Одна маленькая ошибка (СИ) - Лель Агата. Страница 18

- Господи! Я же уже говорил, что нет у меня никакого свидетельства о рождении, я даже не знаю, когда именно он родился! Я понятия не имею, где искать эту ду... девушку. Всё, что я хочу - это оставить своего сына себе, разве это так сложно понять? У меня есть документ, вот он, - Влад схватил лист и затряс им возле лица сотрудницы опеки. – Кому нужна эта бюрократия? Или у вас тут очереди на подброшенных младенцев? Мне казалось, что ваша задача - пристроить как можно скорее бездомного ребёнка, а не усложнить ему жизнь тонной макулатуры!

- Ну знаете, попрошу! - она выхватила лист и положила на край стола в общую кучу бумаг. – А если вы украли этого ребёнка с целью продать на органы, например?! Что вы так на меня смотрите - есть масса прецедентов! А может, вы выкрали мальчика из мести, и бедная мать места себе сейчас не находит?

- Что вы несёте? Вы вообще в своём уме?! – ошарашенно скривился Влад.

- Нет, это вы несёте! Есть буква закона, и ей обязан следовать каждый! Если у вас есть стабильный заработок, жильё, если вы ранее не лишались родительских прав и не имели проблем с законом – вам позволят оставить ребёнка себе. Но прежде нужно пройти ряд процедур, и первое – разыскать биологическую мать. Всё это займёт не один день и даже не один месяц! А может, даже не один год, - закончила сотрудница опеки и стрельнула на Влада взглядом, полным превосходства. - А пока же настоятельно советую вам установить отцовство в судебном порядке, и если вы хотите до суда оставить ребенка у себя, мы можем это согласовать. Пока же мальчик будет отправлен на медицинское обследование и позже передан в дом малютки.

Глаза Влада округлились в неподдельном ужасе:

- То есть, вы хотите сказать, что забираете его?

- Именно это я и хочу сказать, - она кивнула на выход, и Влад решил, что таким образом она ставит точку в разговоре, а если простым языком – выпирает его из кабинета.

Обернулся: из приоткрытой двери торчала макушка Риммы.

- Я... могу войти? – спросила она.

«Крокодилиха» раздражённо кивнула вновь, и Римма робко занесла переноску в кабинет.

Тётка бегло осмотрела мальчика и, подняв трубку стационарного телефона, что-то неразборчиво пробурчала невидимому собеседнику.

- А вы, простите, кто? – положив трубку на рычаг, бесцеремонно уставилась на Римму. – Вы тоже хотите усыновить этого ребёнка? Хотите воспитывать его вместе?

- Я? Не-ет! Мы с Владом уже сто лет как разбежались, теперь мы просто соседи. У меня уже есть свой сын и муж.

- Чёрт знает что, - презрительно скривилась сотрудница опеки и даже отвернулась, не желая развивать данную тему.

Влад ударил ладонью по лбу и обречённо покачал головой.

- А что я не так сказала? – громким шепотом прошипела Римма, искренне не понимая своей вины.

- Мне кажется, вы всё неправильно поняли. Между нами нет ничего такого, ну... что вы там подумали, - включив всё своё обаяние, попытался сгладить углы Злобин.

- Владислав Дмитриевич, я не знаю, что подумали вы, но моя задача, чтобы мальчик попал в добрые порядочные руки и впоследствии вырос хорошим человеком. Попадёт ли он к вам – пока вопрос, но я лично прослежу за судьбой ребёнка. Уж поверьте мне на слово – кому попало я его не отдам.

А вот теперь, похоже, разговор действительно был закончен.

В кабинет вошла молоденькая девушка и при виде младенца расплылась в улыбке:

- Кто это тут у нас? А ну, иди сюда, - аккуратно вытащила мальчика из переноски. – Тяжёлый какой, сразу видно, кормили на убой.

- Подождите! Стойте! – Влад вскочил с места и, расставив руки, перекрыл незнакомке выход. – То есть вы его сейчас просто унесёте и всё? Когда я смогу его снова увидеть? Когда вы мне его отдадите? Да, я хочу, чтобы до суда он проживал со мной! У меня есть московская прописка и работа… тоже есть.

- Владислав Дмитриевич, возьмите себя в руки, пропустите Надю, - твёрдо проговорила "крокодилиха", поедая Злобина взглядом.

- Подождите, а его одежда? Игрушки? У него есть любимая резиновая собака! С собой у нас её нет, но он не может без неё заснуть. Точно вам говорю - эта собака мне уже всю плешь проела, стоит только её где-то потерять, так он...

- Влад! – сделав «страшные» глаза, шикнула Римма, оттягивая парня от выхода.

Надя сочувственно улыбнулась и протиснулась в узкую прореху двери.

- Да пусти ты! – Злобин выдернул руку и выбежал в коридор следом за удаляющейся девушкой.

Белобрысая макушка мальчика торчала из-за её плеча: увидев знакомое лицо "папы", ребёнок обиженно заплакал.

- Подождите! Вы Надя? - Влад догнал сотрудницу у лестницы и растерянно улыбнулся: – Пожалуйста, не обижайте его, хорошо? Он любит слушать музыку в телефоне, и такую, знаете, заводную карусель с зайчиками. У вас есть? Я могу привезти!

- Всё будет хорошо, не волнуйтесь, - мягко улыбнулась Надя и, шустро перебирая стройными ножками, сбежала по ступенькам вниз.

Плач ребёнка эхом разносился по пустым коридорам, мальчишка беспрестанно хныкал, и Влад был готов поклясться – осознанно тянул к нему ручки, словно умоляя забрать из этого ада.

Забрали. Взяли - и унесли.

Ещё две недели назад он мечтал об этом, и представься ему возможность избавиться от ребёнка тогда - он бы не раздумывая это сделал. Но сейчас… сейчас всё слишком изменилось.

Спустя пару минут внизу хлопнула дверь, и плач стих. Влад остался совсем один.

- Злобин! А ну, иди сюда! – выглянула из кабинета Римма, зазывая рукой обратно.

Тот даже не шевельнулся: прислонился спиной к прохладной стене, уткнувшись взглядом в красочный плакат.

«Каждому ребёнку нужен дом». Папа, мама и малыш с лучезарными улыбками бегут по цветочному лугу. Радость, счастье, любовь. А внутри него самого - зияющая дыра и свербящее ощущение, что он лезет в непроходимое болото, вязнет в трясине по самое не хочу.

Куча бюрократических заморочек, бесконечные суды, бумажная волокита... И не факт, что после всего этого ребёнка ему оставят.

Может, вот эти сопливые эмоции - всего лишь сиюминутная блажь? Желание сделать что-то наперекор? Себе, «крокодилихе», матери, да тому же Бабону! "Ах, вы так вот, да? А я вот так! Вы думаете, я не способен воспитать ребёнка? А нате, выкусите!".

Для чего это всё? Зачем? Сейчас найдут эту Лизу, она заберёт ребёнка обратно, и куча нервных клеток будет потрачена впустую! Да и какой из него отец?

Факты - вещь упрямая, и все до единого были против него. Но где-то там, в грудной клетке, что-то болезненно сжималось и давило. Плач ребёнка звенел в ушах, а в глазах пощипывало, совсем как тогда, много лет назад, когда на утренник в детском саду родители пришли ко всем, кроме угрюмого Злобина Влада...

Нет, мама, я не олух, я - тряпка.

- Злобин, мать твою за ногу, оглох? Кому это надо вообще - тебе или мне? – Римма грубо дёрнула его за футболку, таща в сторону кабинета. – Идём, старая карга хочет с тобой поговорить, бумаги там какие-то надо подпи… - резко осеклась, залившись пурпурной краской: прямая как палка сотрудница опеки торчала в дверях, внимательно прислушиваясь к разговору. – Ну ты это… я тебя в машине подожду… - вогнувшись в пол, Римма пулей сквозанула мимо, оставив Злобина расхлёбывать эту кашу в одиночку.

Влад крепко сжал ладонь. Медленно раскрыл. Маленькая резиновая собачка подпрыгнула в руке, издав протяжный жалобный писк.

Жёлтая, с покоцанным носом.

Римма вопросительно повернула голову на Антона, тот выпятил нижнюю губу, пожав мясистыми плечами. Не зная, что сказать, ребята топтались у входа в комнату, наблюдая за ссутулившимся Злобиным. Тот сидел на краю в кои-то веки убранной кровати, у ног - набитая до отказа спортивная сумка и несколько пузатых бумажных пакетов из Ашана.

- Ты точно всё решил? Не передумаешь? – подал-таки голос Бабон. - Если ты из-за потасовки той, то блин, бро, извини, я перебрал тогда малость…