Всё, что осталось (Записки патологоанатома и судебного антрополога) - Блэк Сью. Страница 41

Хотя централизованной базы данных по стоматологическим картам не существует, большинство граждан Великобритании время от времени посещает дантиста. Если мы замечаем какие-то следы его вмешательств, то можем по ним опознать тело — но для этого потребуется отыскать карту. У многих британцев таких карт несколько. Не все ходят к одному и тому же врачу, а в случаях, когда необходимая процедура не оплачивается страховкой, пациент обращается к частному дантисту — то есть не к тому, к которому официально приписан. Все большее число пациентов предпочитает ездить за границу, где лучше — и уж точно дешевле — производят косметические процедуры, причем не обязательно все в одной стране. Отследить подобные вмешательства, конечно, крайне затруднительно. С учетом того, что большинство дантистов хранит документацию исключительно с налоговыми целями, информацию, содержащуюся в ней, порой бывает сложно сопоставить с реальным ртом, обладателя которого требуется опознать.

Дополнительные проблемы создают нам, как ни удивительно, последние достижения стоматологии. Как многие другие представители моего поколения, я хожу с настоящим частоколом вместо челюстей. Они имеют характерное строение для европеоидной популяции, то есть недостаточно широки для всех моих зубов, поэтому те растут вкривь и вкось, напоминая покосившиеся памятники на переполненном кладбище. К тому же, годам к четырнадцати, практически во всех моих зубах уже стояли пломбы. Боюсь, уровень серебра, ртути, жести и меди у меня в организме гораздо выше нормы. За это следует благодарить нашу добрую старую шотландскую кухню и отсутствие в воде фтора. В результате, хотя мой рот и выглядит так себе, он точно не похож ни на чей другой, особенно после чистки каналов, установки виниров и удаления зубов мудрости. Если мое тело придется опознавать, наш дантист сможет со стопроцентной уверенностью сказать, что это я.

У современных тинейджеров, наоборот, идеальные зубы. С помощью скобок их выравнивают, так что те могут сверкать выбеленными голливудскими улыбками (кстати, от природы зубы должны быть желтоватыми, а не белоснежными), а если им ставят пломбы, то те тоже белые и практически неотличимы от эмали. Поэтому установление личности моих дочерей по их ротовой полости станет для нашего дантиста серьезной проблемой.

В Великобритании отпечатки пальцев снимают у всех, кто подвергается аресту или задержанию по подозрению в совершении правонарушения. Identl, база данных отпечатков пальцев и ладоней, содержит более 7 миллионов десятеричных образцов (с отпечатками каждого из десяти пальцев), и по ней в год устанавливают личность примерно 85 000 человек в связи с криминальными деяниями. Эта же система используется при пограничном контроле, который в неделю проходит более 40 000 человек, одновременно подвергающихся проверке в визовых и миграционных службах.

Когда у нас имеются биологические параметры и предполагаемая идентичность, один из трех утвержденных Интерполом методов обычно позволяет опознать останки. Даже если первичные классификаторы не помогают, вторичные признаки — шрамы, татуировки, одежда, фотографии или другие личные вещи, помогают нам с достаточной степенью достоверности определить личность покойного.

Тела, оставшиеся неопознанными — как и заявления о пропаже, тела по которым так и не были найдены — это самый страшный кошмар для судебных антропологов. Для меня таким кошмаром является тело молодого мужчины, найденное в Балморе, в Восточном Данбартоншире. Подробную информацию о нем вы найдете в конце книги. Я без всякого стеснения прошу здесь о помощи и хочу вам его описать в надежде, что найдется кто-то, кто поможет нам все-таки установить его личность и передать останки семье.

Все началось с того, что в январе 2013 года к моим сотрудникам в Университете Данди обратились по поводу сильно разложившихся человеческих останков, найденных висящими на дереве в глухом уголке Балмора. Они провисели там от шести до девяти месяцев и были обнаружены 16 октября 2011 года. Проверки по спискам пропавших и образцам ДНК совпадений не выявили. По личным вещам, найденным рядом с останками, личность также установить не удалось. Прокурор пришел к выводу, что смерть не вызывает подозрений — покойный совершил самоубийство, — но постановил сделать еще одну, последнюю попытку опознания, прежде чем тело будет похоронено как «неизвестный». Нас просили обследовать скелетные останки с целью составления биологического профиля (доктор Крейг Каннингем), реконструкции лица (доктор Крис Ринн) и изучения личных вещей, найденных рядом с останками (доктор Иен Биккер).

Череп, а также кости таза и конечностей говорили о том, что перед нами мужчина. Возраст мы установили в пределах от двадцати пяти до тридцати четырех: о нем свидетельствовала, в частности, некоторая изношенность реберных хрящей (мягкой ткани, которая крепит конец ребра к грудине), лобкового симфиза (соединения между правой и левой половинами таза спереди, за лобком) и соединения первого и второго крестцовых позвонков (в основании позвоночника). Он принадлежал, по всей видимости, к европейской популяции; частично сохранившиеся волосы были тонкими и светлыми. Его рост составлял от 1,75 м до 1,85 м, телосложение — хрупкое. Снять отпечатки пальцев нам не удалось. Зубы подвергались вмешательствам стоматолога, но опознать останки по дентальной карте, не зная предположительно имени человека, мы не могли.

Больше всего шансов на опознание давали его прошлые травмы. Из-за сросшегося перелома носовой кости слева его нос при жизни должен был выглядеть асимметричным. Сломана была и кость в основании черепа, так называемая боковая пластинка крыловидного отростка; обе травмы он мог получить одновременно, за несколько месяцев до смерти. Возможно, он попал в аварию или стал жертвой тяжелого избиения.

При первичном посмертном осмотре был пропущен перелом челюсти слева: он не сросся до конца, но мог произойти вместе с первыми двумя. Такие травмы лечат в больнице, накладывают пластины и закрепляют их винтами, но в данном случае ничего подобного не делалось, и мужчина должен был испытывать мучительные боли всякий раз, когда пытался жевать. Что если невыносимые страдания заставили его совершить суицид?

Его коленные чашечки находились не в лучшем состоянии, что довольно необычно у людей его возраста, так что ходить ему тоже было больно, и он, возможно, хромал. Левый резец оказался сломан, видимо, в результате того же инцидента, когда пострадало его лицо и голова, и сломанный зуб был виден, когда он открывал рот.

Он был одет в светло-голубую футболку с треугольным вырезом, с надписью и рисунком на груди; в темно-синий спортивный свитер на молнии; джинсы на пуговицах и серо-черные кроссовки на шнурках с красной подошвой. Длина джинсов соответствовала установленному нами росту, а размер — размерам футболки и свитера. Описание одежды никого вам не напомнило? Пожалуйста, просмотрите внимательно последние страницы книги: там вы найдете все подробности, включая марки, логотипы и точные размеры его вещей.

Кем был этот человек? Одно время предполагали, что это бездомный, обитавший в лесах на окраине Бальмора. Он подходил под описание и его там давно не видели, так что этот вариант нельзя сбрасывать со счетов. Однако установить его имя полиции не удалось, и след заглох.

Возможно, мужчина из Бальмора не хотел, чтобы его нашли. Возможно, он чего-то боялся и хотел скрыться. Кто мог сломать ему челюсть? Почему он предпочел мучиться от боли, вместо того чтобы обратиться за медицинской помощью? Почему он лишил себя жизни? Вообще, это звучит странно: что значит «лишил»? Когда дело касается смерти, наша речь становится неуверенной и туманной. Смерть ставит столько вопросов, что иногда мы просто не в силах найти на все ответ.

Я считаю, что раз у нас есть право быть собой при жизни, то есть и право остаться собой после смерти. И даже если кто-то решает отказаться от этого права, у живущих после него имеется возможность вернуть человеку имя, которое он сам у себя отнял. Время здесь ничего не решает. И пускай задача эта не из простых, но случаи, как с Александром Фэллоном, опознанным спустя шестнадцать лет после гибели в пожаре на Кингс-Кросс в 1987 году, подтверждают, что это возможно.