоторое время я так и стояла, глядя на его перекошенный сжатый рот, горящие ненавистью глаза, ходящие желваки и стиснутые до белых костяшек кулаки. Эко его проняло… Я, конечно, видела Ратмира под влиянием разных эмоций, и даже не вполне радостных: строгим и отстраненным, насмешливым и провокационным, подавляющем и руководящим, и даже совершенно равнодушным. Но такой ярый эмоциональный отпечаток на его довольно привлекательном по-мужски лице наблюдался впервые. Ему бы на барельефы с античными мифами яростных героев изображать… Первая мыслишка, которая возникла у меня в голове — бежать, и очень далеко. Но вторая поспорила, что бежать-то особо некуда, разве что в окно прыгать, прямиком в колючие розовые кусты.

Казалось, что минула вечность, хотя, скорее всего, прошло не больше половины минуты. Сжатые в напряжении губы, наконец, процедили, бросая в меня слова словно снаряды:

— По какому праву… — он почему-то осекся, еще раз всматриваясь в меня. Вообще-то, этот вопрос должна была задать я, когда он бесцеремонно зашел в комнату. А вдруг я тут платье надеваю или еще что…

В момент я осознала, что на этот раз угроза, исходящая от него, самая что ни есть реальная. Это не предупреждение, не наставление и не демонстрация силы. Передо мной стоит разъяренный зверь, готовый бросится в атаку. Ратмир, между тем, пошевелил губами, силясь подобрать слова и тихо выругался. Взгляд его вдруг стал более сосредоточенным, он осмотрел меня с головы до ног с некоторым презрением и вымолвил:

— Говоришь, я жесток? Так, что даже пленники у меня кричат в подвале?

Упс… Неужели это действительно я так сказала? Я потерла лоб рукой, вспоминая еще одни изреченные мною странности про свежие холмики. Жених же начал медленно, не иначе как лесной удав, двигаться ко мне. А я, соответственно, отступать.

— Э-э-э… — только и смогла выдавить я. — Вообще-то здесь есть кое-какие звуки.

Если бы не это хищное движение, я бы смогла поспорить с дикарем о правах. Вот только смысл он вряд ли поймет. Сознание, искаженное жизнью в глуши, не хочет принимать все, что отличается от личных домыслов. И тверди, не тверди, а все как о стенку горох отскакивает.

Упершись спиной в подоконник, я тихонько ойкнула, судорожно соображая, что же делать дальше. В голове мелькали варианты, как остановить ярость психа. Не проявлять ответную агрессию, сделать какой-то отвлекающий маневр… Я провела рукой по стоящей рядом прикроватной тумбочке и, нащупав небольшую стеклянную вазу, резко бросила… Нет, не в жениха, поскольку это могло усилить его умственный приступ. А в сторону, чтобы создать шум и привлечь внимание. Ваза звонко разбилась и разлетелась на мелкие осколки. На мгновение мне показалось, что Ратмир остановился и даже хотел повернуться на звук, но потом словно передумал. Улыбнулся особенно хищно и снова двинулся ко мне.

— Я тебе покажу, насколько я бываю жесток… Алёна… - он процедил мое имя, как своего заклятого врага. А я что, что я такого-то сделала? Неужели его настолько уязвили мои слова о жестокости?

— Спокойно! — примиряюще выставила я руку вперед. — Давай все обсудим!

— Давай, — с напускным спокойствием согласился он. — Однако мне надо тебе что-то показать…

— Я, надеюсь, что показать не то… — чуть не ляпнула "что у вас в штанах", прости меня матушка за пошлые мысли. Однако лицо противника была настолько серьезно и сосредоточено, что мое внимание немедленно переключилось на возможные варианты спасения.

В голову нахлынула кусачая паника. От приближающегося сильного противника моя душа улетела в пятки и чуть не покинула мое вжавшееся в окно тело. Словно тигр подбирался к незадачливому ягненку, оказавшемся не в том месте. Дальше спокойно думать я не могла, эмоции привели мои мышцы в движение, прогоняя прочь. Я и погнала, как дикая лань сиганув на кровать в попытке пересечь её и отвоевать кусок свободного пространства. Тут, видимо, и у хищника сработал инстинкт гнаться за жертвой, потому что он тоже прыгнул, без труда настигнув меня на моем девичьем ложе. Собственно, я даже спрыгнуть с кровати не успела.

Сильно стиснув мои плечи, Ратмир повалил меня вниз. Уткнувшись лицом в одеяло я некоторое время пыталась барахтаться и замычала, когда поняла, что сложно дышать. Ратмир ослабил хватку, но ровно настолько, что перехватил мои руки и сдавил их за спиной, одновременно прижимая меня к кровати. И что же он собирается делать? Ответ у меня был. Один. Конечно же — портить невесту! Спустить свою ярость в разные бесчинства и бесстыдные занятия. Я сопела и продолжала барахтаться. Не такого первого раза я ожидала и не так! И вообще, не с тем! (Хотя, приходилось признать, что в моей голове регулярно мелькала мысль о возможном домогательстве жениха и прокручивались разные эпизоды этого домогательства с животрепещущими подробностями). Вот в таком положении, прижатая рукой и мощным телом я даже ощутила азарт нашей борьбы. Не знаю, что это было, но такой тесный физический контакт словно вбросил новые ощущения и энергию в мое тело. На удивление, мне не было противно. И в какой-то момент я перестала понимать, девица ли я, вступившая на тонкий лед жестоких брачных игр, или ребенок, копошащийся с таким же противником в траве.

Прочно пригвоздив меня к кровати и до боли вывернув запястья, Ратмир что-то суетливо сделал и в следующий момент задрал мне подол. Вот оно! — мелькнуло в голове. Значит, все-таки порчи не избежать. Что ж, все мои дамские романы однозначно советовали героиням, попавшим в схожие ситуации, расслабиться и получать удовольствие. Хм-м, легко сказать! Я нервно дернулась и снова попыталась извернуться.

— Нет! Я не готова! — отчаянно прокричала-просипела я в надежде воззвать к разуму тирана.

— Не готова к чему? — довольно спокойно и почти равнодушно произнес мучитель и в следующий момент сдернул панталоны до колен, оголив… кхм… те части ниже спины, что кажутся самыми аппетитными.

Он что, издевается?

— Пусти! — собрав волю в кулак, твердо заявила я, вспомнив совет, что вопли и паника могут раззадорить психа. — Поиграли, и хватит.

— Тут ты права. Действительно, хватит играть. Алёна, я, кажется, в самом начале тебя предупредил, что все серьезно. Даже не пытайся нарушить мои планы, — прорычал он с угрозой в голосе. Никому не нравится, когда нарушают планы. И мне тоже. Он продолжал. — Ты повела себя слишком… дерзко. Неосмотрительно. В том обозе были весьма ценные вещи. Поэтому… я решил, что ты должна быть наказана.