Убить. Забыть. Любить (СИ) - Вознесенская Дарья. Страница 18

Егеря уже спешно отправилисьв лес для подготовки: им нужно было за одну ночь по следам найти и изучить места дневок и жировок алпамайо, чтобы с утра они могли выстроить в правильном порядке и загонщиков, и самих охотников, что будут убивать; и всех желающих сопровождать это довольно-таки кровавое действо - от вампиров, что так любили красную субстанцию, до очаровательных дам, жаждущих продемонстрировать всем свои ноги и бесстрашие. Будто до того и другого кому-то было дело.

Право забить зверей, безусловно, оставалось за демонами.

Моя же задача была подготовить волколаков, которых здесь держали заместо охотничьих псов, и не зря: те умело шли по следу, в том числе раненого животного; никого и ничего не боялись и не уважали, кроме собственного вожака и тех, кто сумел поставить себя на тот же уровень - надо понимать, что в демонском замке другихи не было. Эти полу-волки полу-псы при всей своей стремительности и агрессивности были достаточно спокойными и двигались мягкими, осторожными и неслышными прыжками; и, обнаружив зверя, не стремились нападать на него. Поэтому тот начинал уходить не торопясь, что всегда давало охотникам фору. Потом псы все увеличивали скорость и учащали жесткие, быстрые выпады, направляя копытных к линии выстрела; и животные после этого бывали настолько вымотаны, что просто ложились и готовились умирать. Этого я не должна была допустить.

Мы отправлялись на рассвете.

Я не ошиблась в своем предположении относительно участников.

Пожалуй, в самой охоте и азарте погони были заинтересованы лишь демоны; остальные же появились, чтобы продемонстрировать свою лояльность или себя. Все мы сидели на лошадях - в конюшнях было достаточно рысаков, чтобы удовлетворить потребности и хозяев, и слуг. Я потрепала своего коня по голове и чуть прикрыла глаза. Связь с вожаком была весьма устойчивой, и за псов я не беспокоилась - они должны были сделать все в лучшем виде.

Охота шла как должно. Воздух, казалось, был пропитан предвкушением. Мы скакали по лесу, держа в поле зрения или обоняния волколаков, увлеченно загоняющих аж пять алпамайо - крупных, пугливых и, одновременно, смертельно опасных. Ветки хлестали по лицу, кожаные штаны уже пропитались потом, и многие из статистов отстали - приближался пиковый момент, когда разрозненное стадо должно было подойти к одному месту, чтобы принять смерть. Мне все сложнее было удерживать в мысленном подчинение рвущихся в азарте животных, но пока получалось.

И вдруг я почувствовала непонимание со стороны псов, а потом - резкую ненависть и готовность биться не на жизнь, а на смерть.

Я подала знак одному из егерей, который должен был теперь перенаправить охотников, пришпорила коня и взяла чуть вправо, в сторону от остальных. Нужно было успеть как можно раньше, потому что если волколаки настолько прониклись духом охоты, что возьмутся терзать своих жертв вперед демонов, не поздоровится ни им, ни мне.

Похоже, почти загнанные большим количеством преследователей, дикие свиньи сошлись чуть раньше, чем требовалось, и решили вступить в схватку - с ними такое случалось. А поскольку рядом пока никого, кроме псов, не было, тем выпала сомнительная честь взять их жизнь. Псы не возражали; а вот я - очень. Послала вожаку требование терпеть и сужать круг: еще был шанс завершить охоту должным образом. Мне нужно было лишь немного времени, прежде чем егеря приведут демонов.

Ответом на мои требования было недовольное мысленное ворчание.

Я вздохнула и снова пришпорила рысака. Две недели недостаточный срок, чтобы завершить связь с моими подопечными - но кто потом будет спрашивать оправдания? Наконец, я приблизилась к поляне, где пока ничего не происходило, и в то же время происходило всё - танец смерти, старый, как сама жизнь.Алпамайо метались, периодически делая угрожающие выпады в сторону рычащих волколаков, готовые и не готовые к исчезновению.

Я сглотнула.

Огромные, с коричневой шерстью, животные выбивали целые пласты земли из-под копыт своими прыжками и чуть ли не валили деревья. А вокруг кружили серые волки с горящими глазами и оскаленными в желании убивать зубами.

Я сосредоточилась и постаралась полностью слиться с вожаком, передавая ему ощущение спокойствия и желания подчиниться. От усилий к горлу подкатила тошнота - сама охота обнажила меня внутренне, и мое спокойствие и уверенность смыло страхами, паникой, бешенством диких зверей, вызывая сильнейшую головную боль.Я покачнулась и чуть не упала с коня, но в этот момент меня резко дернули и снова надежно усадили в седло.

- Теперь дело за нами, ловчая, - усмехнулся рядом со мной полуобнаженный король и спрыгнул со своего рысака. Я лишь сжала поводья и стиснула зубы.

Когда мне сказали, что демоны отказываются на время охоты от всего, что дает им дополнительное преимущество, я даже и подумать не могла, что речь идет, в том числе, об одежде, амулетах и возможности стрелять на поражение издалека. Нет, демонюки вышли против огромных зверей босиком, в одних штанах и с кинжалами. И если четверых животных окружало по несколько низших, не отрывая от тех взгляда, то я не отрывала взгляд от Высшего, что выбрал самого крупного самца для своего поединка - и никто не посмел к нему присоединиться.

Я же должна была следить именно за этим боем, и, в крайнем случае, взять контроль над диким свином. Впрочем, даже мысль о том, что демонюка не сможет выйти из схватки победителем, заслуживала моей смерти.

Но я настолько привыкла думать все эти крамольные мысли, то за себя больше не переживала.

А вот за блондинистого переживала, хотя с трудом признавалась в этом.

Он сделал первый, небрежный выпад и получил в ответ угрожающее похрюкивание и рывок с попыткой насадить на огромный бивень.Демон с легкостью увернулся и снова выставил руку с крохотным, по сравнению со зверем, кинжалом. Они кружили вокруг друг друга, будучи опытными противниками и это было дико, страшно и невыносимо прекрасно в своей первозданной мощи. Вот алпамайо дернулся и мотнул головой, а потом изготовился и сделал прыжок.

И снова демон увернулся; и сделал то, от чего я забыла, как дышать.

В несколько шагов оббежал зверюгу и вскочил тому на спину, при этом точно, без промедления, всадив кинжал в глаз.Свин заверещал на всю округу, взвился вверх, в попытке уничтожить обидчика, и принялся мотать головой и всем телом. Но блонднинистый, как ни в чем ни бывало, продолжил сжимать тело зверя ногами и подбираться кинжалом к горлу, чтобы наконец перерезать его одним длинным движением.

Бульк, хрип, и туша свалилась на землю.

Я опустила взгляд, стремясь справиться со смятением, непонятно чем вызванным, а потом быстро осмотрела поляну.

Все алпамайо были убиты.

Демонюка сделал знак и вот уже низшие, а с ними и егеря, принялись разделывать животных. Еще пульсирующие сердца со знаками внимания и всем возможным почетом отправились вампирам. Головы и шкуры, похоже, доставят в замок.Ну а мясо, по правилам должны были разделить поровну, без каких-либо оговорок и нюансов, при этом предложив требуху и прочие внутренности псам, которые уже поглядывали с огромным вожделением на мертвых зверей.

Я вздохнула - мне здесь было делать нечего. Не то чтобы я не выносила вида кровавых пиршеств, просто я предпочитала приручать животных, а не убивать их.

- Не сокрушайся так, ловчая, - насмешливый голос оторвал меня от созерцания собственных сапог. Рядом стоял совсем не потрепанный Высший - впрочем, судя по чуть сбитому дыханию и вздувшимся мышцам, бой сказался даже на нем. - Некоторых я готов видеть живыми.

Он резко развернулся и шагнул в портал, оставив меня в недоумении по поводу брошенной фразы.

Приглашение на бал Темной Ночи застало меня врасплох.

Нет не тем, что я удивилась, что демоны вообще знают о существовании этого праздника - тот вполне вписывался в их образ жизни, раз был посвящен Тьме и смерти. В самую длинную ночь в году полагалось без разбора пить, праздновать жизнь и славить ночную хозяйку, которая давала большинству из магов, обитающих в замке, в том числе мне, свою силу и энергию.