Сердце Дракона. Том 12 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 91
– Узрите, люди, силу Хозяев Небес! – ревел дракон, лишь недавно бывший верным союзником Дарнаса. – С этого дня, дань, которую вы раньше не замечали, мы будем собирать открыто! Ни один Император более не ступит и шага, без нашего дозволения! Слишком долго мы, Хозяева Неба, позволяли вам, людям, жить в иллюзии свободы! Пришло время узнать какова истинная реальность! И в этом вы можете винить лишь одного – Моргана Бесстрашного! Нет, Моргана Глупого!
Хаджар смотрел на уже почти ушедшего к праотцам Императора.
Морган Бесстрашный… это была ложь. Морган никогда не был “Бесстрашным”. Наверное, этот человек, всю жизнь прожил в страхе. В страхе от того, что он узнал в старых архивах Лунного Света…
И всю жизнь он боролся с этим страхом, пытаясь вырваться из его цепких лап.
Он пожертвовал двумя женщинами, которых любил. И дочерью. Пожертвовал единственным другом. Пожертвовал домом. Теми людьми, что долгое время были ему семьей.
И все это он сделал из страха.
Но был ли он глупым?
Нет, Морган никогда таковым не являлся.
Это был человек, который видел силу не в оружии, не в кулаках, а в своем разуме. И самоотверженности. Готовности сделать последний ход, который неминуемо свалит главную фигуру с доски.
Простую пешку.
Пешку, которая стала королем.
Невзрачное копье появилось в руках Моргана.
Он, наверное, мог бы метнуть его в сторону Рубинового Дворца… если бы легенда оказалась правдой. Но мифы, как это часто бывают, слишком приукрашают истину.
– Все мы, лишь следы на песке, Хаджар, – произнес Морган.
Эта фраза… никогда не принадлежала Акене. Она лишь услышала её в детстве, а под конец жизненного пути смогла осознать смысл.
– Но ведь наши следы, – Морган улыбнулся. В его глазах, несмотря на подступающую смерть, сквозило облегчение. План, реализация которого заняла у него больше тысячи лет и для которого потребовалось пожертвовать, буквально, всем, увенчался успехом. – куда-то, да ведут.
Копье взмыло в небо.
Морган упал на землю.
Его сердце не билось. Он отдал самое дорогое, что у него оставалось…
Нет, не собственную жизнь.
А жизнь Теция.
– Отец! – закричал целый и невредимый принц.
Морган сумел обмануть всех. Даже саму судьбу. Даже древнейшие заклинания. Копье, благодаря магии крови и зелью демона, приняло Моргана за его сына.
В грудь огромного, пятиглавого дракона, вонзился столп золотого света. На миг он принял форму копья, а затем Хозяин Неба, извиваясь и ревя от боли, начал каменеть, пока не свился вокруг созданной же им скалы и застыл навеки в форме, которую барды назовут Хребтом Дракона.
Касаясь новых всходов, Морган шел по полю пшеницы. Обнимая ту, которая родила ему любимую дочь, обнимая дочь, сверкавшую изумрудными глазами, он шел навстречу.
Навстречу единственному, кого мог бы назвать…
– Здравствуй, брат мой.
– Ты заставил меня ждать, проклятый интриган! – засмеялся высокий, плечистый мужчина с голым торсом, покрытым татуировками, гривой черных волос и ожерельем из звериных клыков. – Пойдем, дружище! Ты даже не представляешь, какое вкусное здесь вино! И мяса – хоть от пуза!
Тирисфаль, чуть ли не в припрыжку, побежал к дому на холме, а Морган, на мгновение задержавшись, посмотрел на рассвет.
Впервые за тысячи лет, это действительно был – новый рассвет.
Тот, что обещал принести с собой что-то иное, чем было прежде.
Морган улыбнулся.
Счастливо и беззаботно.
Он крепче обнял возлюбленных и пошел следом за другом.
Глава 1128
— Дядя Хаджар, дядя Хаджар, – маленький Шакур прыгнул на руки к Хаджару, а тот поднял его высоко над головой и закрутил.
Поодаль, в беседке, отдыхала Дора, что-то обсуждая с Анетт.
Эйнен же весьма увлеченно строил для своего сына песчаный замок, на берегу пруда.
– Давай возьмем его в осаду, – предложил, прищурившись, Хаджар.
— Хммм, – по-детски пухлый мальчишка задумчиво приложил палец-сосиску к подбородку. — хорошая идея, дядя Хаджар! Почему ты такой умный?
— В детстве я ел много рыбы!
– Фууу, – скривился Шакур. – рыба! Ненавижу рыбу!
– Только не говори отцу.
— Почему?
— О, поверь мне, он в ней души не чает?
— Даже больше, чем в маме? – испуганно удивился мальчик.
Хаджа сделал вид, что задумался.
– Нет, твою маму, он, все же, любит больше… наверное, – в этот момент в беседке Дора недобро стрельнула глазами в спину Хаджару. -- Просто он вырос на островах, а там сразу после Великой Черепахи идет богиня – Великая Сельдь.
– Да ладно?!
– Вот-вот. А знаешь какой у неё тотем?
– Какой?
– В виде бочки! Огромной такой, – Хаджар наглядно показал руками, насколько велика была это бочка. – а в ней куча каменной селедки.
– Каменной? Как же они её едят?
– Они её не едят, – наставительно возразил Хаджар. – а молятся ей.
– Молятся? Каменной селедке?!
Эйнен сломал в пальцах палочку, которая должна была стать штандартом на замке. Хаджар же внутренне ликовал. Кто же будет рушить идиллию дяди и мальчика, которые просто общаются. И не важно, что все в саду клана Кесалия были способны слышать их весьма свободно.
Адепты, все же.
– Да, твой отец, мой друг, возможно даже припрятал такую в замке.
Шакур повернулся к песчаному изваяние своего отца.
– Идем на приступ, дядя! – потряс он кулачком. – Я обязательно должен попробовать каменную селедку!
– Ну, разумеется, – подыгрывая, сохраняя игриво-воинственный тон, согласился Хаджар. – Только давай лучше нападем из засады. Твой отец явно этого не ожидает.
Во “взгляде” закрытых глаз Эйнена уже читалось: “Ты покойник”, но что не сделаешь ради веселой игры.
Притаившись в кустах, Хаджар и Шакур уже были готовы ринуться в бой, как позади Хаджара кто-то прокашлялся.
– Ой, мама, привет! А ты разве не с тетей Анетт?
– Дорогой, сбегай к папе.
– Ну вооот, – протянул Шакур и, выкинув две ветки, которые приставил на манер рогов (кажется, он хотел замаскироваться под оленя), понуро поплелся к отцу.
– Отлично выглядишь, Хаджар, – прыснула проходившая мимо Анетт.
Хаджар, стоя на четвереньках, так же держал около висков две ветки.
– Ты вообще – нормальный? – прошипела Дора. – что еще за каменная селедка?! Ты чему ребенка учишь?!
– Мыслить широко, – назидательно, все еще находясь в образе, высказал Хаджар.
Дора, едва слышно, так, чтобы не заметил явно прислушивающийся Шакур, выругалась.
– К тебе Император, – только и сказала она.
Хаджар посерьезнел.
– В кабинете? – спросил он.
– Уже, – ответила Дора.
После этого, молча, Хаджар развернулся и направился в дом, который когда-то давно принадлежал его учителю. Он поднялся по лестнице, проведя пальцами по перилам из красного дерева. Посмотрел на картины и гобелены; наслаждался тем, как ноги утопали в ворсистом ковре.
Кабинет Эйнена был широким и просторным. Но даже так, фигура человека, облаченного в Императорские одеяния, явно бросалась в глаза.
Он стоял и смотрел за окно прямо на оживленный, самый богатый проспект Даанатана. Сейчас там было не протолкнуться от людей.
– Тебя не было на коронации, – чуть недовольно произнес Император.
Хаджар прислонился к стеллажу со свитками и многочисленными табличками.
– А разве она не завтра? Я уже даже одежду подготовил и…
– Ты прекрасно знаешь, Великий Мечник, что она была семь месяцев назад.
– Семь месяцев?! – удивился Хаджар. – вот ведь время летит. Получается, теперь мне надо называть вас… мой генерал, Теций?
Бывший принц, ныне – Император Дарнаса обернулся. С битвы у Хребта Дракона прошло уже два года. И эти два года сделали Теция куда больше похожим на своего отца, чем можно представить.
– Мой генерал… пусть будет так, – кивнул Император.
Говорят, его коронация прошла весьма пышно и даже с помпой. Примерно, как коронация нового императорского рода Ласкана.